Свирепая справедливость - Уилбур Смит

Особенно неприятной представлялась перспектива переправляться через речку вброд. Уже несколько дней непрерывно шел дождь, течение быстрое и мощное; вода, несомненно, ледяная и будет ему не по пояс, а скорее по плечи. Мост должен быть всего в нескольких сотнях ярдов ниже по течению, и Питер встал и пошел по берегу.

Холод и боль не дают сосредоточиться, и Питеру приходилось прилагать большие усилие, чтобы оставаться настороженным. Он ощупывал поверхность перед собой на каждом шагу, прежде чем перенести тяжесть тела вперед. "Кобру" держал в вытянутой правой руке, чтобы стрелять немедленно, и постоянно мигал, очищая глаза от дождя и холодного пота боли и страха.

Но предупредило его обоняние. Острый запах дыма от турецкого табака; этот запах ему никогда не нравился; Питер ощутил его мгновенно, хотя он был очень слаб.

Питер застыл на полушаге, пытаясь осмыслить неожиданность. Он почти убедил себя, что остался один.

Теперь он вспомнил звук двигателя на дороге и понял, что люди, устроившие такую сложную засаду: поддельное дорожное происшествие, полицейский фургон, мундиры - конечно, постараются заранее изучить местность между засадой и тем местом, куда направляется жертва.

Они теперь лучше Питера знают расположение леса, реки и моста и сразу поняли тщетность преследования по лесу в темноте. Самое умное - проехать вперед и подождать, и они решили ждать на берегу или на самом мосту.

Теперь Питера тревожила только их настойчивость. Сейчас они должны уже знать, что перед ними не Магда Альтман, и тут, в этот напряженный момент размышлений, он вспомнил "ситроен", следовавший за ним с Елисейских Полей. Ничего случайного тут не было, и Питер медленно завершил шаг, посредине которого замер.

Он стоял совершенно неподвижно, собравшись, подготовив все мышцы и нервы, но вокруг темно, а шум воды скрывает все звуки. Питер ждал. Другой обязательно двинется, если подождать подольше, и Питер ждал с терпением затаившегося леопарда, хотя холод приник в тело до костей, а дождь скользил по щекам и шее.

И человек наконец шевельнулся. Хлюпанье грязи и шелест ветви об одежду, потом тишина. Он очень близко, футов десять, но совсем темно, и Питер очень осторожно переместил вес, чтобы повернуться в сторону звука. Старый трюк: выстрелить и при свете пламени ствола выстрелить вторично, сразу же. Но их трое, а на расстоянии в десять футов ручной пулемет рассечет надвое. Питер ждал.

И тут выше по течению снова послышался звук двигателя, слабый, но приближающийся. И сразу кто-то негромко свистнул: двойной восходящий сигнал в сторону моста, явно заранее оговоренный знак. Захлопнулась дверца машины - гораздо ближе, чем звук двигателя, взвыл стартер, заработал другой двигатель, более мощный, зажглись в дожде фары, и Питер, мигая, смотрел на освещенную сцену перед собой.

В ста ярдах впереди мост через реку, поверхность воды сверкающая и черная, как только что добытый уголь. Она струится между опорами моста.

На въезде на мост стоял синий фургон, очевидно, ожидая Питера, но сейчас он отъезжает: по-видимому, его вспугнул звук двигателя машины, приближающейся со стороны "Ла Пьер Бенит". Водитель направляется назад, к главной дороге, фальшивый жандарм бежит рядом, пытаясь заскочить на ходу через открытую дверцу, плащ его хлопает на ветру, и тут из темноты, совсем рядом с Питером, послышался тревожный возглас:

- Attendez [Подождите (фр.)]!

Третий не хотел оставаться и побежал вперед, уже не скрываясь. Он бежал спиной к Питеру, отчаянно размахивая ручным пулеметом, хорошо освещенный фарами фургона, и расстоняие - всего десять футов. Верный выстрел, и Питер инстинктивно поднял пистолет - и лишь перед тем как нажать на курок и пробить пулей спину бегущего, Питер смог удержаться.

Этот человек бежит спиной, и на таком расстоянии это просто убийство. Питер давно избавился от подобных джентльменских рассуждений. Удержала его от выстрела необходимость знать. Питер должен знать, кто эти трое, кто их послал, за кем они были посланы.

Теперь, когда этого человека бросили, он оставил все попытки скрываться и бежал так, словно догонял автобус. Питер увидел возможность взять его. Роли полностью переменились, и Питер бросился вперед, переложив "кобру" в раненую левую руку.

Он догнал бегущего за четыре шага, пригибаясь, чтобы не попасть в поле периферического зрения, хотел обхватить здоровой рукой за горло, сделав полунельсон и поворот, который лишил бы противника ориентировки, и только потом ударить его по виску рукоятью.

Но этот человек был быстр, как кошка, что-то предупредило его - может быть, хлюпанье промокших туфель Питера, он пригнул подбородок к груди, согнул плечи и начал поворачиваться лицом к Питеру.

Питер не смог схватить его за горло, ударил локтем в рот, и неожиданный поворот слегка нарушил его равновесие. Если бы он мог полностью пользоваться левой рукой, он все же развернул бы противника, но тут сразу понял, что потерял преимущество, противник уже напряг шею, вырывая голову, согнул плечи, и Питер сразу ощутил, что у него стальные мышцы.

Ствол у ручного пулемета короткий, его можно прижать к телу Питера, как только поворот будет завершен, и он разрежет Питера на куски, как пила.

Питер слегка изменил хватку, он больше не сопротивлялся повороту, но бросил весь свой вес и силу здоровой руки в том же направлении; они развернулись вдвоем, как пара вальсирующих, но Питер знал, что как только они оторвутся друг от друга, у противника снова будет убийственное преимущество.

Его единственный шанс - река, это он понял инстинктивно, и прежде чем преимущество перешло к противнику, бросился в сторону, удерживая голову человека.

Они упали в темное пространство, Питер оказался внизу. Он подумал, что если внизу камни, он будет раздавлен весом противника.

Они упали в быструю черную воду, и леденящий холод ударил, как дубиной, так что Питер рефлекторно едва не выпустил воздух из легких.

Шок от холодной воды, казалось, на мгновение оцепенил его противника, Питер слышал, как у того из легких вырывается воздух. Питер сменил хватку, сунув локоть под подбородок, но за горло все же схватить не смог противник начал дико биться, как человек, который с пустыми легками оказался под поверхностью ледяной воды.

Свой ручной пулемет он выронил, потому что теперь рвал лицо и руки Питера обеими руками, а вода несла их обоих по направлению к мосту.

Питер не давал ему вдохнуть; удерживая драгоценный вздух в легких, он старался остаться сверху.

Пальцы впились ему вначале в закрытые глаза, потом в рот, противник отчаянно пытался выбраться наверх. Питер слегка открыл рот, и человек глубже просунул пальцы, пытаясь вырвать язык. Питер мгновенно сжал зубы с такой силой, что заболела челюсть, и рот его наполнился тошнотворной теплой кровью.

Борясь с отвращением, он продолжал сжимать зубы и руки. Свое оружие он тоже потерял, выронил в темную воды из онемевших пальцев, а противник бился с силой дикого животного; каждый раз как он пытался вырвать руку изо рта Питера, с треском рвалась плоть, и Питер давился свежей кровью.