Вкус вина и любви - Барбара Босуэлл

– Но я отчетливо помню, что закрыла за собой дверь, – продолжала она. – Это вы ее открыли? Вам нравится подглядывать?

– Я заглянул, чтобы узнать, не требуется ли вам еще что-нибудь, – пожал он плечами, сам удивляясь тому, как ловко ему удается врать, как быстро проснулись давно забытые навыки. Ему даже почти удалось убедить самого себя, что он невинен, как агнец божий, и его не в чем заподозрить. – Вам незачем так старательно наряжаться для меня, Ванесса, – язвительно добавил он, зная, что она тотчас разозлится, а ему именно это и было нужно сейчас.

Злость Ванессы снова позволит установить преграду, и он сумеет выиграть время, чтобы прийти в себя. Правда, у него имелись сильные сомнения, удастся ли ему прийти в себя, настолько нестерпимым было желание овладеть ею прямо здесь и сию же минуту. Мешковатый свитер и брюки не мешали представлять ее обнаженное тело.

– Дорогой Динен, в тот день, когда я вздумаю наряжаться для вас, штат Нью-Йорк присоединится к Канаде, а принц Уэльский наденет на себя российскую корону. Ясно? А теперь покажите, где у вас телефон.

Вскоре после звонка приехал офицер Дон Риардон. Но он все же появился не так быстро, как ей бы того хотелось. Сначала она ждала его на кухне, где сидел Динен, уткнувшись взглядом в столешницу. Он не произнес ни единого слова. И это молчание стало тяготить ее. Нарушать затянувшуюся паузу Ванесса не стала, а просто вышла в гостиную, где к ней бросилась радостная Шорти и тотчас положила под ноги серую резиновую крысу. Так они и развлекались, пока не послышался шум мотора подъехавшей машины.

Изложив Дону все имеющие отношение к факту исчезновения машины сведения, она спросила, сможет ли он подвезти ее домой.

– Прости, но меня срочно вызвали еще в одно место – разбитая витрина в ночном магазинчике, – с сожалением отозвался Дон. – Словно по заказу. Сначала твоя машина, теперь это разбитое стекло. Продавец сказал, что он вышел в заднюю комнату буквально на одну минуту, а когда вернулся, то увидел разбитое окно. И я попросил его проверить, все ли деньги в кассе и не пропало ли чего из магазина, пока заеду к тебе и составлю рапорт об угоне. Парень, наверно, уже кроет полицию почем зря. Лучше, если я сразу же двинусь к нему. Ади, ты бы не мог отвезти Ванессу домой?

Динен пожал плечами:

– Конечно, могу.

– С другой стороны, зачем вам ехать на другой конец города в такой ливень? Что за спешка? – удивился Дон. – Вам есть из чего выбирать, – закончил он, закрывая за собой дверь.

– Выбирать? – одновременно произнесли удивленные Ванесса и Ади.

Он первым догадался, что имел в виду Дон:

– Он хотел сказать, что вы можете остаться и переночевать здесь либо ехать домой.

Сама мысль о том, что она может остаться в его доме на всю ночь, заставила Ванессу вспыхнуть. Ади внешне оставался спокойным и невозмутимым, что далось ему с трудом.

Как ни пытался он отвести от нее взгляд, уставиться куда-то в пространство, все равно видел только округлые груди и восхитительную линию бедер, которые теперь скрывал свитер и мешковатые брюки. Ему доводилось слышать фразу «мысленно раздевать женщину», но прежде он никогда не занимался подобным.

– Не стоит утруждать себя, я вызову такси или доберусь на автобусе, – холодно заявила Ванесса.

– Бросьте. Вам не хватало только ездить в таком виде в общественном транспорте. Вы же офицер полиции, Ванесса. Раз уж вашу машину угнали с моей стоянки, то я обязан доставить вас домой. Это самое малое, что я могу для вас сделать. – И, взяв ее за плечи, он подтолкнул Ванессу к выходу. – Идемте.

– Я не хочу принимать от вас одолжений, – вскинулась Ванесса. – И не толкайтесь, как какой-нибудь дикарь.

– Не хочу одолжений… Не толкайтесь… – передразнил ее тоненьким голоском Ади.

– Прекратите передразнивать меня, Динен! – Ванесса с такой силой дернулась, что у нее заболела рука. И эта боль вызвала у нее новый приступ ярости. Она злилась, когда он посмеивался над ней, и разозлилась еще больше, когда ей стало больно. Само присутствие Ади выводило ее из себя. – И лучше я пройду босиком по углям, чем соглашусь поехать с вами.

Но эффектному уходу Ванессы помешала Шорти, которая принесла новоявленной подруге резиновую крысу. И завертелась под ногами в надежде, что опять удастся поиграть.

– Шорти, иди отсюда! – приказал Динен, но было уже поздно. – О, черт!

Собачка со своей игрушкой сунулась под ноги, Ванесса, боясь наступить на нее, качнулась в сторону, потеряла равновесие и взмахнула руками. В ту же секунду Ади оказался рядом. Но она со всего размаху ударила его в грудь головой, и он от неожиданности тоже потерял равновесие. Продолжая удерживать Ванессу, он упал прямо на длинный, покрытый полосатым покрывалом диван.

– Вот это удар! Сногсшибательный в прямом смысле слова! Не ожидал от вас такого, – признался Ади.

Ванесса улыбнулась. Вид беспомощно распростертого на диване тела своего врага доставил ей огромное удовольствие. Не она одна такая неуклюжая, вот и он тоже приземлился на диван. Теперь счет сравнялся.

– При чем тут я! Нельзя же быть таким неловким! – мстительно сказала она.

Ванесса так удивилась видом поверженного врага, что не заметила, как он приподнялся и дернул ее за руку так, что она упала прямо на него.

Тут уж ей стало не до смеха.

– А вот это вы зря! Не распускайте руки, – мрачно сказала она.

Но Ади и не думал извиняться:

– Так кто из нас более неуклюжий?

– Разве можно сравнивать? Вы бы еще сделали мне подножку, Динен. Так ведут себя только мальчишки на перемене в школе.

Она попыталась встать, но Ади оказался проворнее. Он обхватил ее обеими руками и, просунув ногу между ее ног, не давал двинуться с места. Ванесса ощутила запах туалетной воды, которой он пользовался после бритья, – едва уловимый терпкий аромат его тела, тепло, что исходило от него, крепость его мускулов и… напряженную плоть.

– Пусти меня, – охрипшим голосом потребовала она. Ни оттолкнуть его, ни вырваться из сильных объятий она не могла. Но каждое движение – и они оба понимали это – вызывало еще большее возбуждение.

– Не могу, – покачал головой Ади. – Я не могу отпустить тебя, Ванесса. Ведь тогда ты уйдешь.

Теперь от ее гнева не осталось и следа, он весь растворился в неистовом желании.

– Я и сам не представляю, как такое могло случиться, – почти сердито проговорил Динен.

– Это какое-то безумие, – согласилась она. Безумием было с ее стороны соглашаться заходить в его дом, переодеваться, разговаривать с ним. За полтора года, которые прошли с той минуты, когда она впервые увидела Ади, не было ни одного дня, когда бы Ванесса не вспоминала о нем, и даже ночью, глядя перед собой в темноту, продолжала проигрывать в уме его и свои реплики, видела выражение, с которым он смотрел на нее, придумывала, что ей следовало бы сказать в ответ, как лучше отразить насмешку. И была уверена, что все это связано с тем, что она борется за правое дело.