Демосфера - Илья Новак

Устроиться на мотоцикле нормально не получилось: он сел на задний край сиденья, согнувшись вперед, одной рукой взялся за руль, а вторую опустил, вложив запястье в срез поясницы.

Дорога закончилась на краю луга. Когда они связывались в последний раз, лама рассказал кое-что важное, и теперь Жиль старался ехать на максимальной скорости. Он очень хотел увидеть место, где жили искины, потому что решил: это именно то, что ему нужно. Все эти мелкие убийства, разорение «Хрусталя»… Даже когда он взорвал орбитальную флора-платформу «Гринписа» вместе с тысячей обитавших на ней овощей-растафаров… Все это ничто в сравнении с теми успехами, которых добились искины «Вмешательства». Лама сказал, что теперь их надо уничтожить, стереть до того, как туда доберутся корпоративные войска. Ладно, он, Фнад, убьет их, почему бы и нет? Хотя искины недобрых чувств не вызывают, они же неорганические… Но он их убьет, это несложно. А вот изобретением необходимо воспользоваться, и, кто знает, может, тогда его мечты сбудутся?

В какой-то момент наемник понял, что окружающее стало немного тусклее, и дело не в том, что солнце зашло — его и раньше скрывали облака, — просто воздух, сама текстура газовой перины, накрывающей планету, в этих местах изменилась. Жиль Фнад остановился, уперев ступни в мягкую почву, приподнялся, оглядываясь. Звуки стали тише, урчание тесларатора, находящегося совсем рядом, прямо под ногами, казалось приглушенным, будто мотоцикл ехал где-то вдалеке, а Жиль стоял на обочине и вслушивался в его шум.

Болото заканчивалось длинным клином с каемкой твердой земли, за которой зигзагом изогнулось русло ПсевдоДнестра. Течение, казалось, отсутствовало вовсе, будто на самом деле это не приток, а длинное узкое озеро со стоячей водой.

На бетонном берегу Фнад остановил мотоцикл и огляделся. В сером плоском небе висело одинокое облако, словно ком грязной ваты, прилипший к свинцовой пластине. Фнад разбежался и нырнул в холодную воду, на одном вдохе проплыл все расстояние и вылез с другой стороны. Не останавливаясь, не вытряхивая воду из ботинок и не пытаясь отереть лицо от влаги, пошел дальше. Когда сделал несколько шагов, что-то произошло вокруг, незримое возмущение встряхнуло пространство, земля ушла из-под ног, и он упал. Но тут же вскочил, вытянув перед собой руки, потому что стоял теперь на круто уходящем вниз склоне большой воронки, чей противоположный край виднелся далеко впереди.

Вестибулярный аппарат затарахтел в холостом режиме и пошел вразнос, не способный справиться с искривившейся пространственной метрикой. Фнад видел склон, начинавшийся от закругленного края, где поверхность планеты словно продавили; серые строения с лесом изломанных антенн далеко внизу, а еще что-то черное, шарообразное и большое, лежащее на самом дне, частично погруженное в землю. Он стоял на склоне большой воронки примерно километрового диаметра, но тело его располагалось в пространстве не наискось, не по направлению к центру планеты, а перпендикулярно к склону, как если бы поверхность под ним была горизонтальной… Стоял — и не падал.

Наемник осмотрелся. Далеко слева тянулась широкая лестница, а далеко справа — приток, которому полагалось бы здесь низвергаться водопадом, но который тек, как и положено обычной реке. Определенно, край воронки был у него над головой, а дно — глубоко внизу, и склон, конечно, имел крутой наклон, и по всем законам физики Фнаду сейчас положено было катиться вниз, размахивая руками и вырывая клочья пожухлой травы вместе с комками каменистой иссохшей земли… Нет, сила тяготения не тянула его вдоль склона, но вдавливала, как обычно, в поверхность. Если на самом деле никаких сил нет, если имеются лишь масса материи и геометрия пространства, то почему-то в этом месте покатая пространственная горка, образующаяся вокруг крупных тел, — та горка, которую необходимо преодолевать, чтобы вывести что-нибудь на орбиту или хотя бы подняться по обычной лестнице, — здесь она была волнообразно изогнута.

Ну и ладно, решил Фнад. Мне-то что? Люди внизу — вот что важно.

Небольшая группа в изумрудных комбинезонах брела к зданиям на дне воронки, удаляясь от брошенной на берегу Псевдо-Днестра амфибии. Позади них ползло нечто бесформенное… Фнад вгляделся, щурясь, сквозь серый воздух, что заполнял пространство между склонами, будто почти невесомая жидкость, налитая в воронку: точно, Машина, как ее описывал лама.

Добравшись до конца болота, амфибия перевалила через невысокий земляной гребень, поплыла через канал и на середине его встала.

Шунды приказал водителю откинуть колпак, выбрался наружу и сел, свесив ноги к темной воде. Модуль позади амфибии чуть качался на мелкой ряби, но не погружался ни на сантиметр — будто воздушный шарик.

— А ну давай еще раз, — велел Одома. Амфибия заурчала и очень медленно поплыла вперед — совсем медленно, будто снизу ее распухшими руками держали десятки утопленников. Шунды с удивлением оглянулся на Магадана, выбравшегося к нему из кабины, на старика… Тесларатор замолчал, и амфибия вновь остановилась, чуть покачиваясь. До противоположного берега было метра три, но нырять не хотелось.

— Проф, что происходит?

Вячеслав Раппопорт напоминал теперь человекоподобного робота, несколько лет проведшего на свалке. Бледно-желтая, в крупных порах кожа будто потрескалась, суставы под ней заржавели; двигался старик с натугой, преодолевая сопротивление собственной плоти, да и координация совсем расстроилась. Он подошел, кренясь то на один бок, то на другой, и выглянул, привстав на цыпочках между сиденьями.

— Вроде обычная вода, — сказал Магадан. — Эй, попробуй опять…

Тесларатор заурчал, амфибия поползла вперед еще медленнее, чем раньше. Шунды поморщился, почти физически ощущая напряжение, с которым машина преодолевала невидимую преграду.

— Не останавливайся! Плывем все ж таки, хоть и медленно.

— Это мё-о… мертвая вода, наверное, — сказал Раппопрт.

— Чего?

— Пресный слой, а ниже — со-о… соленая. Очень соленая. Вода наверху вро-о… вроде проскальзывает по нему. Пробуксовывает. Та-а… такое бывает, хотя…

До берега — отвесной бетонной стенки, но невысокой, такой, что с амфибии можно было легко перепрыгнуть, — оставалось всего ничего, когда в корпусе амфибии что-то надсадно взвыло, после чего стрекочущая турбина, кашлянув, смолкла.

— Твою мать! — заорал Шунды, развернувшись, пнул водителя каблуком в плечо. — Ты что делаешь?! Стой!

Но было поздно: амфибия и так встала.

— Спалил ее, — сказал Магадан. — Ничего, командир, нам вроде недалеко осталось…

— Недалеко! — передразнил Шунды. — А если там… Препятствие какое-то если там?

Тут он ощутил прикосновение к боку, резко повернулся — проф с напряженным видом тянулся к карману на его бедре, где лежала пачка лепестков.

— Отлезь! — Шунды стукнул его кулаком в лицо — несильно, но старик опрокинулся на спину, упал между сиденьями, подвывая и колотя затылком о пол. — Отцепите сеть, подтяните модуль к берегу, потом вытащите. И профа поднимите.