Берендей - Ольга Денисова

«Что ж, - подумал Берендей, - значит, я буду первым».

Но и сам заклятый находится во власти берендеев: его притягивает территория другого берендея, он стремится к ней и не может ее покинуть, если находит. Если он хотя бы один раз увидит берендея, то захочет занять его место - поселиться в его доме, владеть его вещами, перенимать его привычки. Происходит это потому, что заклятый понимает свое отличие от берендея по крови и старается стать таким же, как тот. Убив берендея, он занимает его место окончательно, но это не приносит ему желаемого результата. Люди, познав его кровожадность, рано или поздно все равно его убивают.

Очень редки случаи, когда берендей прогонял заклятого со своих мест. Берендей должен либо уйти и искать себе новое пристанище, либо погибнуть. Но способы защититься от заклятого все же есть.

Нужно получить кровь заклятого и добавить к ней крови берендея, сделав из этой смеси оберег. Чем больше крови пролилось, тем надежней он будет действовать. Надо только сжать его в кулаке и сказать: «На час», и заклятый не сможет в течение часа превращаться в бера. Но - увы - только на час, на большее силы оберега не хватит.

Оберег следует делать осторожно: кровь заклятого не должна попасть в кровь берендея - иначе они становятся побратимами.

Кровь берендея сильней в беровом обличье, кровь заклятого - в человечьем. И если в бою двух медведей смешается их кровь, заклятый теряет власть над берендеем, а берендей - наоборот. Скажет: «обернись» - и заклятый станет медведем, или «оборотись» - и тот снова превратится в человека. Нужно лишь добавить: «на час», «на день» или «на месяц» - и заклятый не сможет поменять облик, пока не истечет названный срок. Но обычно берендей превращает заклятого в человека и убивает его, поскольку заклятый уже не имеет власти над ним.

Если же кровь перемешается в бою двух людей, заклятый приобретает власть над берендеем и после этого может даже уйти с его участка по своей воле, но обычно не уходит: остается, чтобы довершить начатое.

Берендей дочитал тетрадь до конца. Он не понял только, что означает стать побратимом Заклятого. А этот вопрос его волновал, потому что он вовсе не был уверен в том, что их кровь не смешалась во время охоты. Во всяком случае, рукава его ватника были насквозь пропитаны кровью Заклятого. А попала она в его рану или нет, он определить не мог.

Зато получить драгоценный оберег для него не составит труда: пропитанный кровью свитер заботливая Галина Павловна уложила в полиэтиленовый мешок и дала Берендею с собой. Вот только он не помнил, куда его забросил, когда приехал домой…

Берендей приоткрыл дверь и выглянул в комнату отца. Михалыч громко храпел, и Берендей прошел мимо него на цыпочках. В кухне пакета со свитером не было. Он выглянул в сени, но и там пакета не нашел. На крыльце его не было тоже.

«Неужели я его в машине оставил?» - удивился Берендей. Тогда следовало немедленно ехать в больницу и разыскивать водителя Мишу. Слишком дорогой ценой досталась ему кровь Заклятого, чтобы повторить этот подвиг.

Берендей вернулся в кухню, поискал пакет повнимательней. И нашел: пакет благополучно лежал на буфете, вместе с остальными. Пустой и аккуратно сложенный.

Неужели Михалыч его постирал? Одно дело потерять, потерянное можно найти. Но если Михалыч его выстирал, то надежды не остается вообще. Берендей кинулся в комнату отца и растолкал Михалыча.

- Михалыч! Михалыч! Проснись!

- Что, медведь? - Михалыч подскочил.

- Да нет, - рассмеялся Берендей.

- А… Мне медведь снился. А чё тогда орешь?

- Ты мой свитер не брал, коричневый, в крови который?

- Который посередь кухни на полу валялся? В мешке?

- Да.

- В сени я убрал, в корзину с грязным бельем.

Берендей вздохнул с облегчением.

- А чё?

- Да нет. Ничего. Спи.

Берендей прикрыл к нему дверь, чтобы не мешать, и зажег свет на кухне. Свитер и вправду валялся в корзине с грязным бельем. Он был толстый, грубоватый, связанный из темно-коричневых ниток. Правый рукав пропитался кровью весь. И как определить, где на нем смешалась их кровь? И смешалась ли вообще? Берендей принюхался. Обоняние у него было много лучше, чем у людей, но не настолько чуткое, как в обличье бера. Пахло кровью. Обернуться зимой, да еще и с Михалычем в соседней комнате, ради того, чтобы понюхать свитер? Можно было вырезать большой кусок, а лучше взять весь рукав. Но носить это на груди?

Берендей вздохнул. «Только спасая свою жизнь», - говорил отец. А разве он не спасает свою жизнь? Он вышел на крыльцо, прихватив с собой свитер и замок, и надежно запер дверь снаружи. Если Михалыч проснется, он не сможет выйти во двор. А если он что-то увидит в темном окне, то наверняка подумает, что обманулся.

Берендей вдохнул ночной воздух. Он никогда не оборачивался зимой. Но, кроме Михалыча, никого вокруг не было - за несколько минут ничего не произойдет. Берендей выпрямился (он любил оборачиваться стоя). Посмотрел вверх и спустился с крыльца: однажды он обернулся на крыльце и пребольно стукнулся головой о балку, поддерживавшую крышу. Он не намного прибавлял в росте - сантиметров тридцать-сорок, с Заклятым не сравниться. Но иногда и тридцати сантиметров хватало. Он снова вдохнул, собираясь с духом, и… обернулся.

В нос ударили запахи. Скудные зимние краски померкли, но все вокруг заострилось и сделалось выпуклым. Он как будто глянул на мир через одноцветную линзу: зрение обострилось, но потеряло цвет.

И его залил восторг - как всегда, когда он становился бером. Чувства его в медвежьем облике были намного сильней: и страх, и радость, и любовь. И мыслям справиться с чувствами было намного сложней. Но этому-то он и учился с раннего детства, этим-то и отличался от Заклятого: сохранять ясность мыслей, когда чувства стараются их заглушить.

Ему непременно захотелось зайти в зимний лес - принюхаться, осмотреться. Лес манил, звал, обещал много интересного и приятного. Он был еще медвежонком - любопытным и игривым.

Через минуту пришел голод. Голод грызущий, мучительный, непреодолимый. А вслед за голодом - злоба. Берендей опустился на четыре лапы и осмотрел двор - чего бы съесть?

Из дома доносился храп Михалыча.

Берендей мотнул головой и поднялся на крыльцо. Его дело - обнюхать свитер и вернуться домой. Он нагнулся над правым рукавом: пахло бером и кровью бера. И его собственной кровью. А еще овечьей шерстью, и мылом, и потом. Он тщательно вынюхал рукав сверху донизу. Кровь смешалась, в этом не было сомнений. И при этом в нее вплелся какой-то новый запах, не присущий ни крови Заклятого, ни крови Берендея.

Берендей поднял тяжелую голову и снова глянул в лес. И вернулся в человеческий облик: ему не понравилось оборачиваться зимой.

Голод не оставил его. Он вспомнил, что завтракал сытно, но легко, потому что собирался на охоту. А после этого съел только гранат, очищенный Михалычем. Оберег подождет. Михалыч говорил что-то про пирог с мясом.