Гимназистка. Нечаянное турне - Бронислава Вонсович

— Не соглашусь, — отрезал князь. — Для певицы цвет волос неважен вовсе. Так вот Дмитрий Валерьевич, поскольку мы выяснили, что у вас есть артефакт, для которого неважен цвет волос хозяйки, я хочу услышать песни в исполнении мисс Мэннинг.

— А я не хочу вам ничего петь, — возмущённо выдавила я, почти забыв о необходимости маскировки.

— Не хотите или не можете? — уточнил Соболев, показав в притворной улыбке мелкие острые зубы. Такой загрызёт безо всякой жалости, не переставая при этом улыбаться. — Учтите, я прекрасно знаю, что воспользоваться этим артефактом может либо хозяин, либо сильный маг. Защиту снимать вы не хотите, петь — тоже. Придётся вас передать полиции, пусть разбираются, кто же вы, мисс Мэннинг или же нет.

Соболев притворно вздохнул, показывая, что ему не так уж и интересен результат, а вот Песцов всполошился.

— Ваша Светлость, мисс Мэннинг отказывается чисто из упрямства. Она не понимает серьёзности вашей просьбы. Возможно, после приватного разговора со мной, она изменит своё желание и согласится исполнить пару арий. Только учтите, что ей сегодня и без того досталось и больше всего мисс Мэннинг нуждается в отдыхе.

— Мне выйти? — насмешливо уточнил Соболев.

— Зачем же? Будет достаточно, если вы вернёте мне артефакт и я им воспользуюсь. Он, знаете ли, Ваша Светлость, мне дорог, и не только как память.

Песцов выразительно посмотрел на не потерявшего невозмутимость князя, который артефакт, данный ему для изучения, уже давно переместил во внутренний карман. Вот так и создаются княжеские состояния…

Но на собственности Песцова Соболеву нажиться не получилось, пришлось вернуть владельцу. Обрадованный Песцов присел на подлокотник кресла, в котором я изображала обморочную диву. Подлокотник под его весом угрожающе затрещал, Соболев нахмурился, но Песцов не обратил на такую мелочь ни малейшего внимания и активировал свой артефакт. Полог был так себе, весьма дырявый, и защищал от прослушивания только от далеко стоящих глуховатых индивидуумов, поэтому я сразу же усилила своим плетением. И вовремя: от князя полезло заинтересованное щупальце, ткнувшееся в купол и начавшее активно искать в нём щель.

— Елизавета Дмитриевна, у нас проблемы, если вы не поняли, — трагически сказал Песцов. — Очень, очень серьёзные проблемы. Боги, если всё это выплывет наружу, как честный человек, я обязан буду на вас жениться. Если, конечно, Волков не убьёт меня раньше, как он обещал.

— Для честного человека вы слишком много врёте, Дмитрий Валерьевич, — заметила я.

— Не больше, чем вы, Елизавета Дмитриевна, причём если я это делаю, то исключительно для вашей пользы, — с глазами, округлившимися от излишней честности, заявил Песцов.

Соболевский щуп проявлял нетерпение, а его отправитель показывал сильное удивление, поскольку не ожидал от песцовского артефакта такого сказочного свинства: князь не так давно держал артефакт в руках и уверился, что пробьёт защиту одним небрежным движением. Тем не менее вокруг ползало уже три щупа и ни одному пока не удалось проковырять плетение. И это было прекрасно, поскольку я очень не хотела использовать вариант с выдавливанием. Вряд ли Соболев мне простит, если я его ненароком подожку, как артефакт в комнате. Этак не заметишь, как по неосторожности попадёшь в террористы…

— Елизавета Дмитриевна, петь вам придётся, хотите вы того или нет, — тем временем твёрдо заявил Песцов. — Не в наших интересах привлечение полиции. Пусть Соболев уверится, что вы мисс Мэннинг.

— Я думаю, что после первой же песни у него непременно возникнут сомнения, — заметила я. — Он же сказал: может использовать либо владелец, либо сильный маг. В том, что я мисс Мэннинг, он сомневается чем дальше, тем сильнее. Остаётся вариант с магом.

— Боги мои, Елизавета Дмитриевна, да никакой сильный маг в здравом уме не станет изображать из себя певичку, если этого не требует государственная необходимость.

— А если Соболев решит, что маг действует по указке Волкова?

— Наверняка все сильные волковские маги Соболевым проверены, — уверенно заявил Песцов. — Поэтому стоит вам воспользоваться артефактом, Соболев убедится, что его подозрения беспочвенны.

— Я не уверена, что смогу воспользоваться, — почти сдалась я. — У меня нет навыков по работе с артефактами.

— Да какие там навыки? Достаточно любого касания кожи, — бросил Песцов. — Дальше артефакт всё сделает сам. Елизавета Дмитриевна, нам нужно отсюда выбраться, желательно целыми.

О княжеской благодарности Песцов больше не заикался. Соболев поставил себя так, что ни о каком долге с его стороны уже и речи не шло. Неблагодарный тип. В следующий раз никаких ему улик против Волкова, пусть сам разбирается. Или Соболеву как раз выгоднее представить дело так, что в результате волковской диверсии погибла мисс Мэннинг? Чем весомей жертва, тем строже будет разбирательство?

— Две песни, Елизавета Дмитриевна, — продолжал настаивать Песцов, — после чего делаете вид, что падаете в обморок и я, так и быть, дотащу вас до комнаты. Соболев будет вынужден отстать.

Тем временем щупов стало уже пять, а лицо князя было таким напряжённым и покрасневшим, что я невольно начала переживать за его пищеварение. Зря он не ест больше овощей, они и цвет лица улучшают, и на перистальтику кишечника положительно влияют. Но разговор наш в любом случае пора было заканчивать, а то любопытство Соболева выйдет ему боком.

— Спасибо, — от всей души поблагодарила я. — Но я лучше сама дойду, если получится спеть, конечно.

— Тогда прямо сейчас и попробуете, — решил Песцов и отключил свой не слишком полезный артефакт.

Я тоже убрала купол и никак не ожидала того, что случилось потом. Княжеские щупы потеряли опору, а поскольку Соболев на них давил изо всех сил, то потерял опору и он, свалившись на пол от неожиданности и пропахав носом почти до моих ног. К его чести, невозмутимость он почти сохранил и поднимался воистину по-княжески. Даже платок, приложенный к носу, оказался с монограммой. И крови на нём было не слишком много.

— Что это было, Ваша Светлость? — недоумённо спросил Песцов.

— Мисс Мэннинг, каково ваше решение? — игнорируя его полностью, спросил меня князь, делая вид, что не смог удержаться на ногах, пав жертвой моих красоты и таланта.

Я кивнула. В конце концов, хуже уже быть не может. А так возможны варианты. Может, мой голос, усиленный артефактом, заставит всех резко поглупеть и отвезти меня на вокзал к поезду до Царсколевска? Похоже, это единственный вариант выбраться из капкана.

Главным украшением музыкального салона Соболева был рояль с сияющей золотом надписью «Bösendorfer». Название на немецкий лад намекало на рояль самого высокого класса. Не будут же везти издалека дешёвую поделку? Страшно представить, сколько стоила доставка. Наверное, мне полагалось выразить восторг аханьем и закатыванием глаз, но делать этого не стала, поскольку совершенно не разбиралась в роялях, поэтому за меня это сделал Песцов: