Сумасшедшая принцесса - Татьяна Устименко

– Пойдем. – Ланс поднялся из-за стола и направился к двери, ведущей на задний двор. – Я покажу.

Заинтригованные посетители ломанулись за нами. Я шагнула в дверь и ахнула. Полуэльф гордо подбоченился, наслаждаясь произведенным эффектом. За задней дверью харчевни простирался огромный пустырь, в центре которого возвышалось одинокое сухое дерево. От порога до сухостоины насчитывалось шагов пятьдесят. И вот к этому дереву оказался привязан высоченный орк, настолько сильно обвитый веревками, что его смуглое мускулистое тело напоминало кокон гигантской бабочки. Длинные волосы пленника, заплетенные в десяток тонких косичек и намотанные на ветки, удерживали голову орка в одном положении. Несчастный не мог даже пошевелиться, но громко и весьма смачно ругался на своем родном языке. Я постояла минутку, задумчиво разглядывая охальника и наслаждаясь эпитетами, которыми он награждал своих мучителей. Хорошо, что никто из присутствующих, очевидно, не понимал орочьего, иначе пленник давно бы уже был мертв или, по крайней мере, точно лишился своего нескромного языка.

– Ну, и чего ты хочешь от меня? – Я не понимала задумки Ланса.

– Вот. – Полукровка протянул мне легкий, маленький, неплохо сбалансированный топорик. – Сможешь метнуть такие с порога и перерубить все косички поганой зверюги – орк достанется тебе. Проиграешь – отдашь мне свой меч.

Я оглянулась на мужчин, столпившихся вокруг. Многие скептически качали головами и увлеченно делали ставки. В основном – против меня. Я повернулась к орку и заметила многочисленные порезы на его лице и щеках. Кажется, я оказалось далеко не первой в этой оригинальной забаве. Сколько времени измученный орк стоит у дерева – несколько часов, день? Увидев топорик в моей руке, мишень разразилась новым потоком ругательств, на этот раз адресованных «отвратительной рыжей человечьей самке».

– А ну помолчи, ты мешаешь мне сосредоточиться, – громко приказала я на орочьем языке.

Ошеломленный орк заткнулся. Ланс смешно выпучил глаза. Замолчали и зрители, удивленные не меньше пленника. Я поплевала на ладони:

– Ну что, приступим?

«Интересно, Ланс дурак или просто прикидывается?» – размышляла я, неторопливо покачивая топорик в руке и привыкая к его весу. Прищурив правый глаз, присмотрелась к прическе орка. Хитрый полукровка не мог даже предположить, что с моим-то глазомером я запросто перерубила бы эти косички и с гораздо большего расстояния. Он специально спровоцировал меня на браваду, не оставив пути для отступления. В данной ситуации предоставлялась возможность почетно проиграть, но никак нельзя отказаться от участия в соревновании на меткость. Это могло стать настоящим позором для самоуверенной рыжей девчонки. В любом случае я лишилась бы меча. Либо проигрываю и отдаю сама, либо выставляю себя трусом, и клинок у меня запросто отбирают силой – как у недостойного владельца. Так рассуждал полуэльф. Неплохая тактика. Он не учел одного – даже не участвуя в жестокой забаве, я могла бы покрошить в капусту всю его шайку. А скорее всего – и его самого. Сработала другая приманка. Мне стало жаль несчастную жертву. Насколько я разбиралась в татуировках, украшавших руки пленного орка, он считался храбрым воином и принадлежал к знатному роду. Ума не приложу, как он позволил этим мерзавцам захватить себя живьем. Узнать все это можно лишь одним способом – освободив привязанного. Я отступила на шаг, собираясь метнуть первый топорик, и наступила на ногу человека, стоявшего прямо за мной. Окорокообразная рука поднялась, ухватившись за оружие и останавливая меня. Я обернулась, изумленная.

Позади меня возвышалась монументальная женщина. Высотой она не уступала мне, но имела ширину, изрядно превосходящую даже ее отнюдь не миниатюрный рост. На широком расплывшемся лице светились маленькие проницательные глазки. Пара кухонных ножей за поясом необъятного кружевного фартука и дорогое золотое ожерелье на том месте, где у всех прочих людей находится шея, – дополняли портрет хозяйки сего славного заведения. Тетушка Гремульда собственной персоной. Я немедленно прониклась уважением. Габариты стряпухи воистину не уступали ее кулинарному мастерству. Колоссальная женщина легко вынула топорик из моих пальцев.

– Девочка. – Голос у Гремульды оказался нежным и мелодичным, совершенно не подходившим к разжиревшим телесам. – Не связывайся с этими прохвостами. Ты совсем не обязана участвовать в их дурацких спорах. В моем доме, – тут хозяйка обвела властным взглядом враз притихшую кучку мужчин, – в моем доме еще не разучились оказывать уважение и гостеприимство. А ты, пройдоха, – толстые пальцы крепко сцапали ухо Ланса, – забирай своих беспутных дружков и выметайся подобру-поздорову, пока я не взялась за скалку.

Полукровка пискнул, но не осмелился выдать ни слова протеста. Очевидно, хозяйка обладала немалым авторитетом и прославилась буйным нравом. Но мне вовсе не хотелось оставлять несчастного пленника на милость живодера Лансанариэля.

– Уважаемая госпожа Гремульда, – право же, мне весьма импонировала манера поведения этой женщины, – окажите милость, станьте судьей нашего маленького соревнования. С этими словами я сняла Нурилон со спины и вложила его в руки любезной хозяйки. – Прошу вас, не лишайте меня возможности утереть нос нескольким самоуверенным мальчишкам!

Монументальная женщина усмехнулась, крепко сжимая призовой меч. Взглядом знатока она окинула нарочито скромные ножны и рукоятку, мысленно прикидывая стоимость оружия. Глаза ее удивленно округлились. Я подмигнула хозяйке. Усмешка Гремульды стала еще шире:

– Клянусь богами, ты славная девочка! Начинай состязание. И обещаю, я прослежу за тем, чтобы все проходило без подвоха.

Толпа мужчин опять одобрительно загудела, во всем соглашаясь с хозяйкой, а конопатый мальчишка-конюх вновь поднес мне первый топорик.

Я размахнулась, лезвие оружия сверкнуло в воздухе, перерубив косичку поблизости от правого уха орка. Дровосеки радостно заорали. Пленник молчал, затаив дух, не смея даже дышать. Я видела крупную каплю пота, повисшую на кончике носа жертвы. Но орк терпел, не шмыгая, боясь хоть как-то помешать мне. Я щелкнула пальцами, протянула руку, и в ладонь мне немедленно вложили второй топорик. Краем глаза заметила бледное, сосредоточенное лицо Ланса. Бедняга не мог поверить, что лишается не только вожделенного меча, но и доходного пленника.

Следующие восемь бросков не принесли ничего нового. Если не считать того, что зрители, ставившие против меня, все более мрачнели – на радость другой половине, которой вскоре предстояло обогатиться за счет моей победы.

Теперь голову орка удерживала всего лишь одна косичка. Последняя. Мне подали десятый топорик, и я сразу ощутила что-то неладное. Это оружие имело криво обструганную рукоять, нарушавшую баланс и мешавшую полету по прямой траектории. И сделано это было специально. Полукровка решил сжульничать. Я повернулась к Лансу. Обильная испарина, выступившая на его лице, говорила о том, что обманщик осознавал все опасность своего поступка. Скажи я хоть слово, и его ожидает позор, да еще скалка тетушки Гремульды впридачу. Мне стало смешно. Прикусив губу, я выразительно покачала головой. Полуэльф побледнел до трупного состояния. Из-за плеча, не глядя, я метнула топорик. Зрители взревели. Последняя косичка привязанного орка повисла отрубленной.