Чёрные зеркала - Анна Бахтиярова

Но мама не считала нужным даже ответить на письмо. Она не услышит. Не придет…

Слезы побежали быстрее. Зубы сжались, сдерживая крик…

— Ш-ш-ш… Не плачь. Просто поспи. Утром станет легче.

От стены отделилась тень, обретая краски, и я увидела саму себя. Точнее, не себя, а кое-кого другого, очень на меня похожего.

— Спи… — Маргарита Ван-се-Росса подула на мои веки, и я провалилась в сон прежде, чем успела произнести хоть слово…

Утром ждал очередной сюрприз. Неприятный, разумеется.

Накануне Элиас задержался не просто так. А вместе с ним и все ученики выпускного курса. Зеркала «позабавились» не со мной одной. Едва первый выпусник сделал пару шагов к правой стороне близнецов, в зале потемнело, черное стекло вспыхнуло и показало Гвендарлин в огне. Половину замка, ту, что сгорела восемь столетий назад. А потом… потом все остальные, не считая мэтров, рухнули без чувств. В отличие от меня, никто не путешествовал по замку. Очнулись быстро. Минут через пять. Но чувствовали себя, будто трудились в поле сутки напролет. Целителю Маркусу пришлось потратить немало времени, чтобы ученики поднялись и без посторонней помощи добрались до секторов.

— Из нас высосали энергию, — объяснил Элиас за завтраком. У него проснулся зверский аппетит. Ел третью порцию омлета подряд. — Надеюсь, не основатели. Хотя больше подозревать некого. Вот, мерзость! Одно дело добровольно отдавать силу истинному духу, другое — врагам, что веками портят всем жизнь, — он запихнул в рот пережаренную гренку и повернулся ко мне. — Ты-то как?

Я пожала плечами. А что тут скажешь? Что полночи лила слёзы, пока не явилась его сестра? Одолевали сомнения, что Марго вообще побывала в спальне. Я горевала о покинувшей меня матери, вот и привиделась мать другая. Та, что я гнала прочь, но призвала в воображении, когда задыхалась от отчаянья и безысходности.

— Давайте прекратим эти мрачные разговоры и займемся чем-нибудь обыденным, например, учебой, — предложила я хмуро. — С остальным пусть разбираются твои родственники и Габриэла. Главное, чтоб с Дитрих глаз не спускали.

Предложение никого не обрадовало. Я ощутила удивленные и осуждающие взгляды. Но помня, что приключилось со мной накануне, народ предпочел не спорить. Только верный себе Брайс проворчал:

— Обрядная неделя на носу.

— Ну и что, — отозвалась я, вставая из-за стола. — Собирать кровь не для кого. Духа нет, а Гвендарлин умирает. Вы, как хотите, а я умываю руки.

Никто не воспринял мои слова всерьез. Мол, она передумает, когда успокоится. Я же была настроена серьезно. Мне так казалось.

Но я ошибалась. Ох, как я ошибалась. Во всём. Особенно насчет Гвендарлин.

Это выяснилось, стоило выйти за порог сектора.

Всё изменилось. Абсолютно всё! Энергетика, атмосфера. Даже запах!

— Что не так? — спросил Ульрих, когда я остановилась, как вкопанная.

А я разревелась, как последняя неженка. От облегчения.

— Он восстанавливается. Замок восстанавливается! Это не основатели забрали энергию выпускников! Это Гвендарлин! Так колледж пытается излечиться!

Подтвердить предположение было некому, но мне и не требовались чужие слова. Моя связь с замком — лучшее доказательство, а я своими глазами видела, что Гвендарлин «чувствует» себя значительно лучше. В древних стенах, будто свежая кровь, текла позаимственная у магов энергия. Она наполняла замок силами. Наполняла жизнью…

А, значит, у нас всех появился шанс на благополучный исход. Может, и истинный дух всё ещё где-то здесь, а Маргарита Ван-се-Росса мне не померещилась.

****

Жизнь в Гвендарлин текла своим чередом. Мэтры (наверняка, нарочно) заваливали учеников горой домашней работы. Времени не оставалось ни на прогулки, ни на разговоры. Постепенно зловещие происшествия, включая гибель воспитательницы и «проделки» зеркал, ушли на второй план. Даже в ордене перестали их обсуждать. Хватало уроков и других забот. В колледж снова приезжал Грегор Уэлбрук, чтобы поговорить с Элиасом, правда, не спросил ничего нового. Все те же вопросы, все те же ответы, за исключением выпада младшего герцога о личности Дэриана. На этот раз «главный подозреваемый» держал мнение при себе. А Брайс — наш любитель поболтать и вечный нарушитель спокойствия — опростоволосился на уроке Сонсбери, заработал наказание у Шаадея, и день за днем допоздна торчал в его классе.

Ну а я… я с волнением ждала обрядов, а пока каждый вечер отправляла Урсула на разведку в лунную башню. Увы, котяра ни разу не застал Марго, и я уверилась, что сама придумала ее приход. Устав гадать, я, как и все вокруг, с головой погрузилась в учебники. Загадки загадками, но в следующем семестре мне предстояло перейти на четвертый курс, а для этого следовало хорошенько потрудиться.

Доставляли проблем и ведьмовские уроки. Мэтры перестраховывались. Создали невидимую магическую перегородку, чтобы я занималась отдельно и не высасывала силы из чужих предметов. Присматривали за мной сразу два наставника: бледнеющий всё больше с каждым днём Эмилио и незабвенная матушка Ульриха. Остальных учеников они предоставили заботам Юлиана Хогарда. Он только обрадовался. Без Габриэлы ему работалось куда проще.

— Помните: самое главное — не ваша врожденная мощь, а умение концентрироваться, — голос Хогарда отлично проникал через перегородку и мешал сосредоточиться мне. Раздражал меня этот ведьмак. Раздражал и всё. — Вы должны «слиться» с предметом. Только тогда он ответит, «расскажет» о себе и, если повезет, позволит позаимствовать энергию. Кто-нибудь вообще меня слышит? Господин Райзен, как вы не поймете, что «концентрироваться» и «пялиться, вытаращив глаза» совершенно разные вещи?

Я хмыкнула, представив, как выглядел в этот момент Брайс, и опростоволосилась сама: забрала силу из двух дюжен предметов, что лежали передо мной. А требовалось делать это по очереди. Опустошать хотя бы по два, коли не выходит по одному.

— И что прикажешь с тобой делать? — поинтересовалась Габриэла, показательно вздохнув.

Я молчала. Откуда мне знать, что со мной делать? Она же вроде как педагог.

— Может, попробовать поработать с предметами покрупнее? — предложил Эмилио. — Раз ничего пока не выходит с мелочевкой.

— Ни в коем случае, — горячо возразила ведьма. — Хочешь, чтобы она колледж разрушила? Лилит, подойди сюда, — она вытащила из-под платья медальон, чтобы забрать всё, что я успела поглотить на занятии. Не хотела, чтобы во мне оставалась хоть капля ведьмовской энергии.

Я смотрела, как медальон загорается, обрадовшись «обеду», а потом гаснет, и задавалась вопросом: куда вся эта сила девается потом? Габриэла ее копит, но с какой, собственно, целью? Если для защиты Гвендарлин, хорошо. А если нет? Помнится, истинные ведьмаки когда-то сражались с магами, и, возможно, не проиграли, если б не предательство своих.