Рейтинг темного божества - Татьяна Степанова

— Какой эксперимент?

— Будет лучше продемонстрировать все наглядно на месте.

— А этот эксперимент ответит на главный вопрос? — спросила Катя. — С какой целью было совершено это групповое убийство — если ты так уверен, что это действительно убийство? Вообще, что могло связывать профессиональных пилотов Поповых и этих парней, двое из которых наркоманы?

— Кублин и Федай принимали миристицин. — Колосов словно размышлял вслух. — Оба вроде бы хотели порвать с наркотой, лечились, даже посещали какую-то бабу-экстрасеншу. Миристицин заменял им их прежнюю жесткую «микстуру». Возможно, им кто-то посоветовал попробовать эту замену… Интересно, кто? Иванников и Грачевский наркотой не баловались. Иванников — бывший спортсмен. После травмы не знал, куда себя приткнуть. Мамаше своей, красавице, не особо был нужен, с отчимом конфликтовал. Грачевский — из приличной московской семьи, но с предками тоже был не в ладах, уходил из дома. Крутился на аэродроме возле пилотов, увлекался оккультизмом… Ты говоришь, какая между ними связь? Ну, для совместной поездки в сауну простых приятельских отношений вполне достаточно. Возможно, их всех шестерых объединял аэродром, полеты… Но возможно — и что-то другое.

— Что другое? — спросила Катя.

Но на этом пришлось прервать обсуждение. Впереди дорогу перегородил бензовоз. Колосов резко сбавил скорость, остановился. Катя увидела машину ГАИ, шоферов, горячо обсуждавших что-то и показывавших куда-то вниз взволнованными жестами.

— Авария? — спросил Колосов, предъявляя инспектору ДПС удостоверение. — Как бы нам побыстрей проехать, командир?

— А что случилось? — спросила Катя.

Метрах в ста впереди виднелся узкий горбатый мост через речку-невеличку. Берега ее были круты и обрывисты. Внизу, на дне оврага, на боку лежал «МАЗ» с платформой-прицепом. Возле него суетились милиционеры. Поодаль стояла «Скорая».

— Что произошло, командир? — заинтересовался Колосов.

— Что, что — дурдом, вот что! — Инспектор в сердцах сплюнул. — Этот тягач с Окружной шел. Навстречу бензовоз из Звенигорода. Водитель бензовоза говорит, что на мосту тягач внезапно обогнала какая-то светлая иномарка — быстро все случилось, он и не рассмотрел ее толком. Вылетела прямо у него под носом на его полосу. Ну, он хотел уйти влево — а там этот тягач. У водителя тягача, видно, нервы сдали — он вправо подал и… С управлением не справился — в результате в кювет опрокинулся с такой высоты. В больницу его увезли — вряд ли жив останется. Бензовоз чудом следом за ним не загремел. А этот подонок на иномарке, что всю эту кашу заварил, скрылся!

— Как фамилия водителя тягача? Не Гришенков? — хрипло спросил Колосов.

— Точно, Гришенков. — Инспектор глянул на Колосова. — Откуда вы знаете?

— Мы за ним и ехали, допросить его нам срочно нужно было, — Колосов смотрел на поверженный «МАЗ», — да вот не успели.

— В этом месте знак висит — обгон запрещен, а этот на иномарке все же пошел обгонять. Словно специально все рассчитал, подонок, момент удобный подгадал. Сам ведь рисковал — они его на этом мосту в лепешку могли расплющить. — Инспектор не спускал с Колосова пытливого взгляда. — Вы из нашего главка? И значит, этот самый «МАЗ» преследовали?

— Мы его не преследовали, командир. — Колосов шагнул к машине. — До Басмановского аэродрома далеко еще?

— Восемнадцать километров. — Инспектор пошел вперед, помахивая жезлом, расчищая дорогу.

Катя молчала на заднем сиденье — все случилось слишком неожиданно. Колосов тоже молчал, жал на газ. Катя провожала взглядом каждую светлую иномарку, которую они обгоняли, — сколько же их попадалось! Кажется, все подряд были светлые — «Тойоты», «Рено», «Фольксвагены», «Шевроле» — белые, серебристые, бежевые, покрытые дорожной пылью, новые и подержанные…

— Не надейся, — Колосов словно прочел ее мысли, — с момента аварии прошло больше часа. Кто бы он ни был, у него имелось в запасе немало времени, чтобы скрыться.

Наконец впереди показался синий указатель — «Басманово». Колосов повернул по стрелке направо. Катя опустила стекло — дорога к аэродрому шла через березовую рощу, и воздух здесь был прохладный, свежий. Оранжевое солнце цеплялось за верхушки деревьев. Роща кончилась, и перед ними открылось летное поле. Аэродром был маленький и захудалый и не шел ни в какое сравнение с тем, что видела Катя в Быкове. На краю летного поля ютилась будка-диспетчерская, обшитая сайдингом. Поодаль теснились ангары, утыканные громоотводами. Возле ангаров скучали два самолета. Третий — белый с красными полосами на хвосте и крыльях — как раз взлетал.

Катя услышала стрекот его мотора. Колосов ринулся в диспетчерскую, а она осталась, глядя из-под ладони на взлетающий самолетик — чем-то он показался ей знакомым. Такой потешный маленький «кукурузник»… Еще не понимая, что ее так завораживает в этой механической стрекозе, она наблюдала, как самолетик закончил разбег по полосе и легко оторвался от бетона. Он летел низко, четко вырисовываясь на фоне вечернего неба.

— Да вам бы на четверть часика пораньше. Вы что, клиенты Поповых? — услышала она. — А они никаких заявок на тренировочный полет не давали. И дать не могли. У нас все эти дни полетов вовсе не было. Только сегодня в четыре часа по факсу разрешение получили.

Катя оглянулась: Колосов стоял рядом с молоденьким диспетчером. Тот указывал рукой на удалявшийся в направлении леса самолет:

— Вон она, «Вильга» Поповых. Как разрешение поступило, они мигом собрались — горючее залили, ящик какой-то погрузили, и я им добро на взлет дал. Да вы не переживайте, что опоздали, у меня их сотовый есть. — Диспетчер полез в карман джинсов за телефоном. — Я вам номер их дам, они его мне оставили, просили за машиной приглядеть. Машина-то их здесь в ангаре стоит, как в гараже…

— «Форд»-внедорожник? — спросил Колосов, не отрывая взгляд от все уменьшавшегося в размерах, набиравшего высоту самолета.

— «Форд». Они его вроде продавать хотят, избавляться. — Диспетчер окинул взглядом потрепанную «девятку» Колосова. — Так, может, вы насчет машины их? Покупатели?

Пах! Звук, прокатившийся над лесом и взлетным полем, был резким, сухим, отчетливым, хотя и приглушенным расстоянием. Пах! Пах! Пах! Пах! — словно что-то где-то лопнуло, разорвалось и разлетелось дробью. Катя не сразу сообразила, что это выстрелы.

Самолетик в небе резко дернуло вверх, потом вниз — словно к пропеллеру его была привязана невидимая нитка. Он как-то нелепо начал крениться на левое крыло.

Они застыли на месте, пораженные, — самолет стремительно падал вверх колесами. И упал — прямо в гущу леса. А-а-а-ах!! — прокатилось волной, и Катя не могла понять: то ли это эхо глухого удара металла о землю, то ли вздох изумления и ужаса, вырвавшийся у всех, кто видел это падение. Она очнулась оттого, что Колосов резко и грубо дернул ее за руку и буквально втолкнул в машину. Краем глаза она увидела, как диспетчер судорожно пытается набрать номер своего сотового — вызвать спасателей. Пальцы его не слушались, и телефон шлепнулся в траву.