СССР. Зловещие тайны великой эпохи - Николай Непомнящий

28 апреля его допрашивает начальник отделения майор Кузмишин, согласно тюремной книге, далее следуют допросы 17 июля и 30 августа 1946 года в знаменитой московской тюрьме Лефортово. Офицер Даниил Копелянский, который допрашивал Валленберга, еще жив, но утверждает, что не помнит этого заключенного. Ремений придерживается мнения, что Валленберга мог допрашивать сам Берия.

Начиная с октября 1946 года дело ведется лично министром госбезопасности Виктором Абакумовым, о ведении дела Абакумов докладывает непосредственно Сталину. Заместитель Абакумова Евгений Питовранов рассказывает, что Сталин говорил Абакумову: «Погодите немного, держите его в готовности. Может статься, что он нам еще пригодится».

Для чего мог понадобиться Сталину Валленберг? Списков агентов у него явно не было. Кстати, допросы велись на удивление редко, с интервалом в несколько месяцев.

Но Валленберг мог послужить свидетелем против ненадежных товарищей, как позднее пригодился делегат американской организации помощи Ноэль Филд в пражских и будапештских процессах. С 1952 года заместитель начальника главного отделения венгерской службы госбезопасности Ремений готовит там процесс против партийных функционеров еврейской национальности. Его советские «советники» дали ему понять, что Валленберг может послужить хорошим свидетелем обвинения.

При необходимости Валленберг, посвященный в тайные дела Берии, мог свидетельствовать и против главного палача страны.

По свидетельству Питовранова, Сталин распорядился создать для гостя в Лубянке, куда его снова переводят, тепличные условия: высокие потолки, меблированные комнаты, еда из столовой для охранников, врачебный надзор, полный покой. Но это был явно не «Метрополь» — через несколько камер находилось помещение, где приводились в исполнение смертные приговоры.

14 мая 1947 года Сталин публикует свое решение по еврейскому государству Израиль. Через три дня кровавый прокурор 1936–1938 годов, заместитель министра иностранных дел Александр Вышинский напоминает Сталину о необходимости разобраться с делом Валленберга. Какие средства решения дела предлагал Вышинский, оставалось непонятным. Валленберг был, очевидно, нежелательным препятствием для противников про израиль с кой политики Сталина, не говоря о Берии, для которого Валленберг представлял явную опасность. Гиммлер, немецкий аналог Берии, в похожих условиях убирает свое доверенное лицо Лангбена.

Об аресте Валленберга было сразу же сообщено Михаилу Белкину, уполномоченному советской секретной службы в Юго-Восточной Европе. Он был, в частности, ответствен за организацию процесса против венгерского министра иностранных дел Райка. Белкин принадлежал к тому типу чиновников, что на Лубянке имели прозвище «липач». «Липач» мог заставить заключенного признаться в чем угодно: немецкий агент — пожалуйста, американский агент — тоже не составит трудности.

Сложнее, пожалуй, было «произвести на свет» советского агента. Белкин говорил Судопла-тову: «Когда мы хотели его заставить, он сопротивлялся, ну так что ж, долго рассусоливать мы все равно не стали».

11 марта 1947 года Кузмишин в последний раз вызывает Валленберг на допрос. Лев Безыменский разыскал переводчика этого допроса, бывшего офицера КГБ, нынешний пенсионер не хотел раскрывать своего имени. «Рауль Валленберг? Я видел его где-то за два месяца до его расстрела».

Переводчик рассказал следующее:

«Чуть наискось от стола следователя за меленьким столиком сидел мужчина в темном костюме без галстука. Допрос длился около полутора часов. Следователь просто перепроверял сведения, полученные на предыдущих допросах. Речь шла о каких-то документах, которые нашли у него, потом о его связях с немцами и американцами.

Мужчина выглядел бодрым и здоровым, охотно давал показания, на нем не было следов от прежних допросов, такие следы не представляют из себя ничего особенного в Лубянке.

Во время допроса имя заключенного не называлось. По служебной необходимости я часто читал западные газеты, где печатались статьи с фотографиями Валленберга, поэтому я был полностью убежден, что это был Рауль Валленберг.

Через несколько месяцев я встретил офицера из этого отделения. Я спросил его: «Что стало с тем парнем, на допросе которого я переводил?» — и он мне ответил: «Его расстреляли».

Подтверждение такому концу жизни Валленберга представил Владимир Крючков, бывший начальник КГБ, он заявил в узком кругу лиц, имена которых известны: «Валленберг был двойным агентом. Он работал на нас, потом вышел на американцев. Когда мы узнали о его контактах, мы убрали его».

Из слов Крючкова нельзя было с полной уверенностью заключить, что Валленберг был шпионом, работающим на два фронта. Скорее они позволяют сделать вывод, что Сталин вынес смертный приговор Валленбергу (хотя официально с мая 1947 года смертная казнь была отменена). Если бы Рауль Валленберг остался жив, ему бы исполнилось сейчас восемьдесят восемь лет.

В московских архивах КГБ был найден доклад начальника медсанчасти Лубянки А.Л. Смольцова Абакумову от 17 июля 1947 года: «Этим я докладываю, что вам известный заключенный Рауль Валленберг внезапно скончался сегодня ночью в своей камере, предположительно от сердечного инфаркта». Смольцов просил далее указать ему имя врача, кому следует поручить вскрытие тела в целях установления причины смерти.

Как раз такая просьба кажется врачу Раисе Кузьминой, бывшей подчиненной Смольцова, живущей ныне в Санкт-Петербурге, довольно странной: кто умирал в Лубянке естественной смертью, автоматически поступал в морг Бутырки для вскрытия. Но Смольцов дописывает позже к своему докладу следующее замечание: «Лично доложено министру. Приказано кремировать тело без проведения вскрытия». Поэтому можно заключить, что Рауль Валленберг умер насильственной смертью.

(По материалам журнала «Шпигель».)

«Чрезмерная секретность наших космических программ частенько приводила к тому, что вокруг тех или иных событий наворачивалась масса разного рода слухов, легенд и мифов», — сетует инженер и писатель С. Зигуненко.

Сегодня мы поговорим лишь о тех, которые так или иначе связаны с нашей лунной программой. Вот рассказ Станислава Николаевича.

В статье известного писателя Федора Абрамова «Вокруг да около» есть такой эпизод. Старый колхозник, расхваливая былые порядки, произносит такую фразу: «При товарище Сталине мы на Луну летали и держали там гарнизон. А лысый наш дурак (это он так непочтительно отзывается о Н.С. Хрущеве. — Авт.) теперь только рогатые шарики в небо запускает да дворняжек».

Речь, как вы понимаете, в последнем случае о первом и втором искусственных спутниках Земли, наделавших в конце 50-х годов столько шуму на Западе. Ну а насколько верна информация о лунных проектах товарища Сталина и иже с ним? Неужто такую экспедицию удалось сохранить в столь глубокой тайне, что о ней слыхивал лишь старый колхозник да писатель Абрамов? Что стоит за этим анекдотом?