Пророчество льда - Тимур Рымжанов

Следовать за ним дальше было рискованно. Либо бесславно пасть в бою, либо стать верным рыцарем и греться в лучах его величия до самой старости. Что-то надо было выбирать. Просто так Маидум его от себя не отпустит. А если и возьмет с собой, то дорого ценить не будет. Неопытный воин стоит малого. Если вообще чего-то стоит. Значит, Данияр должен дать понять своему господину, что он совершенно ему необходим. Проявить верность и преданность, вот что сейчас главное.

– А как насчет того горластого балагура?

Маидум только криво усмехнулся.

– Я его давно приметил, но он один в дальний поход не пойдет, с ним есть молодой оруженосец, и это помеха. С которой нам придется смириться. Поговори с ним, и постарайся сбить цену, я не хочу платить дорого за крестьянина.

Данияр только кивнул, снова наполнил свой кубок и сделал несколько шагов в сторону стола с веселой компанией.

Среди тех, кто сидел на этих скамьях, не было ни одного профессионального воина. Все оружие и доспехи на них были трофейными, с чужого плеча. Никому и не приходило в голову, что это нарушение воинского кодекса. Здесь встречалась и маракарская чеканка, и суарекский доспех, хорошая северная сталь могла находиться на одном поясе с бронзовым жалом кочевников, которые отливаются в каменные формы, разбросанные по всем стойбищам.

Только у одного смуглого паренька с раскосыми глазами был доспех, судя по всему принадлежащий его роду. Тонкая кожаная рубаха с не менее тонкими бронзовыми пластинами, подобранными так тщательно, что стыков почти не было видно. На широком поясе висел Айтар, оружие профессионала. На коже доспеха, не прикрытого бронзовыми пластинами, виднелась блеклая татуировка, что не оставляло никаких сомнений в том, что это человеческая кожа. А притихший обладатель этой угрожающей экипировки не кто иной, как песчаный шакал. Это очень редкая находка для любого отряда. Песчаные шакалы ценились даже среди пустынных воинов. Такие солдаты в отряде – это разведчики и добытчики, они самостоятельны, но могут быть верными и исполнительными.

Первое ощущение, которое посетило Данияра в этот момент, – отвращение. Неприязнь к незнакомцу. Но некоторый опыт и желание угодить господину подсказывали, что именно этот воин нужен им больше всех. Разумеется, шакалы были самыми обычными людьми, не ужасающими порождениями разломов Гиарда, а такие же кочевники, как и многие в бескрайних землях Маракары. Но их главным отличием было то, что кочевали они не с теми овцами и верблюдами, которых выращивали, а вслед за мигрирующими стадами диких антилоп. И ничем, кроме охоты, не занимались. Разумеется, что в отсутствие антилоп они охотились на все, что движется, и потребляли свою добычу, ничего не оставляя. Охотник, принесший в племя добычу, и его семья получали от нее самое лучшее, а именно кровь, сердце и мозг. Все остальное доставалось другим соплеменникам. Весь род передвигался по пустыне пешком. Они считали, что лошадь – это порождение ада, и с бо́льшим удовольствием употребляли ее в пищу, нежели использовали как средство передвижения.

Несмотря на то, что молодой кочевник в этой шумной компании не выделяется и ведет себя осторожно, не вызывало сомнений, что именно он здесь главный. Иначе подобная шайка не смогла бы просуществовать достаточно долго и разбежалась бы сразу после удачной вылазки, поделив награбленное.

Данияр подошел к трактирщику и, не скрывая от посторонних глаз свой тугой кошелек, попросил его принести еще вина и жаркое, заплатив за все это вперед.

Хищники заглотнули наживку почти мгновенно.

Инициативу взял на себя угрюмый детина с гнилыми зубами и изуродованной левой рукой. Калека, который все еще не потерял свой гонор. Он наполнил кружки своих товарищей дешевой брагой и предложил тост:

– Братья мои! Хоть наш князь Виктор и не блистает подвигами, и не так благороден, как его предки, хочу выпить все же за его здоровье, чтоб ему сподручней было давить чумазых маракарцев!

Слаженный хор истеричного хохота прокатился по всей таверне. Хихикал даже глухой старик, сидевший у очага. Хоть он и не слышал, о чем речь, общее веселье поддержал с удовольствием.

– Эй! Ты! Я к тебе обращаюсь. Чумазое отродье. Не желаешь выпить за здоровье нашего князя?

Данияр только злобно взглянул в лицо здоровяка и наигранно поставил на стол кубок с вином, который только что держал в руке. Маидум не вмешивался, ему было интересно, как молодой дворянин продолжит беседу.

– Я пью дорогое маракарское вино, которое завалялось в погребе гостеприимного трактирщика. Готов вылить его на пол, если поднесете мне то же вино, что пьете вы. За здоровье князя.

– Ты смеешься над тем, что мы бедные люди и не можем себе позволить дорогих вин?

– Что вы. Как вы могли так подумать? Я посчитал, что будет невежливо пить вместе с вами что-то другое. Тем более за вашего благородного господина.

– Маракарец! Ты издеваешься над нами! Грязный и вонючий погонщик скота!

– Три дня назад в Ур-Хале я нанял семерых солдат, которые идут вместе со мной и уже получили обещанную им плату. Ты рискнешь назвать их скотом, который я гоню на заклание?

Данияр самодовольно улыбнулся и демонстративно поднял кубок. Из тени плохо освещенного угла появились пятеро воинов. Трое из них держали в руках заряженные арбалеты, у двоих руки замерли над рукоятками коротких мечей. Они были намного опытней и проворней местной банды головорезов. Богаче настолько, что вполне могли позволить себе заказать у оружейника все, что необходимо, не пачкая себя мародерством. Да и слаженность отряда не оставляла шансов бандитам устоять даже в стенах трактира, который просто кишел всяческим отребьем, готовым не раздумывая пустить в дело засапожный нож.

– Наивные крестьяне полагали, что смогут оскорбить потомка древнего рода, не неся за это никакой ответственности?! Зря. Вам придется подойти ближе и извиниться. В противном случае некоторые из вас будут заняты ближайшее время выкапыванием могил для своих товарищей. Не исключено также, что делать это будет кто-то другой.

Скамьи упали гулко, когда сидящие на них люди вскочили, выхватывая оружие. Данияр встал, прикрыв собой пятерку воинов, давая тем самым понять, чтобы они в драку не вмешивались. Поднялся Маидум. Он медленно скинул свой карос и, чуть подавшись вперед, выставил перед собой боевой посох. Бандиты замерли в самых причудливых стойках, держа оружие на изготовку, но уже испуганные тем, что увидели.

Провернувшись в воздухе, посох зазвенел и со свистом пронесся над головами перепуганной толпы.

– Бадаян! – выдохнули бандиты почти одновременно. Даже шакал, сидевший в углу и остававшийся все это время будто безучастным к происходящему, оживился и сдернул с пояса свой Айтар.

Первым не сдержался молчаливый верзила, тот, у которого пояс был украшен человеческими зубами. Маидум среагировал мгновенно, и короткий дротик, брошенный с левой руки, впился увальню точно между глаз. С ужасной гримасой на лице здоровяк рухнул на дощатый пол, вгоняя дротик еще глубже в голову. Еще один неосторожно пошевелился и даже не успел осознать, как его голова отлетела в дальний угол трактира, забрызгивая все кровью.