Бегство к себе - Галина Леонидовна Одинцова

что было у него в жизни. Но рядом его Валька, которая любит такого Мишу! Ведь она ни разу не возмутилась! Ты заметила? Ни разу не закричала, а вот это её «Миша» содержит столько нежности! Теперь и я буду тебе говорить: Ро-о-оза! Смеёшься? Я рада, что ты смеёшься…

– Да, Вика. Я всегда держалась подальше от людей. Благодаря тебе стала видеть, что окружает меня! Ну что, на обед?

– Да! И спать! А вечером… что вечером? Пойдём плавать. За буйки…

– Ну, за буйки так за буйки! Хорошо-то как, господи!

– Согласна!

Глава 16

Ну во-о-от, не дали поспать. Я обратила внимание, что кровать Розы тщательно заправлена, а самой её нет. Я не слышала даже, как она ушла. Зато я отоспалась! Никакой бессонницы и тайных мыслей!

Раздался стук в дверь.

– Да-да, войдите.

– Вам букет, распишитесь, пожалуйста!

– Карточка есть? От кого?

– Карточки нет. Просили передать…

– Кто?

– Просили не говорить…

Следом за рассыльным вошла Роза.

– Так вот, если этот человек не желает быть узнанным, мы букет принять не можем. Правильно, Роза?

– Да, вдруг он… маньяк…

– Роза! Не придумывай! Какой он маньяк? Хочет убить нас шипами от розы?

– Так распишитесь, пожалуйста!

– Нет! Отнесите этому господину их обратно. Так и передайте – от незнакомцев мы букетов не принимаем!

– А где ж я его возьму? Он пришёл, отдал и ушёл…

– Кто он?

– Не знаю…

– До свидания! Без карточек или визиток ничего нам от посторонних лиц не доставлять. Голову ломать мы не собираемся. Мы не гадалки!

– Роза, ну ты посмотри, а! Ты видела кого-то из своих прошлых или нынешних поклонников?

– Да нет, даже думать об этом не хочу. Вика, ты видела, что за окном творится? Проспали мы погоду!

– Да, планам нашим – заплыть за буйки сегодня – не суждено сбыться. И откуда этот ливень взялся?

– На море так бывает. Было солнышко – и уже нет его! Так же и человек: был счастлив – и его уже нет, счастья этого! Улетучилось. От самой малости: от пёрышка, пролетевшего мимо и задевшего какие-то струны души, от слова, брошенного кем-то невпопад…

– И что же с этим делать? А?

– Пока ничего. Будем пить чай и коротать день за душевными разговорами. Ты же давно хочешь, Роза, поведать мне о себе. Я вижу, как ты страдаешь, как тяжело тебе носить этот груз. Он много лет не даёт тебе жить, двигаться, да и просто летать! Ты обидчива. Тебе кажется, что любая фраза, услышанная случайно, относится к тебе. А на самом деле, может быть, это было адресовано далеко не тебе! Ты впускаешь внутрь всё, что пролетает мимо тебя! Не плачь, твои глаза уже наполнились слезами! Кстати, ты где была?

– Ты так хорошо спала, что я не стала в номере разговаривать по телефону. Звонила на работу. Узнала, как сдали отчёт, всё ли хорошо.

– Понятно! А то я уже начала волноваться и…

– Нет, нет… продолжай. Меня просто удивляет твоё правильное понимание моего внутреннего состояния.

– У нас осталось всего два дня и три ночи совместного пребывания. Время пролетело. Так пролетит и вся жизнь. Но я хочу хоть что-то изменить в твоей жизни. Видимо, неспроста я сюда прибыла.

– Да, Вика. Эти дни я постоянно думаю об этом. Я стала кое-что понимать. Как я жила? Как зомби – не зная ни радости, ни удовольствий. Просто существовала… Был мужчина, ушёл. И я простила его. Я ничего не сделала, чтобы его остановить! Он, наверное, так и решил: зачем жить с мумией, если есть дом, где кипит жизнь?

Мы спустились в ресторан на завтрак. Он был пуст. Отдыхающие или спали в такую погоду, или уже вернулись в свои комнаты, позавтракав. Было тихо и светло. Ветер взметал тюлевые шторы вверх, к высокому белому потолку, и за окнами штормило море. Было такое впечатление, что мы плывём на большом корабле, невзирая не непогоду.

– Роза, смотри! – вскрикнула я.

Красная шапочка, несмотря на запрет купаться, то показывалась, то вновь появлялась на гребне волн. Роза зажала рот рукой и широко раскрытыми глазами смотрела на этого смельчака. Спасатель что-то кричал в громкоговоритель. И мы успокоились только тогда, когда мужчина вышел на берег. Он снял свою приметную шапочку, рукой загладил волосы вверх и посмотрел в нашу сторону. От неожиданности Роза присела и ахнула!

– Это точно он! – прошептала она.

Глава 17

Мы попросили принести в номер коробку конфет, фрукты и бутылку сухого вина. Что ещё делать в такую погоду, как не пить лёгкое вино и не вести душевные разговоры? Устроились на балконе, укутались пледами и продолжили трудный разговор.

– Вика, представляешь, со мной происходит что-то непонятное. То мне кажется – это мой муж, то вдруг я понимаю, что этот мужчина просто похож на него. Кошмар какой-то!

– Хорошо. Это всё понятно. Кошмар. Надо не гадать, а просто подойти ближе и рассмотреть его вблизи. Согласна? Давай-ка вернёмся на много лет назад. К тому дню, когда с тобой случилось это страшное несчастье. Итак, твой жених узнал об этом?

– Я не знала, как мне жить дальше. Я не могла смотреть в глаза ни маме, ни Фёдору Петровичу. Мама не могла меня растрясти. Всё сваливала на моё нежелание выйти замуж за Андрея. Прошёл месяц, и я поняла, что беременна. Я же прекрасно знала все симптомы. Всё-таки четвёртый курс. Я уже и роды могла сама принять! Учили нас хорошо!

– Вот это поворот! Бедная девочка. Иди ко мне, я обниму тебя. Садись рядом. Вот тебе салфетки. Выдохни. Помолчим минутку…

– Спасибо. Всё хорошо. Сейчас со мной всё в порядке.

– Хорошо.

– И я решилась. Решилась на суицид. Я думала, что это избавит от проблем всех! Мама под присмотром. Фёдор Петрович её жалеет. Но я не могла смотреть на неё. Она из-за меня бросила отца, а тут я… То, от чего она берегла меня, случилось здесь! За тридевять земель. И я пошла в сарай, сделала петлю и повесилась…

– С ума сойти!

– Случайно зашёл Фёдор Петрович и серпом, который лежал тут же, на полке, с размаху разрезал верёвку. Молча. Положил меня на солому и спросил: «Кто?» – «Сожитель Ольги», – прошептала я. «Матери ни слова, разберусь сам», – прохрипел он…

– Какой же он молодец!

– Мы с ним стали заговорщиками. Вот только про беременность свою я ему не сказала, постеснялась. И маме не сказала. Начала пить разные таблетки, чтобы вызвать выкидыш,