На тихом перекрестке - Инна Кублицкая

При странных, очень странных обстоятельствах он обнаружил маленькую безымянную девочку у себя в комнате, а когда ее пристроили в приют, навещал — вполне бескорыстно! — и приносил нехитрые подарки. Именно Майк — случайно же, но тем не менее — спас жизнь двенадцатилетней Занни Шевальер, а позже познакомил ее с господином Мюллером, и вот уже второй год Шано была не просто правой рукой господина Мюллера, но и совладельцем его детективного агентства.

Так что, как ни крути, Шано была многим обязана Майку Касслеру, как любил он себя называть.

Поэтому она не считала зазорным забежать иногда к Майку, занести ему что-нибудь более съедобное, чем суп из пакетов и консервированные сосиски, а то и предоставить незначительную ссуду — на бутылочку анисовой или кружку пива.

В супермаркете она побросала в корзинку несколько пакетов с молоком, творогом и сметаной, брикет масла, полголовки сыра, небольшой кусочек вырезки, десяток яиц, немного картофеля и пару апельсинов.

Нагруженная покупками, Шано взбежала на четвертый этаж знакомого подъезда и открыла дверь — Майк сам дал ей второй ключ, и Шано иногда использовала его квартиру для своих целей.

— Майк! Эй, Майк! — окликнула она.

Кажется, его не было; во всяком случае, ответа она не получила.

Шано прошла в кухонный закуток, сложила продукты в пустоту выключенного холодильника, включила его; отметила мельком, что Майку давно пора бы помыть посуду, да и вообще прибраться.

Воздух в квартире был тяжелый и затхлый, Шано открыла форточку в узеньком кухонном окошке, потом перешла в комнату.

И увидела Майка.

Он лежал в узком пространстве между кушеткой и креслом, у самой стены; будто бы скатился с кушетки да так и остался лежать, скорчившись, словно ему было очень холодно.

— Майк… — растерянно произнесла Шано.

Нагнувшись, она осторожно коснулась его плеча — ей показалось, что она дотронулась до куска льда.

Первым ее побуждением было броситься к телефону, позвонить в службу «скорой помощи». Потом она вспомнила, что двумя этажами ниже, как раз под квартирой Майка, живет доктор, выглянула из окна — машина его стояла на обычном месте, выскочила из квартиры и бросилась вниз по лестнице.

Дверь открылась, едва она нажала кнопку звонка. Доктор был одет не по-домашнему и явно собирался уходить.

— Господин Ришар! — обратилась к нему Шано. — Прошу вас, поднимитесь к Микаэлю Кушлеру. Он… у него… с ним что-то не так… — Шано, как будто это могло что-то изменить, так и не решилась произнести вслух, что Майк мертв.

— Одну минуту, — с готовностью отозвался господин Ришар.

Он скрылся в глубине квартиры, оставив дверь открытой, и через несколько секунд вернулся с коричневым саквояжем в руках. Шано взбежала наверх, к распахнутой настежь двери квартиры Майка. Доктор поспешил за ней.

Около Майка господин Ришар присел на карточки, поставил рядом свой саквояж и с минуту осматривал скорчившееся у стены тело, не прикасаясь к нему. Наконец господин Ришар осторожно коснулся щеки Майка, и тут же, словно не веря себе, положил ладонь на шею. Он покачал головой и легко поднялся с корточек. Внимательно поглядев на Шано, доктор сказал:

— Он мертв.

Шано судорожно вздохнула. Слово было произнесено.

То, что она знала уже тогда, когда прикоснулась к холодному плечу Майка, то, что сама почему-то не могла произнести вслух, когда позвонила в дверь доктора Ришара, было сказано: Микаэль Кушлер мертв. И Шано вдруг сразу успокоилась… Секунду назад она была испуганной девочкой, неожиданно увидевшей нечто страшное, случившееся с близким человеком, — и вот сейчас это уже Шано Шевальер, частный детектив, представитель сыскного агентства «Мюллер и Шевальер», — попавшая в необычную ситуацию, но сумевшая взять себя в руки и готовая действовать как всегда собранно и четко. А действовать, кажется, предстояло, потому что доктор Ришар продолжал:

— И надо сообщить в полицию, потому что это явное убийство.

Шано посмотрела на тело Микаэля Кушлера: крови не было, видимых ран, кажется, тоже; характерных следов на шее, свидетельствующих об удушении, также заметно не было.

— Его отравили? — спросила Шано Шевальер.

— Н-н-нет, — как-то странно нерешительно ответил доктор, поглядел на Шано и повернулся к двери. — Я позвоню от себя.

— Постойте, доктор, — остановила его Шано. Она открыла сумочку, заглянула в записную книжку, что-то черкнула на чистом листке, вырвала и протянула его доктору. — Позвоните по этому номеру. Это телефон старшего инспектора Коэна из отдела насильственных преступлений, — объяснила она и добавила: — Так будет скорее. Я подожду здесь.

Доктор Ришар взял из ее рук листок, молча кивнул и вышел. Его саквояж остался стоять на полу, возле скорченного мертвого тела Майка Касслера.

Доктор вернулся минут через пять, сообщил, что бригада уже выехала, и, мрачно насупившись, встал посреди комнаты, не отводя взгляда от тела убитого.

Шано, которая за время его отсутствия успела осмотреть квартиру и не нашла ничего подозрительного — ни следов борьбы, ни следов присутствия в квартире посторонних, остановилась рядом с ним.

— Как вы думаете, доктор, он давно умер? — деловито спросила она.

Доктор раздраженно пожал плечами, но ничего не ответил. Они так и промолчали до самого приезда бригады.

В комнате сразу стало тесно, и Шано вместе с господином Ришаром вышли на лестничную площадку, спустились на пролет ниже. Доктор поставил на широкий подоконник большого окна свой саквояж и закурил; Шано присела на тот же подоконник.

Когда они выходили из квартиры, она заметила, что господин Ришар что-то негромко сказал инспектору Коэну и тот, быстро глянув на Шано, кивнул; но сейчас это ее не волновало. Некоторое время они молча прислушивались к доносящимся из квартиры звукам; потом к ним присоединилась вызванная в качестве понятой консьержка и начала, охая и ахая, выпытывать у господина Ришара подробности; потом из квартиры Майка вышел инспектор Коэн, и они с доктором удалились в его квартиру — надо полагать, для того, чтобы снять показания; следом исчезла консьержка, и Шано осталась одна.

А вскоре — Коэн все еще был у доктора — бригада начала сворачивать свою работу.

Когда мимо Шано пронесли тело Майка в синем пластиковом мешке, она посторонилась, пропуская носилки, проводила их до машины и внимательно, словно это могло иметь какое-то значение, проследила за тем, как носилки установили в автомобиль. Ей не мешали.

Шано постояла, провожая взглядом удаляющуюся мигалку, и вновь направилась было к подъезду, но вспомнила, что надо бы позвонить господину Мюллеру — как-никак, а он тоже знал Майка. Шано нашла в сумочке карточку таксофона, зашла в будку и, набрав номер, наговорила сообщение на автоответчик. И только положив трубку, вспомнила, что сегодня выходной, и звонить надо было не в контору, а домой, и вообще господин Мюллер в последнее время взял привычку появляться на рабочем месте не раньше полудня.