Магнитная буря - Хьюго Гернсбек

В КОНЦЕ КОНЦОВ мы добрались до плоской части равнины, выходившей непосредственно к озеру, где первая сужалась до мили в ширину и с обеих своих сторон была окружена горным пейзажем столь живописного и романтического свойства, что возможности описания его выходят за пределы сухой прозаической формы. Одно лишь воображение, взмыв вверх на крыльях поэзии, могло бы подыскать сравнения достаточные, чтобы дать представление о диком великолепии открывшегося перед нами пейзажа, где темные циклопические вершины нависали над грандиозными пропастями, напоминая собой средневековые замковые валы, штурмующие небо, при том что леса словно бы висели в воздухе без видимой поддержки. На восточной стороне обретался один особенно высоко вздыбившийся пик, увенчанный деревьями, нависавшими над поверхностью гребня, выдаваясь вперед на три четверти расстояния до противоположного склона, словно бы готические арки, поверхность же его насыщенно-малинового оттенка поражала ум, не привыкший еще к сочетанию столь подавляющей величественности со столь всеобъемлющей красотой.

Наблюдая же эту картину на расстоянии, словно бы составляющем около полумили, мы было онемели от изумления, когда в наше поле зрения попались четыре следующие друг за другом стаи крупных крылатых существ, ничем не напоминавших ни одну из знакомых нам разновидностей пернатых, которые, ровно и размеренно взмахивая крыльями, опускались с горных вершин, бывших на западной стороне, прямо вниз на равнину. Первым их заметил д-р Гершель, воскликнувший: «Ныне, джентльмены, в противовес вашему скептицизму, который вы ранее полагали весьма хорошо обоснованным, мои предположения оказались верными, и нам найдется на что посмотреть, я с самого начала был убежден, что, если нам посчастливится обнаружить человекообразных существ, случится это именно в районе этого меридиана, они же наделены Создателем совершенно неожиданным средством передвижения: но прежде следует заменить линзу на другую, обозначенную буквой D». В скором времени указанная линза была вставлена в гнездо, предоставив нам вид словно бы с расстояния в полумилю, после чего мы насчитали три последовательных стаи этих существ, числом в двена-дцать, нет – в пятнадцать в каждой, двигавшихся уже на двух ногах по направлению к небольшому лесу на западном склоне, обрывавшемся затем в серию пропастей. Действительно, эти существа напоминали людей, особенно сейчас, сложив крылья, они держались на двух ногах со спокойным достоинством. Понаблюдав за ними с уже названного расстояния в течение нескольких минут, мы вставили в гнездо линзу Hz, приблизившую их к нам на видимое расстояние до 80 ярдов; высшее возможное разрешение, которым мы обладали вплоть до конца прошлого марта, после чего несколько улучшили механиз мы наших газовых горелок. Около половины первой стаи уже успело исчезнуть с экрана, но остальных мы могли рассмотреть со всей четкостью и определенностью. Рост их равнялся приблизительно четырем футам, все тело за исключением лица покрыто короткими лоснящимися волосами медного оттенка, крылья же представляли собой тонкую перепонку, лишенную волосяного покрова, удобно сложенную и свисавшую со спины от высоты плеч и вплоть до икр. Лицом, отличавшимся желтовато-телесным оттенком, эти существа были немногим красивее крупных орангутангов, при том что выражение их отличалось большей открытостью и видимой разумностью, лоб же был гораздо выше, чем у последнего. Рот очень широкий, впрочем, это впечатление сглаживалось густой бородой, покрывавшей нижнюю челюсть, при том что губы были скорее человеческого, чем обезьяньего вида. Общей гармоничностью своего сложения и симметрией между конечностями и телом они много превосходили орангутангов, вплоть до того, что, по словам лейт. Драммонда, не будь у них длинных крыльев, они напоминали бы собой отряд кокни из какого-нибудь старомодного ополчения, марширующих в парадном строю! Волосы на голове были темнее, чем на теле, круто вились, но при том были именно волосами, а не шерстью, и весьма любопытным образом завивались в полукружья над висками. Ступни можно было разглядеть лишь в тот момент, когда эти существа поочередно поднимали ноги для ходьбы, но из того, что можно было разглядеть за столь короткий момент, они казались достаточно тонкими и выдающимися назад в области пятки.

ДВИГАЯСЬ ПО НАШЕМУ экрану от одного конца к другому, и позднее, когда нам случалось их видеть, эти существа были, без сомнения, поглощены беседой, свойственная им жестикуляция, особенно оживленные движения рук, показалась нам весьма колоритной и эмоционально окрашенной. Из всего виденного мы сделали вывод, что перед нами разумные существа, быть может, уступающие по развитию интеллекта другим, которых нам довелось наблюдать уже в следующем месяце в Радужной Бухте, эти последние обладали способностями к изготовлению как произведений искусства, так и причудливых безделушек. Дальнейшее наблюдение дало о них еще более благоприятное впечатление. Мы увидели их впервые на берегах небольшого озера или, быть может, широко разлившегося потока, стремившего свои воды к широкому озеру на другой стороне долины, и поросшего по восточному берегу небольшой полоской леса. Часть из этих существ пересекла вброд поток и улеглась на манер распластанных орлов у внешней кромки леса. Как нам удалось установить, крылья у них отличались большим размахом и напоминали по строению крылья летучей мыши, образовывавшим криволинейную структуру, разворачивавшуюся посредством радиальных выростов, соединенных со спиной посредством покровных тканей. Нас, однако, поразил тот факт, что эта мембрана продолжалась далее вниз от плеч к самым ногам, не прерываясь вплоть до нижнего конца, но постепенно теряя ширину. Крылья, по-видимому, целиком и полностью управлялись волеизъявлением владельца, как то следовало из факта, что несколько подобных существ, которых мы застали за купанием, на короткое время распрямляли их в полный размах, хлопали ими на манер уток, стряхивающих с себя таким образом воду, и, наконец, столь же мгновенно целиком складывали их снова. Наше последующее наблюдение за повадками этих существ, принадлежавших к обоему полу, принесло результаты столь впечатляющие, что я предпочел бы, чтобы широкая публика вначале ознакомилась с ними по собственному отчету д-ра Гершеля, где, по моему личному убеждению, они изложены со всей полнотой и обстоятельностью, несмотря на всю невероятность обстоятельств, при которых они были получены. Три семейства затем почти одновременно раскинули крылья и исчезли за темной каймой, ограничившей наш экран прежде, чем мы успели выйти из оцепенения, в которое нас повергло увиденное. Научным языком мы определили их как Vespertiliohomo, иными словами, летучий мышечеловек, они, без сомнения, представляли собой невинных и совершенно счастливых существ, несмотря на то что некоторые их развлечения с большим трудом можно было согласовать с нашим земным понятиям о приличиях. Саму долину мы окрестили Рубиновым Колизеем, в честь окаймлявшей ее с юга гигантской горной цепи, протяженность которой доходила до шести миль, в то время как высота обрывистых склонов составляла две тысячи футов. Ввиду того, что ночь, или, точнее сказать, предутренний сумерек уже занимался зарей, мы отложили предполагаемое исследование Пенавиуса (№ 20) до иного времени. Мы, конечно же, беспрекословно подчиняемся настояниям доктора Гранта, потребовавшего от нас опустить несколько исключительно интересных пассажей, бывших частью его записей, при том что для нас так и остались непонятными причины, заставившие его поступить подобным образом. Действительно, опущенные части содержат некие факты, могущие показаться совершенно невероятными тем из наших читателей, кто не знаком близко с принципами работы и возможностями инструмента, с помощью которого удалось сделать столь замечательные открытия; но это же касается в равной мере и того, что он великодушно разрешил нам выпустить из печати, именно поэтому мы посчитали совершенно необходимым начать наш репортаж с как можно более детального описания устройства телескопа. Из этих, как, впрочем, и иных вычеркнутых частей, которые позднее будут изложены самим д-ром Гершелем, заверенные официальными документами, исходящими от гражданских и военных властей колонии, а также нескольких епископальных, методистских и иных священников, которым в марте месяце при условии полного молчания вплоть до определенного времени позволено было наконец посетить лабораторию и собственными глазами убедиться в реальности чудес, существование которых им предстояло заверить своими свидетельскими показаниями, мы же уверены в том, что последующие публикации немедленно по выходе произведут переворот в науке, и привлекут к себе общественный интерес больший, чем когда-либо вызывало любое сообщение, опубликованное прессой.