Кибер-вождь - Людмила Белаш

Парни снисходительно улыбались: «И не таких, мол, видали», а Хиллари говорил негромко, но голос его обрел глубину и звучность, с какой профессор дает наставления студентам. Отделившись от толпы, по направлению к нему шел Этикет. Радость наполнила и взбодрила Хиллари. Ну-с, послушаем, что вы скажете сейчас, ребятишки…

Этикет выбрал для свидания манеры и одежду Встречного — наемника, телохранителя, весьма сомнительного субъекта из юго-западного Басстауна. Давящий холодный взгляд, хищная сила и точная рассчитанность движений, непринужденная самоуверенность и высокомерие. Просторная, свободного покроя куртка, под которой уместятся два карабина. Рубашка, облегающая каменные мышцы. Брюки, не стесняющие, если надо бить кого-то ногой в голову. Ботинки с металлическими носками, чуть не со шпорами. Он шел, лавируя между столиками.

— Здравствуйте, босс.

Лица у собеседников Хиллари оплыли и вытянулись. Такого они явно не ожидали.

— Ты что себе позволяешь? — жестко, едва двигая губами, проговорил Хиллари. — Я полчаса торчу здесь, как дурак. Я пью таблетки горстями, я с ума схожу, я бросил все дела — а ты разгуливаешь неизвестно где!

— Извините, босс. Непредвиденные обстоятельства.

Хиллари старался не думать, как все это выглядит со стороны. Ему надо было проверить киборга на подчиняемость.

— Я с утра ничего не ел. Принеси мне еду, и побыстрей.

Хиллари протянул купюру.

— Слушаюсь, босс. — Этикет, скользнув презрительным взглядом по сидящим рядом, взял деньги и пошел прочь.

Хиллари победоносно посмотрел на своих новых знакомых. Он снова стал самим собой — решительным, властным и надменным. Даром что Этикет шире его в плечах и выше ростом, а также серьезен и мрачен до жути, — смотрите, мальчики, как я им помыкаю! Это мой бой, вы уразумели?

Приунывшие ребята строили друг дружке гримасы.

Парень в фенечках немножко поаплодировал:

— Браво!

— Однааако… — протянул тот, что подсел знакомиться.

— Вот теперь можем поговорить спокойно, — развязно, как к старому приятелю, обратился к нему Хиллари. — Времени у нас достаточно.

— Тут закусочные на каждом углу… Он сейчас вернется.

— Я не ем те отбросы, которые там продают. И он это знает. Ты еще не разочаровался в своих словах?

— Нет, сейчас они обрели реальный смысл, — живо откликнулся тот.

— Так вот, слушай внимательно. Для начала перечислю мои требования — а ты решишь, будешь играть по-моему или поищешь чего попроще. Я — биологический расист. Ты должен иметь генную карту не ниже голубой, IQ не ниже 130, индекс здоровья не ниже 800. Будешь жить в доме безвылазно — за порог не переступать, чужим не открывать. Прилетать я буду редко и нерегулярно, предупреждать буду за час, чтобы моя еда была готова к прилету — свежая и горячая. При мне — режим молчания; разрешается коротко и односложно отвечать на вопросы: «Да, сэр. Нет, сэр». Платить я тебе не буду. А звать буду Андроид. Ну как, подходит?

Парень в фенечках сложился вдвое, давясь смехом, прикрывая рот и вытирая набегающие слезы.

Кандидат в милые друзья посерьезнел; обида проступала в его глазах, а хрустальная капля подрагивала в ухе.

— А в бюллетене биржи труда ты эту заявку не размещал?

Этикет припомнил, где он рядом видел вывески «Star High Day» на языках нескольких цивилизаций. В дверях ему поклонились — здесь только живая прислуга. Окно раздачи заслоняли два туанца в распахнутых белых камзолах поверх прилегающих палевых халатов, в зарукавных браслетах, бледно-лиловых шальварах и жемчужных башмачках. Манаа — туанские дворяне; определить их ранг в касте можно по ширине браслетов. Не слишком знатные персоны. Этикет не стал ждать, пока они, грубо коверкая язык, объясняются с продавцами, — он просто вежливо раздвинул их и положил ладони на барьер.

— Ки-ат? — веки их миндалевидных глаз не дрогнули, а хроматофоры тонкой, абсолютно гладкой кожи едва среагировали на невежество эйджи. — Что вы? Как?

— Я офицер. Капитан армии, — отрывисто кивнул Этикет. — Особый отряд неформальных войск подвальной и чердачной дислокации. Боевые акции в магазинах и офисах. Срочно нуждаюсь в продовольствии.

Кое-что туристы-туанцы поняли — «офицер», «армия», «нуждаюсь», «срочно»… Свои лингвоуки они выключили, чтобы попрактиковаться в языке, который еле-еле знали по разговорнику. Но армейских они — сами из сословия потомственных воинов — традиционно уважали в любых мирах, как потенциальных противников. На их лицах появились как бы плаксивые улыбки.

— Офицер! Пожалуйста.

Продавцы, соблюдая честь заведения, сохранили на лицах почтение. Хохотали они потом — после окончания смены, в раздевалке, но сейчас, чтобы клиент, так изящно разыгравший чванливых пришельцев, знал, что его выдумка одобрена, ему положили задаром лишних полпорции и прибавили на память сувенир от магазина.

Вернулся Этикет с подносом, на котором стояла пара плоских судков и бутылка с водой. Он разместил все на свободном столике и стоя ждал, когда Хиллари соблаговолит подойти.

— Там все недоумки, — буднично пояснил Хиллари, почему он не ищет приятелей через биржу труда, — они не понимают тех блестящих перспектив, которые я предлагаю…

— Я тоже не вплетаюсь, — оскалил зубы парень с фенечками.

— А именно, — размеренным тоном, каким он диктовал протоколы, начал Хиллари, — бесплатное жилье в престижном районе, полностью оборудованное аудио— и видеотехникой, проплаченный вход в Сеть — это раз. Высококачественные продукты и спортзал за мой счет — два. Бездна свободного времени для саморазвития и творчества — три. Чтобы это сразу увидеть и оценить, надо обладать гибким умом и уметь ощущать ситуацию с разных сторон. Вы не прошли тест. Извините, меня ждут.

И под их тихий сдавленный стон Хиллари, чуть подавшись вперед, встал и пошел к столику, где маячил Этикет.

Он ел недорогую, но натуральную яичницу с овощами, одновременно тихо беседуя с раскаявшимся беглецом.

— Я все знаю. Ничего не надо объяснять. Почему не позвонил сразу?

— Босс, только вчера выяснилось, что донос на Конрада Стюарта был ложным. Агент, который якобы его отправил, в самом деле ничего не посылал в штаб А'Райхала. Версия о принадлежности Фердинанда к Партии поставлена под сомнение, а приказ «взять живым или мертвым» отменен.

— Откуда у тебя такие сведения?

— Из отдела связи Департамента федеральной политической полиции. — Не раскрывая всех секретов, Этикет решил быть с боссом откровенным, насколько это возможно. — Но первое время я не был уверен, что при передаче его полиции вновь не возникнет угроза его жизни. А у нас в проекте нет мест, оборудованных для содержания людей под стражей. Вы бы его сдали гражданским властям, как это обычно делается, а опасность для жизни не исчезла бы. Убитого или умершего гораздо легче объявить тем, кем он должен быть согласно опубликованной версии. Но ситуация остается тревожной…