Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Остановить Батыя! Русь не сдается - Виктор Поротников

Остановить Батыя! Русь не сдается - Виктор Поротников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Перейти на страницу:

Терех открыл было рот, чтобы продолжить свою речь, однако его прервали самым бесцеремонным образом. Две пары сильных рук стащили Тереха с возвышения и швырнули его на истоптанный снег. Вскочив на ноги, Терех увидел перед собой рассерженных Микуна и Жердяту. Оба были в добротных шубах с меховым подкладом и парчовых шапках с собольей опушкой.

— Ты откель взялся, говорун хренов? — зашипел на Тереха бородатый Жердята. — Почто народ мутишь своими бреднями!

— Это не бредни, а правда, боярин, — смело возразил Терех, отряхнув снег с портов.

— Ты эту правду толкуй жене своей, брату или свату, приятель, — подступил к Тереху плечистый Микун, схватив его за отвороты полушубка. — Чего ты перед всем миром выперся, как нарыв гнойный! Нам тут такие свистоплясы не нужны! Хочешь бежать — беги один, а народ страхами не смущай!

— Ты говоришь, что был гриднем у рязанского князя. — Жердята с подозрительным прищуром взглянул на Тереха. — Бывал я в гостях у Юрия Игоревича, но тебя не видел среди его дружинников, приятель.

— Зато я вас запомнил, бояре, — усмехнулся Терех. — В прошлую осень вас, как заложников, привезли в Рязань из Чернигова. Юрий Игоревич взял вас на поруки, вызволив из плена, а то ведь слетели бы ваши головы с плеч. Вы насолили в свое время Ярославу Всеволодовичу и бежали из Новгорода, но он настиг вас в Чернигове.

— Это не твое дело, гридень, — сказал Микун, оттолкнув Тереха от себя. — Проваливай отсель!

— И больше не попадайся нам на глаза! — добавил Жердята, погрозив Тереху кулаком.

Оказалось, что и Трун побывал на вече и слышал обращение Тереха к новоторам. Если Терех ушел с площади сразу после недружелюбного разговора с Микуном и Жердятой, то Трун оставался на вече до конца. Придя домой, Трун поведал тестю, жене и Тереху о том, к какому решению пришли жители города после голосования.

— Посадник Иванко и единодушные с ним бояре склонили народ к тому, чтобы собрать рать из новоторов и не пускать татар в Торжок, — молвил Трун, отогревая замерзшие руки возле теплой печи. — Микун и Жердята внесли предложение облить деревянные стены и башни Торжка водой из Тверцы, дабы ледяная корка предохранила городские укрепления от камней и негасимого огня мунгалов. — Трун кивнул жене. — Накрывай на стол, Евдокия. Сейчас перекушу и отправлюсь на берег Тверцы носить ведрами воду из прорубей. Таково повеление посадника. Надо спешить с этим, ведь татары уже близко!

Садясь за стол вместе с Труном и его тестем, Терех позволил себе пренебрежительное замечание:

— Стало быть, заморочили людям голову говоруны вроде Микуна и Жердяты. Вот дурни набитые! Они полагают, что ледяная корка на стенах Торжка спасет новоторов от мунгалов.

— А разве нет? — Трун взглянул на Тереха. — Лед ведь поджечь нельзя.

— От огня-то лед защитит новоторов, — со вздохом ответил Терех, — но не спасет их от мунгалов. Эти нехристи и не такие города приступом брали!

Глава седьмая Битва на Сити

Войдя в полутемную избу, Хабал снял шапку и поклонился великому князю.

— Звал, княже?

— Собирайся в путь, Хабал, — сказал князь Георгий, сидя за столом с хмурым лицом. Перед ним лежала раскрытая книга, рядом стоял горящий масляный светильник. — Поедешь в Стародуб, к моему брату Иоанну. Я уже посылал к нему гонца с приказом, чтобы он вел свою дружину сюда, на Сить. Гонец давно вернулся, а Иоанн словно заблудился где-то. Тебе надлежит разыскать Иоанна и пригрозить ему моим гневом, ежели он не исполнит мое повеление. Будешь Иоанну проводником, а то этот горе-воитель еще месяц до Сити добираться станет.

— Исполню, княже, — проговорил Хабал.

Когда Хабал удалился, Георгий Всеволодович вновь склонился над книгой ветхозаветных притч, однако чтение не шло ему на ум. Последнее время великого князя одолевали печальные думы. Слезы всякий раз наворачивались у него на глазах, едва он вспоминал о жене, сыновьях и внуках. Жизнь потеряла для князя Георгия всякий смысл, в душе у него царила пустота. Единственная цель толкала Георгия Всеволодовича к действию, не позволяя ему опускать руки. Эта цель стала для великого князя неким священным долгом, не выполнить которого он просто не мог, не имел морального права.

«Клянусь Богом, я доберусь до тебя, Батыга! — ежедневно и еженощно думал князь Георгий. Ни о чем другом он не мог думать. — Вот соберу войско, дождусь Ярослава с полками и настигну тебя, исчадие адово! Ни за лесами, ни за реками ты не скроешься от моей мести, хан Батый! Я все равно уничтожу тебя, выродок! Своей рукой вырежу твое поганое сердце!»

Ратники стягивались на Сить очень медленно, это угнетало князя Георгия. Еще его терзала неизвестность, не было никаких вестей от брата Ярослава. Где он? Добрался ли до Новгорода? Или еще только к реке Ловати подходит? Уже наступил март, пора бы Ярославу вернуться в Залесскую Русь.

В русские станы на Сити вместе с обозами и ратными людьми доходили тяжелые слухи о взятии татарами Ростова, Ярославля, Углича и Костромы. От Углича было совсем недалеко до реки Мологи, по ледяному руслу которой на Сить доставлялось продовольствие для русской рати.

Понимая, что татары наверняка всюду разыскивают его полки, Георгий Всеволодович рассылал дозорных далеко на юго-восток, чтобы загодя обнаружить приближающихся врагов и успеть изготовить русскую рать к битве. Главная трудность состояла в том, что полки и дружины были растянуты вдоль русла Сити почти на три версты. Все окрестные деревни были забиты ратниками.

Проведя еще одну бессонную ночь, князь Георгий отправился в маленькую бревенчатую церковь, поставленную на возвышенном месте за сельской околицей, куда не доходили весенние талые воды. Это стало для него неким ритуалом. Каждое утро Георгий Всеволодович молился в одиночестве за упокой душ своих близких, погибших во Владимире.

Уже возле самой церкви великого князя догнал его дружинник верхом на коне, крикнувший ему, что в лесной просеке к северо-западу от Сити показалась татарская конница.

— Что ты мелешь?! — раздраженно заговорил князь Георгий. — Откуда там взяться нехристям? В той стороне и дорог-то нету!

Гридень сослался на князя Всеволода Константиновича, воины которого случайно наткнулись на татар в лесу, куда они отправились за дровами.

— Пришли ко мне воеводу Дорогомила! — повелел гридню Георгий Всеволодович. — Живо!

Пришпорив коня, дружинник умчался.

Ругаясь себе под нос, князь Георгий поспешил к избе, где он жил с первого дня своего пребывания на Сити. Эту потемневшую от времени избу из сосновых бревен, с двускатной крышей и оконцами, затянутыми бычьим пузырем, хорошо знали все воеводы русского войска.

Дорогомил предстал перед великим князем с сонным лицом и всклокоченной бородой.

— Дрыхнешь, воевода, а мне сообщили, что в нашем тылу татары объявились, — проворчал князь Георгий, роясь в сундуке. — Нехристи вышли прямо из леса к стану Всеволода Константиновича. Поднимай конный полк, друже. Выдвигайся к деревне Ходче и погляди сам, есть ли там татары.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?