Мифы преступного мира - Игорь Михайлович Мацкевич

Но самое интересное заключается в том, что неизвестно каким образом уцелевший начальник штаба Мишки — Меер Зейдер, он же Майорчик, перешедший на сторону красных и «купивший» себе жизнь, скорее всего, ценою предательства Мишки, в ночь с 5 на 6 августа 1925 года в совхозе Цупвоенпромхоз, в селе Чабанка (ныне поселок Черноморское), расположенном на побережье Черного моря в 30 км от Одессы, в упор расстрелял знаменитого героя Гражданской войны комбрига Григория Ивановича Котовского, роль которого в смерти Япончика также очевидна. Зейдер был начальником Перегоновского сахарного завода, т. е. завода по производству самогона. Многие говорили, что Майорчик раскаялся и отомстил за Мишку, но, думаю, дело в другом. Котовский к тому времени сам перестал устраивать большевиков, и те расправились с ним привычным для них образом, так же как они до этого расправились с Япончиком, Махно, партией левых эсеров и некоторыми другими своими бывшими союзниками.

В этой связи хотел бы отметить, что смерть легендарного Камо (Симон Аршакович Тер-Петросян) тоже вызывает подозрения, так как Камо, как и многие герои Гражданской войны, не смог найти себе применения в гражданской жизни, а его старые террористические навыки новой власти уже больше не были нужны. Камо, как известно, попал на велосипеде под автомобиль. И если его вечерние прогулки на велосипеде не вызывают сомнений, то только цепью невероятных случайностей и совпадений можно объяснить, что он угодил под один из не более десяти автомобилей, которые в то время ездили по Тифлису (ныне Тбилиси), причем в городе был, наверное, единственный грузовик, и именно он встретился вечером 14 июля 1922 года на пути Камо.

Характерно, что суд над Майорчиком за убийство Котовского был скорым, а наказание необычайно для того времени мягким. Вместо того чтобы быть расстрелянным, Майорчик получил всего 10 лет тюрьмы. Особенно это странно выглядит, если учесть, что Котовский к тому времени был живой легендой Гражданской войны, а его похороны превратились в траурный марш революции. За честь быть в карауле около гроба Котовского спорили все уцелевшие полководцы Красной армии. Между прочим, сразу после убийства Котовского Зейдер прибежал к его жене, которую он хорошо знал, и будто бы извинялся перед ней. Кстати, приговор Зейдеру выглядит тем более странным, что одновременно с ним судили уголовника, ограбившего зубного техника, так вот его расстреляли! Кстати, на суде Зейдер неожиданно заявил, что он убил Котовского за то, что тот отказался повысить его по службе. Более нелепого объяснения трудно себе представить, в том числе и потому, что Зейдер не был в подчинении Котовского.

Отбывал наказание Зейдер в Харьковском доме общественно-принудительных работ, где он был… заведующим тюремным клубом и имел право свободного выхода в город. Вряд ли такое положение можно назвать суровым заключением. При этом за примерное поведение он вышел на свободу уже в 1928 году. Вместо положенных 10 лет он отбыл всего 3! Отбыв недолгое наказание, Меер Зейдер устроился работать сцепщиком на железную дорогу в Харькове. Дочь Котовского утверждала, что к ее матери вскоре после убийства приходили соратники Котовского и сказали, что они хотят убить Майорчика. Вдова Котовского уговаривала их не делать этого, поскольку была уверена в заговоре против Котовского, а Зейдер был единственным свидетелем, который мог это подтвердить. Тем не менее осенью 1930 года Зейдер был найден задушенным на железнодорожных путях недалеко от харьковского железнодорожного вокзала. Его труп валялся на рельсах, по которым должен был пройти маневровый состав. Если бы это случилось, то произошедшее можно было бы объяснить несчастным случаем, будто Майорчик сам попал под поезд. Но машинист заметил тело и остановил состав. Благодаря этому было установлено, что Майорчик был убит. Впрочем, это мало что изменило. Начавшееся расследование закончилось ничем, убийцы найдены не были.

Я думаю, что Майорчика умело использовали чекисты, сыграв в том числе и на том, что близкий сердцу Зейдера Мишка Япончик был убит не без ведома Котовского. При этом Зейдер любил и Япончика, и Котовского. Можно только себе представить, как разрывалось его сердце, когда он стрелял в Котовского.

Примечательно, что материалы уголовного дела об убийстве Котовского до сих пор не рассекречены. Что же такого таинственного находится в них?!

Кстати, эсер Блюмкин, убивший германского посла Мирбаха во время знаменитого мятежа, спровоцированного партией левых эсеров в 1918 году, тоже не только не был наказан, но в течение долгого времени служил в ВЧК, а затем и в НКВД. Впрочем, о нем более подробно будет сказано в следующей главе.

Более того, начальник контрразведки армии Махно — Лев Задов (настоящая фамилия — Зиньковский), сопровождавший атамана даже после его бегства за границу и неожиданно для всех вернувшийся на Родину в 1924 году, также затем в течение долгого времени служил в органах госбезопасности при большевиках. Правда, затем в 1930-х годах сгинул в месиве многочисленных чисток, но в настоящее время полностью реабилитирован. Полагаю, все это позволяет с большой долей уверенности говорить, что большевики умело использовали самые различные, так сказать, колеблющиеся элементы в многочисленных политических движениях в период смутного времени Гражданской войны, а затем расправлялись со ставшими ненужными им людьми поодиночке.

Судьба Мишки Япончика в этом смысле явилась прообразом трагической судьбы многих других активных участников Гражданской войны. Разница заключается только в том, что на кого бы ни «поставил» Мишка, какой бы выбор он ни сделал, он все равно бы проиграл. Государство большевистского или любого другого типа мириться с «королем бандитов» не стало бы. Наверное, белые, если бы они пришли к власти, расстреляли бы его еще раньше.

Таким образом, судьба Мишки Япончика была предопределена. Трагизм его жизни, особенно заключительного ее этапа, состоял в том, что он, несмотря на природные ум, хитрость и прекрасные организаторские способности, так этого и не понял.

Про Мишку Японца существует невероятное число мифов, созданных криминальным миром, нуждающимся, как я уже говорил, в своих героях. Один из самых распространенных мифов заключается в том, что его боготворили простые люди, с которыми якобы он делился самым сокровенным и последним. На самом деле это если и не абсолютная чушь, то по крайней мере весьма серьезное преувеличение. Действительно, как я говорил, среди значительного числа рядовых граждан, особенно в Одессе, он являл собой пример для подражания — выросший из низов Молдаванки некоронованный король Одессы олицетворял собой осуществленную мечту тысяч мальчишек. Также правда и то, что он отчислял довольно крупные суммы денег в еврейские общины и раздавал милостыню в ночлежки для бедных. Но делал он