Страна Сказок. Предостережение братьев Гримм - Крис Колфер

Мальчик в сердцах отшвырнул в сторону стопку каких-то древних карт и подскочил от радости, увидев, что под ними лежит маленькая деревянная флейта.

– Бри! Иди сюда, глянь! – заорал Коннер. – Я нашёл её! Нашёл!

– Молодец! – воскликнула Бри и крепко его обняла. – На ней написано, какие ноты нужно сыграть, чтобы открыть портал?

Коннер осмотрел флейту и на самой длинной трубочке нашёл вырезанные буквы.

– Тут написано «G-E-F-C, C-E-G-F» [9], – прочитал он. – Похоже на музыкальные ноты или какую-то тарабарщину.

– Супер! Теперь можно ехать в замок Нойшванштайн и искать портал!

Бри так обрадовалась, что чмокнула Коннера в щёку, а потом побежала к двери. Коннер густо покраснел и едва не рухнул замертво. Сейчас он чувствовал себя самым особенным среди всех сокровищ в хранилище.

– Ты идёшь? – крикнула ему Бри, обернувшись.

– Ага, сейчас догоню! – Коннер взял флейту и направился к выходу.

Ребята захлопнули дверь и тщательно заперли хранилище. Коннер спрятал фишку в карман. Затем они поднялись на лифте в казино и поблагодарили управляющего за помощь.

Пока Коннер и Бри находились в казино, солнце уже зашло, и это неприятно их удивило. Однако, спускаясь по лестнице на улицу, они обдумывали дальнейший план действий.

– Когда мы были на вокзале, я посмотрела расписание, – сказала Бри. – Если поторопимся, то успеем на девятичасовой поезд до Праги, который по пути останавливается в Мюнхене.

– Отлично, – кивнул Коннер. – Только мы кое-что забыли.

– Что?

– Пёрл!

Ребята развернулись и побежали в казино. Пёрл по-прежнему сидела возле игрового автомата, где они её оставили, однако теперь старушка держала в руках три стаканчика с монетками, которые выиграла, пока ребят не было.

– Молодчина, Пёрл! – сказала Бри.

– Пёрл, хотите в последний раз поехать с нами на поезде? – спросил Коннер.

Бабушка, судя по всему, ничего не поняла, но любезно кивнула. Кажется, ей, как и им, нравилось так путешествовать.

Коннер и Бри спустили коляску с Пёрл по лестнице и со всех ног помчались вместе с ней к станции. Они успели как раз вовремя и, взяв последние билеты, сели в поезд. В этот раз им досталось купе поскромнее, чем предыдущие, но они не возражали – ведь они ехали в Германию, а значит, всё шло как надо.

Неожиданно дверь купе резко открылась, на пороге стоял сердитый на вид проводник поезда. Увидев Коннера и Бри, он сощурился.

– Паспорта, пожалуйста, – потребовал он.

– Зачем вам наши паспорта? – спросил Коннер.

Проводник прищурился ещё сильнее.

– Нам поступила информация о двух сбежавших из дома американских подростках, – сказал он. – По инструкции мы должны проверять личности всех пассажиров поезда, подходящих под описание.

Коннер и Бри застыли. До портала осталось рукой подать, но теперь, похоже, всё пропало. Коннеру пришло в голову, что если поезд едет не слишком быстро, то можно из него выпрыгнуть.

– Но это мои внуки, – вдруг раздался голос Пёрл, которая, надо заметить, говорила без малейшего акцента.

Коннер и Бри повернули к ней головы так резко, что чуть не свернули шеи. Неужели старушка всё это время знала, в чём дело?

– Я понимаю, мадам, но я всё равно должен проверить их паспорта, – настаивал проводник.

– Конечно, конечно, – проговорила Пёрл. – Подайте мне сумку, и я их достану.

И вот она очень медленно начала рыться в сумке, вынимая из неё по одной вещице за раз: сначала карандаш, потом недоеденный леденец, следом разные монетки. Затем вытащила пачку бумажных платочков, сложенные пополам листочки и обклеенные марками конверты с письмами, которые она забыла отправить. Проводник начал терять терпение, дожидаясь, когда она наконец-таки найдёт паспорта.

– Куда же я их дела? – бормотала Пёрл. – Мы были в Монте-Карло, и я убрала их в карман, но, когда мы сели в поезд, я вроде бы положила их в чемодан… точно, они в чемодане! Если вы будете так любезны и подождёте ещё минутку, я поищу их там.

– Не надо, мадам, – сказал проводник. Терпение у него лопнуло окончательно. – Я вам верю. Простите за беспокойство. – Он закрыл дверь купе и удалился по коридору.

Пёрл преспокойно убрала свои вещи обратно в сумку, а потом подняла взгляд на Коннера и Бри. Те таращились на неё с разинутыми ртами.

– Так куда мы едем теперь? – любезно поинтересовалась Пёрл.

– Вы всё это время знали, чем мы занимаемся? – спросил перепуганный Коннер.

– Я старая, но не сумасшедшая. И по-английски я тоже говорю, – сказала она.

– И вы позволили нам таскать вас по городам? – спросила Бри, напуганная не меньше Коннера.

– Да, – кивнула Пёрл. – Когда я увидела вас на станции в Лондоне, вы показались мне славными ребятами. Сперва я не понимала, что происходит, но, когда вы взяли меня с собой в поезд, я решила, что мы неплохо повеселимся.

Коннер и Бри переглянулись с одинаковыми ошарашенными лицами.

– Когда мне было столько же, сколько вам сейчас, я тоже сбежала из дому, – поделилась Пёрл. – Влюбилась в клоуна из цирка по имени Фабрицио и колесила вместе с ним по всему свету.

– Вас поймали? – спросила Бри.

– Нет, но через полгода я всё-таки собралась с духом и призналась ему в своих чувствах.

– И что Фабрицио? Испугался, что вы его преследовали? Разбил вам сердце?

– Нет, мы поженились и прожили вместе шестьдесят четыре года до его смерти. В то время слова не расходились с делом. Мы поступили по велению сердца. Нынче люди думают, что любовь – это как остров в океане: каждый мечтает доплыть до него, но никто не хочет промокнуть.

– А что вы делали на вокзале в Лондоне? – спросила Бри.

– Приезжала навестить сына. Он привёз меня на вокзал, но тогда я была ещё не готова ехать домой. А теперь, пожалуй, уже пора. Чтобы дети ценили тебя чуть больше, нужно исчезнуть на пару дней. Мне очень понравились наши приключения, но я сильно устала. На следующей остановке я сойду и поеду домой.

Коннер и Бри качали головами и смеялись.

– Кстати, как вас по-настоящему зовут? – спросил Коннер.

– Эльза, – широко улыбнулась старушка. – Но вы можете звать меня, как и раньше, бабуля Пёрл.

Ребятам понравилось, что у них появилась ещё одна бабушка.

– Ну, а нас зовут…

– Нет, – перебила их Пёрл. – Если вы не назовёте свои имена, то и мне не придётся рассказывать, что я вас видела.