Поток - Уильям Дитц

Спартанец вдавил спусковой крючок, и к охотнику устремилась ракета. Громоздкий чужак с удивительной ловкостью отпрыгнул в сторону, и ракета проревела мимо него, взорвавшись где-то за его спиной и окатив человека и тварь земляным дождем.

Охотник бросился вперед.

Мастер-Шеф попятился, понимая, что времени на перезарядку у него не будет. Вторую ракету необходимо было направить точно. Вода океана колыхалась уже у самых колен спартанца, пытающегося сохранить равновесие на мягком песке, а все вокруг, казалось, заслонил огромный чужак. Не слишком ли близко цель? Времени проверять не оставалось. Джон-117 нажал на спусковой крючок, и вторая ракета вырвалась из ствола, оставляя за собой след дыма и огня.

Охотник набрал предельную скорость и уже не мог увернуться. Массивные ступни чужака глубоко зарылись в песок, когда тот попытался изменить направление и избежать встречи с ракетой, но это было невозможно. 102-миллиметровый снаряд взорвался, ударив в самую середину доспехов охотника, разворотив грудную клетку и переломив позвоночник. Раздался громкий всплеск, когда чужак рухнул лицом вниз. Мерцающая оранжевая кровь окрасила воду вокруг лежащего существа.

Воспользовавшись представившейся возможностью, спартанец перезарядил ракетную установку и направился к берегу. Издалека донесся полный страдания вой, исходящий из глотки второго охотника. «И поделом тебе, — подумал Джон-117. — Ты потерял лишь одного брата, а я потерял всех».

Спартанец испытал кратковременный приступ скорби, увидев тела десантников. Он должен был предвидеть опасность дальней атаки, должен был предупредить солдат об охотниках, должен был действовать быстрее. Значит, в гибели людей виноват только он.

— Это не твоя вина, — мягким тоном произнесла Кортана. — А теперь осторожнее — наверху тебя ждет еще один охотник.

Ее слова показались ковшом холодной воды, вылитой на голову. «Ментальная битва» — так его учитель Шеф Мендез называл необходимость всегда сохранять трезвый рассудок.

Медленно, шаг за шагом, Мастер-Шеф поднимался по склону, расстреливая ковенантов с механической точностью. Небольшие группы ворчунов ничем ему не угрожали. Настоящее испытание ждало его Наверху.

Услышав звуки пальбы, Хурру понял, что враг обходит его сбоку, и развернулся. Ярость, печаль и жалость к самому себе кипели в его душе, заставляя вновь и вновь стрелять из пушки в неистовых попытках уничтожить человека.

Вражеский воин, бросившись в укрытие, прижался к скале и начал подкрадываться дюйм за дюймом. Охотник заметил его и попытался выстрелить, но пушка еще не успела восстановить заряд. Человек получил возможность прицелиться, и Хурру почувствовал в душе теплоту облегчения.

Скоро он присоединится к брату.

Ракета пошла чуть выше, чем предполагалось, ударив Хурру в голову и оторвав ее. Оранжевая кровь ударила фонтаном, заливая падающее тело чужака и металлическую площадку вокруг.

Спартанец помедлил, чтобы сменить оружие на штурмовую винтовку, и попытался почувствовать удовлетворение от проделанной работы. Но ничего не вышло. Десантники по-прежнему были мертвы, и ничто не могло изменить этого факта. Было ли честно, что сам он остался в живых? Нет. И теперь он мог только выполнить то, что хотели бы от него погибшие. Идти вперед, найти карту и сделать так, чтобы их смерть оказалась ненапрасной.

С этими мыслями Мастер-Шеф вошел внутрь комплекса и зашагал по коридорам, все еще скользким от крови чужаков после последнего его визита. Затем он свернул на пандус и спустился на нижний уровень, пройти в дверь, на разблокирование которой ушло столько сил.

Он продолжал все дальше углубляться внутрь здания. Снаружи ошибочно казалось, будто в постройке лишь несколько этажей, возвышающихся над скалами. На самом деле большая часть комплекса размещалась глубоко под землей.

Воин спустился по изгибающемуся пандусу. Воздух здесь был неподвижным и слегка затхлым, и широкие колонны в зале, куда вышел спартанец, только усиливали ощущение, что он оказался в склепе.

Он пробирался через темные комнаты, спускался по спиральным коридорам, проходил по галереям, где стояли конструкции загадочных очертаний. Все полы и стены были выполнены все из того же отполированного, покрытого резьбой металла, который спартанец встречал повсюду в этом мире-кольце. Он включил фонарик и обнаружил на стенах новые узоры, напоминающие прожилки в мраморе, словно этот материал каким-то образом сочетал в себе свойства металла и камня.

Гробовую тишину неожиданно нарушили крики нескольких чужаков. Джон-117 постоянно сталкивался с серьезным сопротивлением и оказывался один на один с десятком ворчунов, шакалов и воинов элиты.

— Такое чувство, что они знают, где мы, — заметила Кортана. — Мне кажется, кто-то следит за нашим продвижением и прекрасно знает, куда мы направляемся.

— И не говори, — сухо откликнулся Мастер-Шеф, пристрелив очередного ворчуна и перешагнув через труп. — Очень надеюсь, что мы доберемся до картографа раньше, чем у меня кончатся патроны.

— Мы уже близко, — заверил его ИИ, — но будь осторожен. Впереди нас наверняка ждет куча ковенантов.

Спартанец принял к сведению совет Кортаны. Он даже постарался найти путь, по которому можно было бы обойти вражескую заставу, но ему не повезло. Войдя и просторный зал, Мастер-Шеф увидел еще двух охотников, патрулирующих его. Тогда он перебросил винтовку за спину и взял реактивную установку. Это было отличное оружие против огромных чужаков… до тех пор, пока он не позволял чудовищам подобраться слишком близко. Снаряд, разорвавшийся рядом, мог прикончить его самого.

Один из усеянных лезвиями чужаков заметил незваного гостя и вызывающе зарычал. Охотник уже устремился вперед, когда ракета пересекла комнату, ударила великана в плечо и разорвала его в клочья.

Второй охотник взвыл и выстрелил из своего орудия. Шеф выругался, когда его краем зацепил плазменный заряд. Запищал тревожный сигнал, и индикатор состояния щитов в правом верхнем уголке экрана на щитке шлема замерцал красным огнем.

Спартанец развернулся, собираясь расправиться со вторым противником, но тот успел скользнуть за перегородку.

Не имея возможности стрелять, Джон-117 попятился. Охотник бросился вперед, и отточенные пластины прошли сквозь ослабленные энергетические щиты.

Шеф застонал от боли, когда кончик самого верхнего лезвия прошил плечевое сочленение брони. К его горлу подступила тошнота, когда он почувствовал, как мясо его руки раздирает острая, будто скальпель, пластина.

Воин дернулся, и лезвие вышло из его руки.

В его душе начало зарождаться чувство безнадежности, когда Мастер-Шеф поменял оружие на штурмовую винтовку, попятился к пандусу и благодаря большей подвижности все же сумел зайти чужаку за спину. Перед его глазами замаячил участок незащищенной плоти, даруя необходимый шанс. Спартанец дал короткую очередь по спине твари, крутнулся назад и едва избежал попадания под огонь плазменных пистолетов, из которых стремили шакалы.