Русский терминатор - Дмитрий Щербаков

На сей раз Север не стал подгонять Мальву. Она сама вновь начала рассказ — минут через пять, наверное.

— Дальше была сказка… Иду я однажды по улице, а рядом неожиданно останавливается белый «Мерседес» и из него выходит… Был у нас тут один певец, звезда городской эстрады, его концерты местное телевидение постоянно транслировало. Он потом и на ЦТ какое-то время без конца мелькал… Может, знаешь — Сергей Ганин?

— Видел раза два, — кивнул Север. — Песни у него, кстати, очень даже неплохие были, на пару порядков выше остальной попсы… Только ведь он умер. Болезнь крови, кажется…

— Ага, болезнь крови! — произнесла Мальва донельзя язвительно и зло. — Болезнь крови под названием морфинизм!

— Так он… — Север не закончил фразы.

— Именно! — коротким резким смешком рассмеялась Мальва. — Именно «торчок»! Банальный торчок! Но начинали мы с ним с анаши и опиума…

— Так это он тебя… — Север опять оставил фразу недосказанной.

— Он, он! — закивала Мальва. — Его, оказывается, Джавад раскручивал, деньги через него отмывал… Сережа был полностью в руках Джавада, как оказалось… Но я узнала это значительно позже… А тогда, когда передо мной белый «Мерседес» остановился, я тащилась от песен Ганина, от самого Ганина, и Джавад не преминул воспользоваться… Сергей уже давно курил опиум, Джавад доставал, и Джавад же поручил ему любой ценой вскружить голову одной молодой дурочке и сделать дурочку наркоманкой… Дурочкой, естественно, была я.

— И ты поддалась?.. — Север понимал, что глупый вопрос задает, предельно глупый и жестокий даже, но не задать его не мог.

— Да, да, поддалась! — почти выкрикнула Мальва. — А что ты от меня хочешь?! Что ты хочешь от по уши влюбленной дуры?! Я беззаветно доверяла любимому человеку, а любимый человек хотел курить изысканный гашиш из настоящей высокосортной индийской конопли, и любимый человек хотел курить опиум… Причем вместе со мной курить, передавая друг другу трубочку из рук в руки, из губ в губы… Типа имитация акта любви, — Мальва опять резко, зло рассмеялась.

— А потом? — спросил Север тихо.

— Потом банальщина… — махнула рукой Мальва. Однажды Джавад — я, правда, еще не знала, что это все исходит от Джавада, — так вот, однажды Джавад заявил Сергею, что опиума у него нет, зато есть морфий… Я сперва боялась… но ведь опиум тоже вызывает зависимость, не такую безумную, как морфий или героин, но вызывает… и я позволила Сергею себя убедить, что морфий — это ничего, морфий — это не героин все же…

— И ты укололась, — констатировал Север.

— Да… Месяц мы кололись вместе с Ганиным, затем он нашел-таки себе московского продюсера — Сергей давно искал… А Джавад знал, что он ищет, понимал, что найдет рано или поздно, поэтому вовсю сажал Ганина на иглу, чтобы тот, в свою очередь, подсадил меня… Задерживать Сергея здесь насильно Джавад не хотел — тот слишком много знал о его делах, мог разболтать от обиды, а убивать Ганина Джаваду было не с руки — слитком громкое дело получилось бы… Вот Джавад и заключил с Ганиным договор: Сергей, если найдет возможность раскрутиться в Москве, волен спокойно уезжать, но не раньше, чем сделает наркоманкой некую Мальву… Собственно, Ганин и знакомился со мной только для того, чтобы выполнить это условие… Он, дурачок, думал, что достаточно будет приучить меня к опиуму. Джавад рассудил иначе…

— А почему Ганин умер так быстро? — спросил Север.

— Он меры совсем не знал, — пояснила Мальва просто.

— Не пойму… — Белов задумался.

— Чего не поймешь? — удивилась Мальва.

— Как твой Ганин, будучи, в общем-то, форменным мерзавцем, мог писать такие проникновенные песни?

— А он их не писал, он только исполнял! — фыркнула Мальва. — Писал их один паренек… отсюда, кстати, со Двора Чудес. А Ганин скупал на корню. Паренька Сереженька прихватил с собой, когда уезжал, а меня оставил тут, Джаваду…

— Что же было с тобой, когда Ганин уехал? — Север понимал: сейчас Мальва расскажет самое страшное. Поэтому его голос звучал предельно мягко.

— Ой, Север, вспоминать мерзко… — девушка передернулась. — Неделю я мучилась без морфия. Жуть, дичь, глюки… не описать. Через неделю «случайно» встретила Джавада. Он предложил стать его любовницей. Я согласилась сразу — он обещал морфий. Три месяца Джавад меня пользовал, а я старалась угождать ему, как могла… Если учесть, что мужской силы в нем — кот наплакал, а гонора — хоть отбавляй, то представляешь, какие унижения я переносила… За три месяца Джавад плавно перевел меня с морфия на героин — героин сейчас легче доставать, да и специализируется Джавад на продаже именно героина, а не морфия… А через три месяца любовничек заявил мне, что я должна ему за морфий кругленькую сумму — он, мол, сам покупал для меня морфий на стороне и сильно потратился. Предложил идти отрабатывать — естественно, на панель… Я сперва отказалась, так он пригрозил оставить меня без героина…

— Ты тогда где-нибудь работала? — поинтересовался Север.

— Тогда уже нет… Раньше работала продавщицей в бутике. За красоту взяли. Платили хорошо, и, главное, никто не лез с потными лапами… А когда встретила Сергея, он уговорил меня бросить работу. Он ведь меня своей невестой называл, женой…

— Вот гад! — возмутился Белов. — Знакомился с тобой по чужому заданию, специально, чтобы погубить тебя, а величал невестой! Жаль, он уже сдох! Я б ему болт отстрелил!

— Без болта он бы прекрасно обошелся, — грустно пошутила Мальва. — Наркоману болт без надобности, разве что малую нужду справить… или вену невыгоревшую найти… Ганину надо было руки отстрелить, чтобы колоться без посторонней помощи не смог. Вот тогда бы он попрыгал!

— Ладно, черт с ним, со скотом дохлым… — Север брезгливо поморщился. — С тобой-то что дальше было?

— Вылезла на панель… А Джавад включил счетчик… — девушка говорила уже с трудом. — Я молотила, счетчик щелкал, долг рос… Мне ж нужно было еще и одеваться соответственно новой профессии, хоть как-то питаться, а главное — колоться… Короче, если б родители меня не спасли, не продали бы зимой квартиру и не вернули Джаваду деньги, я бы уже сейчас работала в рыночном борделе — по червонцу за сеанс… А оттуда уже путь один — за границу в качестве мяса… живого донора. Впрочем, я не дотянула бы до распродажи моих внутренних органов — сдохла бы раньше от ломки или вдолбалась бы какой-нибудь откровенной дрянью, поскольку не хватало бы бабок на героин… — она затихла, словно обессилев.

— Круто Джавад с тобой обошелся, — заметил Север.

— Он меня ненавидит. До сих пор ненавидит, — сообщила Мальва уже почти безразлично. — Я ведь, сучонка русская, посмела ему отказать — ему, прынцу этакому!.. Он до сих пор использует любой повод поиздеваться надо мной… Я тебе рассказывала, как меня обрабатывали «дральщики»? Перед последним моим визитом в «Джанг», перед самой встречей с тобой?

— Подробностей не рассказывала. А хочется рассказать?

— Знаешь, хочется… именно тебе хочется, Север!