Ведьмы и сила четырех стихий - Ольга Панова

— Бей!

Взмахом рук черная ведьма направила свои снаряды в цель. Выставив невидимые щиты, Марго и Марья заслонились от ударов камней и земли. Разбиваясь о невидимое препятствие, они разлетались в разные стороны, превращаясь в пыль.

Когда последний кусок земли разлетелся вдребезги, Марго выпрямилась и посмотрела в черные глаза. Лютая ненависть исказила ее красивое лицо.

Вытянув ладонь вперед, Кира отклонила невидимый удар, направив его в дерево. Через мгновение на его коре возникла черная отметина, как при сильном ожоге.

Взмахом второй руки она отшвырнула ее в сторону. Упав на землю, Марго сдавленно застонала.

Пока длился короткий бой с Марго, вокруг лужайки разразилась настоящая буря. С дождем и ветром, который сметал все на своем пути. В самом эпицентре находились трое.

При виде падающей подруги Марья вдруг сильно разозлилась. От радостного смеха Киры она и вовсе пришла в бешенство.

Вскинув руки к небесам, призвала молнию. Небольшая воронка над головой Киры закружилась вихрем. Не успев опомниться и понять, что происходит, черная ведьма во все горло крикнула:

— Нееет!

Крик потонул в потоках дождевой воды, которые обрушились на нее сверху.

Странным образом дождь прекратился, ветер затих. Не теряя времени, на негнущихся ногах Марья подскочила к затихшей Кире и стянула злосчастные рубиновые серьги.

Массируя ушибленное место на боку, Марго медленно поднялась на ноги и, прихрамывая, подошла.

— Черт! Она чуть не угробила меня.

Внезапно, упав на колени, она беззвучно заплакала, размазывая по лицу грязь.

— Не стоит так убиваться, она жива!

— Да мне на нее наплевать, — выдавила осипшим голосом Марго, — у меня истерика! Я должна выплакаться, иначе депрессия замотает!

— Ясно.

Развернувшись к ней спиной, Марья устало побрела к валяющейся скамейке, перевернула, небрежно села на самый край.

Держа одной рукой проклятые сережки, второй достала из кармана нейтрализующий порошок и обильно на них посыпала. После этого замотала страшное сокровище в носовой платок и убрала в карман.

Черное небо рассеялось. Яркое солнце осветило поле боя. Некогда зеленая лужайка превратилась в месиво из земли, веток деревьев и сломанных скамеек. Ужасное зрелище.

Через несколько минут Марго вытерла слезы рукавом и посмотрела на лежащую на землю Киру.

Легкими хлопками по бледным щекам удалось привести ее в чувство. Открыв глаза, Кира посмотрела в небо.

— Вставай, нам пора уходить.

Стряхивая с колен клочья травы и грязь, Марго шагнула в сторону особняка. У нее не было ни малейшего желания с кем-либо нянчиться. Ей самой нужна помощь.

— Марго, выпей немного исцеляющего зелья, станет легче.

Поднявшись со скамьи, Марья протянула ей стеклянный пузырек с ярко-зеленой жидкостью.

— Гадость какая!

— Зато полезная, вмиг оклемаешься.

Забирая пузырек из ее рук, она направилась к Кире. Девушка все еще лежала на земле, широко распахнув глаза.

— Кира, ты будешь?

— Нет, я вообще ничего не буду.

В голосе послышались нотки начинающейся истерики. Закрыв лицо руками, она вдруг разрыдалась.

— Ну, все, началось, — круто развернувшись на месте, Марго остановилась и посмотрела на Киру.

— Думаю, не стоит ей мешать, пусть поплачет. Оставим ее.

Убрав зелье за пазуху, Марья положила руку ей на плечо, направляя по дорожке вперед. Отойдя на несколько метров, подруги услышали дикий вопль Киры. Стоя на коленях, девушка рыла руками землю, закапывая собственные слезы. Такого горя им ни разу не удавалось видеть.

Немного успокоившись, она поднялась на ноги и, шатаясь, направилась следом за остальными.

Только когда она подошла ближе, девушки увидели, что ее всю трясло. Нижняя губа мелко подергивалась, глаза затянуло пеленой.

Не растерявшись, Марго замахнулась и ударила ее по щеке. От полученной пощечины Кира немного пришла в себя.

— Спасибо.

— Всегда рада!

Кира прошептала:

— Поверить не могу, что он со мной так обошелся! Как он мог, я ведь доверяла, я верила ему!

— Тебе нужно успокоиться и немного поспать…

— Ты шутишь? Как это возможно? У меня мозг сейчас взорвется… я прозрела… Что он со мной сделал, как мог?

Ее слова были бессвязны. Поглощенная нахлынувшими эмоциями, она, как одержимая, повторяла одно и то же. И только когда все трое оказались перед домом, она, наконец, сказала:

— Значит, это правда! Вы мне не солгали, сказав, что мои серьги — на самом деле ошейник. Все эти годы, с тех самых пор как я их одела, я жила как во сне. В клетке. Под контролем. Перед моими глазами был только он и никто другой. Я молилась на него, боготворила и обожала. Какая же я идиотка!

— Ты была под чарами…

— Вы не понимаете. Я на самом деле любила его. И сейчас люблю. Вот только для него я была удобной мебелью, прислугой. Принц никогда не любил меня, он вообще не умеет любить. Он на это не способен. Он сын дьявола.

— Так когда-то говорила твоя мать, ты помнишь?

Ее потрясение сменилось озарением.

— Да, ты права. Моя мать произнесла именно эту фразу. Тогда, в детстве. Значит, это правда.

— Что правда?

— Ничего.

Махнув рукой, Кира уверенно шагнула к двери.

— Ты куда?

— Собирать вещи. Нам надо срочно уезжать отсюда, пока он не понял, что мы обо все догадались. Нам нужно поторопиться. Собирайте свои вещи, мы уезжаем. Встречаемся здесь через пятнадцать минут.

Последнюю фразу она произнесла уже на лестнице. Последовав ее примеру, подруги направились к лифту и через пару минут распахнули двери своих комнат.

Особо брать было нечего. Вечерние платья да ожерелья — только то, что на них в тот вечер было надето.

Не теряя времени, девушки поспешили назад в холл. Проходя по коридору, они совершенно случайно заметили Дена. Как всегда, он стоял в углу, с застывшим лицом статуи держа в руках вазу с живыми цветами.

— Марго, ты беги, я через секунду тебя догоню.

Коротко кивнув, девушка поспешила вперед. Сильно нервничая из-за остроты сложившейся ситуации, Марья достала из кармана нейтрализующий порошок. Оглянувшись вокруг, нашла на комоде графин с водой и пару бокалов. Бросив щепотку порошка на самое дно, сверху залила водой и все взболтала.

— Так, что же мне с тобой делать? Сам ты это не выпьешь, придется немного поработать. Приказываю тебе поставить вазу на стол.