Вдребезги - Кэтлин Глазго

еще легче, потому что я увидела записку, приклеенную скотчем к моей двери: «Приходи и разбуди меня. Завтра в полшестого. На этот раз я обещаю не кусаться. Р».

Я держала записку в руках, и кожу начало покалывать.

Когда я переезжала, то оставила дорожный будильник Майки в его квартире. Потом всякий раз надеялась, что звуки из соседних квартир разбудят пораньше и утром я не опоздаю на работу. Однако завтра мне необходимо поговорить с Райли, с глазу на глаз. Поэтому я просто обязана проснуться вовремя.

Райли приходил, он разыскал меня…

Я бежала вприпрыжку вниз по лестнице, чтобы попросить у Леонарда лишний будильник, и меня окружал небольшой шар, наполненный теплом. То же самое я чувствовала с Эллис – и думала, что это уже никогда не повторится.

На следующее утро, когда Райли не открыл мне дверь, я, не сомневаясь, зашла внутрь. В гостиной посреди комнаты я заметила видавшую виды акустическую гитару и кассетный магнитофон с четырьмя дорожками, окруженные пачками тетрадных листов. В прошлый раз всего этого здесь не было.

Райли лежал на кровати в той же позе, что и в прошлый раз: руки за головой, ноги скрещены в лодыжках. Пара пустых бутылок валялась на полу около кровати. Он медленно открыл глаза. У него заняло пару минут, чтобы заметить, что я стою в дверях спальни, но затем его лицо озарилось улыбкой. Это было так удивительно и неожиданно, что я тоже не сдержалась и широко улыбнулась.

– Привет, – проговорил он сонным голосом. Его взгляд казался невероятно спокойным, и от этого в желудке у меня что-то подпрыгнуло. Взгляд, который говорил – это абсолютно естественно, что я стою в дверях его спальни в пять тридцать утра. Я надеялась, что он не заметил, как тепло разлилось по моим щекам.

– У меня не заняли много времени поиски твоего дома. Я просто поспрашивал в округе про девушку на желтом велосипеде – и бац! Вот и ты. Точнее, тебя не было. Я хорошо пообщался с твоими соседями. Отличные все ребята.

– Тебе нужно вставать. Ты выглядишь как выжатый лимон, – заметила я. – У тебя что, пепел в волосах? – Господи, что за парень.

Райли перевернулся на бок и посмотрел на меня с сонным видом, но улыбнулся.

– Эй, раз уж речь зашла об отличных ребятах. Как все прошло тем вечером? С твоим другом Майклом? И его подружкой… Банни?

Я поджала губы, но на самом деле не рассердилась. Его успокаивающий взгляд и радостный вид все еще благодатно действовали на меня.

– Никак не прошло, если ты хочешь знать. А теперь вставай. Мы не можем опаздывать. Я не хочу опаздывать.

– Что ж, – Райли сел и закряхтел. – В таком случае Майкл многое потерял.

Он поморщился, как будто у него что-то заболело.

– Тебе помочь? – спросила я осторожно. Пока мне не хотелось подходить слишком близко – после прошлого раза. – Ты выглядишь ужасно.

– Опять ты пытаешься охмурить меня, Странная Девчонка. Нет, помощь не нужна. Я буду как новенький после того, как окунусь в горячий душ.

Я отошла с прохода, чтобы дать ему пройти. Райли направился в ванную. Как только послышался шум воды, я проскользнула на кухню. В желудке бурлило, и я заглянула в холодильник в поисках еды и чтобы отвлечься, потому что каким бы кретином он ни был, он все-таки очень неплохой, а также, в данный момент, – совершенно голый.

Клетка яиц, пакетик с тортильей, банка острого зеленого соуса. Брикет желтого сыра, брикет белого сыра. Я достала нож из ящика, торопливо отрезала толстый кусок желтого сыра и запихнула его в рот. Осторожно завернула оставшийся сыр, чтобы ничего не было заметно, и положила в холодильник. В дверце рядом с застарелой банкой джема стояла наполовину пустая бутылка шардоне. Три апельсина. Я быстро почистила один из них, съела пару сладких ломтиков, а остальное запихнула в рюкзак. Кухня просторная, квадратной формы, простая и, что необъяснимо, чистая и пустая. Может, в основном он ест в «Тру Грит». На плите стоял чайник, который я не ожидала здесь увидеть.

Я нашла его запасы спиртного под раковиной. Интересно, где он хранит остальное – то, о чем говорила Линус? Через окно двери, выходящей в сад, я увидела крепкую деревянную постройку в окружении мясистых кактусов.

Я услышала шлепанье голых ног по паркету. Райли встал рядом со мной у окна, капли воды слетали с него, когда он вытирал голову полотенцем.

– Это моя студия звукозаписи. Я построил ее на деньги, полученные от второго и последнего альбома «Могила», над которым работал. Там внутри никакой роскоши, все обветшало, но тем не менее работает. – Он провел рукой по волосам.

– Как вышло, что ты больше не в группе? – спросила я. – Я имею в виду, вы же были вроде знаменитыми, так?

Райли пожал плечами:

– Старая добрая история из мира рока. Парень играет в группе, группа становится известной или почти известной. Без пяти минут знаменитой. Короче, достаточно знаменитой, чтобы появилось самомнение, посыпались с неба деньги, всего стало слишком много. Но с ними появились и демоны, или, как в моем случае, они выползли на поверхность, до этого тщательно скрываемые. И то, что однажды поднялось высоко и стало могущественным, очень-очень сильно ударилось с размаху об землю. Вот и все.

– Ты все еще… ты продолжаешь играть?

Он, не отрываясь, смотрел на свою студию отсутствующим взглядом.

– Конечно. Иногда. – Райли откашлялся, проводя еще раз полотенцем по голове.

– Но, знаешь, в чем я действительно хорош? Я не оправдываю надежд. Полагаю, приходится жить с тем, что дано природой.

Он бросил полотенце на кухонную столешницу.

– Пойдем, пора отправляться в путь, Странная Девчонка. Я не хочу злить Линус.

Мы шли молча, я толкала свой велосипед.

Он сказал «не оправдываю надежд». Я тоже всегда разочаровывала людей, например свою мать, учителей. Рано или поздно становится непонятно, зачем утруждать себя и стараться оправдать их надежды? Я понимала, что Райли имеет в виду.

Еще нет и шести утра, а воздух уже разогрелся. Я повязала толстовку вокруг талии.

– Здесь когда-нибудь вообще бывает не жарко? – поинтересовалась я.

Райли засмеялся:

– Боже мой. Ты еще ничего не видела, милая. Подожди до июля. Будет до пятидесяти градусов.

Мы молча прошли по темному подземному переходу, и я чувствовала спокойствие оттого, что мы просто молчали. Я, конечно, хотела расспросить его про группу и про то, что произошло, но молчать тоже неплохо. И я все еще немного нервничала – я не хотела, чтобы он злился.

За полквартала до «Тру Грит» он остановился и