Золушки для холостяков - Маша Царева

– Стоп, стоп, – озадаченно перебила я, – он что, развелся и свил холостяцкое гнездышко?

– Лучше! Он переезжает в другую страну, вместе с семьей.

– Слушай, а в чем проблема-то?

И тут Татьяна начала рыдать.

Это было так неожиданно, что я мгновенно почувствовала себя проснувшейся и свежей. Сквозь тоненькие всхлипывания и горькие завывания Таня поведала мне вот что. Сергей Петрович Каретников, повторно влюбившийся в нее бывший любовник, которого она пыталась шантажировать (кому как, а мне уже смешно!), уезжает работать в Аргентину! По контракту, на целых пять лет, и вся его семья переезжает вместе с ним. Наведываться в Москву он будет редко, но метко – на недельку пару раз в полугодие. Единственное, с чем Сергею Петровичу было и правда жаль расстаться в Первопрестольной, – это она, Татьяна. Поэтому он и решил сделать ей заманчивое предложение.

Таня пропишется в роскошном дворце, который раньше служил городским пристанищем для большой каретниковской семьи, и будет там жить. К ней будет приходить горничная, повар-грек и массажистка. Вдобавок Сергей Петрович вручит Таньке кредитную карточку, на которую каждый месяц будет переводиться две тысячи американских долларов. Условие одно: Татьяна должна всегда быть в его распоряжении. Злоупотреблять ее вниманием он не собирается. На эксклюзивность не претендует: она вполне может завести роман на стороне, лишь бы никого домой не приводила.

– Я так и не понимаю, почему ты плачешь? – продолжала недоумевать я.

Но выяснилось, что это еще не вся история.

Вторая часть душераздирающего эпоса касалась уже не Сергея Петровича Каретникова, а роковой Танькиной пассии, фотографа Димы.

Ведь, несмотря на то что рыльце Татьянино было в пушку и в Нью-Йорк с Каретниковым она беспринципно съездила, ее роман с фотографом развивался стремительно, по всем законам романной идиллии.

По Таниным словам, Дима был влюблен, как средневековый рыцарь в нежную даму. Ухаживания его были хоть и немного банальными, зато милыми и трогательными – он дарил цветы охапками, конфеты коробками, водил в кино, в «Сатирикон» на премьеру и в парк «Сокольники» на выставку кошек.

Забавно: Татьяна, всю жизнь мечтавшая оказаться за каменной стеной благополучия, вдруг впервые почувствовала себя в полной безопасности. Именно с ним, с Димой, который воплощал собой совокупность наиболее презираемых ею черт.

Он передвигался по жизни на метро. У него было четыре пары обуви: зимняя, осенняя, летняя и спортивная. До знакомства с Татьяной он – вот позор! – не знал, что такое фуа-гра.

Пробелы его светскости она заполняла с рвением профессора Хиггинса, который нуждался в Элизе Дулиттл куда больше, чем она в нем.

А какой у них был секс – о-о-о!

В общем, если сначала она относилась к народно-топорному Диме со снисходительной нежностью Пигмалиона, то через некоторое время поняла, что сама незаметно оказалась в положении зависимой. И она больше не была уверена в том, что если из ее жизни вдруг исчезнет Дмитрий, то это будет для нее так уж безболезненно.

– С ним-то, с ним что мне теперь делать? – рыдала Танька.

– Либо отказаться от предложения Каретникова, либо совмещать, что же еще.

– Не знаю… Каретников против того, чтобы я водила в ту квартиру мужчин. Подозреваю, что он расставил там камеры!

– А тебе вообще это надо? Жизнь в жанре реалити-шоу?

– Это лучше, чем жизнь в жанре мелодрамы, как сейчас. Настька, если бы ты хату эту видела, ты бы просто отпала!

– Тань, я чего-то не понимаю. Ты что, хочешь получить от меня моральное согласие на то, что собираешься сделать?

– Не знаю, – прошептала она, – у меня впервые в жизни такая ситуация. Обычно я выбирала между мужчинами по простому принципу.

– Знаю, – усмехнулась я, – у кого больше денег.

– Не совсем так. Скорее, кто мог бы больше денег потратить на меня. А вот теперь… С одной стороны, мужчина, которого я, кажется, всю жизнь ждала… А с другой – предложение, которого я уж точно ждала всю жизнь. Остается только включить газовую колонку и тихо сдохнуть!

В последнее время Альбина пребывала в постоянном состоянии блаженной гармонии и выражением лица напоминала Будду, такого, каким его изображают скульпторы (хотя Алька, естественно, намного худее).

Поэтому, когда она срывающимся и совершенно убитым голосом предложила встретиться на сеансе мануальной терапии, я сначала даже испугалась.

– У тебя проблемы со здоровьем?

– Да нет, – отмахнулась Альбина, – просто разговор есть. А мне тут как раз удалось записаться к жутко модному массажисту. Уникальный мужик, сибиряк. Вправляет позвонки, и после его сеансов летаешь. Мне Регинка Туйская посоветовала.

Регина Туйская (как ее звали на самом деле, никто не знал) была светской девушкой от кончиков пальцев ног до шляпки от Филиппа Трейси. Чем конкретно она занимается, я так и не поняла, хотя на ее стильной визитке фигурировала загадочная должность – «креатив-менеджер». Однако ее физиономия неизменно красовалась на страничках светских хроник (в том числе и нашего журнала), сопровождаемая загадочной подписью: «Светская львица Регина Т.». Насколько мне известно, у нее не было ни бойфренда-миллионера, ни влиятельных родителей, и жила она в бывшей коммуналке с протекающей крышей и шатким паркетом, так что вообще непонятно, как ей удалось прочно завоевать такой вожделенный для многих статус.

В некотором роде Регина была законодательницей мод. Правда, в ее случае речь шла не об одежде – потому как у нее просто не было денег мотаться по модным американским и европейским показам и потом шокировать приобретенными прямо с подиума шмотками окружающих. У Туйской замечательно получалось вводить в моду… оригинальные привычки и необычные хобби. Например, пару лет назад она притащила на закрытую кинопремьеру какую-то мрачную тетку неряшливого вида, при улыбке поблескивающую неинтеллигентным золотом вставных зубов, и авторитетно заявила, что ее спутница – настоящая цыганская гадалка, предсказывающая будущее.

И вот вереница модных девушек, желающих ознакомиться с еще не состоявшимися собственными достижениями и провалами, потянулась к Регини-ной протеже. Через месяц о гадалке гудела вся Москва. Одной гастритной фотомодели, однажды снявшейся в рекламе шампуня и с тех пор безрезультатно маявшейся на задворках шоу-бизнеса, она предсказала чуть ли не мировую славу. Модель воодушевилась и, несмотря на саркастическое недоверие подруг, отправила свое портфолио самому влиятельному европейскому букеру. В результате крупное парижское модельное агентство подписало с девицей контракт на двести тысяч долларов, и вот теперь модель эта ходит по подиуму у Лагерфельда и Готье, а про Москву и не вспоминает.

Другой клиентке, молоденькой звезде исторического телесериала, чье ангельское личико улыбалось с обложки каждого третьего глянцевого издания, мрачная гадалка предсказала черную жизненную полосу. «Все от тебя отвернутся, никому не будешь нужна», – сказала цыганка шокированной звезде, после чего последняя стукнула холеным кулаком по столу, смахнула карты на пол и пригрозила подать на шарлатанку в суд. И все убеждали актрису, что цыганки врут, и не бывает так, что сегодня – звезда чуть ли не первой величины, а завтра – никому не нужна. Но через несколько недель муж актрисы, а по совместительству активно пиаривший ее продюсер, застал жену в постели ее партнера по сериалу, юного атлетически сложенного студента ВГИКа. После чего сценаристам дали соответствующие указания, и те устроили героине, которую играла изменница, несчастный случай, гибель в горящем доме. Таким образом, звезда потеряла работу. Через некоторое время ее забыли журналисты, а полгода спустя светские знакомые перестали отвечать на ее звонки. Потому что московские снобы не любят дружить с неудачниками.