В погоне за временем - Инна Ташнева

– Что они хотят?

– Они хотят слишком много. Они уверены, что мы ищем клад, точнее, уже у цели. По поводу Кудеяра – им начхать, кто его спрятал, им важно содержимое. Они хотят присутствовать при раскопках и готовы даже с нами поделиться. Но это так, для красного словца, я думаю. Хотя все равно, клада-то у нас нет.

– И что мы будем делать, пойдем в милицию?

– Леля, бандиты даже в кино предупреждают – никакой милиции. Нам просто никто не поверит. Они ее заставили позвонить Славке и сказать, что она срочно поехала в Нижний Новгород к маме на пару дней, и мы с тобой тоже. Поэтому никто ни о ком не волнуется. Уверен, что и звонок из Нижнего организуют. Марина сделает, что угодно, лишь бы защитить Славу. И мы не имеем право его подставлять. Мы в полном тупике. Но должны придумать выход.

– Милые ангелы, нужен совет в земных вопросах. – Леля посмотрела на них жалобно.

– Мы не знаем, как вам поступить, но мы можем найти клад, – тихим голосом произнес Мокий.

Леля с Сережой удивленно уставились на них.

– На полном серьезе? – проговорили они одновременно.

– Конечно, сейчас не время для шуток.

– И где?

–Нам нужно немного времени. Будьте благоразумны. Ни один человек не должен пострадать.

И они исчезли, оставив ребят в полном недоумении.

Леля опомнилась первой и сразу стала набирать телефон для разговора с Мариной. Марина говорила на удивление спокойно и доброжелательно. Она сказала, что уверена, что все разрешится к лучшему и готова подождать, пока они закончат поиски.

– Да, Лелечка, – сказала она под конец беседы, – если будет звонить Николай, не говори ему ничего, пусть к нам не заезжает, а едет сразу в Нижний. Скажи, я потом ему сама перезвоню. А то он собирался заехать по дороге. Ну, чтобы не получилось некрасиво – он приедет, а нас нет.

– Хорошо, – ответила Леля, и вдруг, не выдержав, почти разревелась в трубку, – Мариночка, прости нас, ради Бога. Так все глупо получилось, я должна была тебе все раньше объяснить.

Но разговор тут же прервался. Леля с тоской посмотрела на телефон и отдала его Виноградову.

– Все, она повесила трубку, или они разъединили.

Он обнял ее за плечи и слегка прижал к себе.

– Что будем сейчас делать, Лелишна? – тихо спросил он. – Надо устроиться куда-то на ночлег, нам нельзя к Славке возвращаться.

Она беззвучно кивнула. Они посидели немного в тишине, и Сережа прошептал ей прямо в ухо:

– Как мыслишь, почему она сказала про Николая?

Она так же беззвучно пожала плечами.

– А я вот думаю, – очень тихо ответил он сам себе, – чтобы мы обязательно ему позвонили, она уверена, что он сможет нам помочь. У нас остался телефон?

Леля полезла в сумку и также молча подала ему бумажку, на которой была схема проезда в Немятово, вместе с номером Николая.

Виноградов взял листок и вышел из машины. Леля проводила его удивленным взглядом и, подумав, вылезла следом. Сережа отошел довольно далеко в сторону, огляделся и только потом стал набирать номер. Леля подошла поближе и окликнула:

– Эй! Ты чего?

– Ничего! Не шуми, везде могут быть жучки, вдруг они нас слушают? Я уже один раз лопухнулся и недооценил эту братию. Так они нас быстро вычислили. А сейчас нельзя их на Николая навести. Хотя не представляю, чем он может нам помочь.

Разговор с Николаем оказался очень лаконичным. Он почти ни о чем не спросил, молча выслушал рассказ и назначил встречу завтра в Успенском соборе Кирилло-Белоозерского монастыря ровно в 15 часов. Посоветовал не делать глупостей и ждать его. Сережа пересказал все это Леле и добавил от себя:

– Не внушаем мы с тобой никому доверия, ангелы нас попросили не делать глупостей, и Николай – тоже.

Глава 28

Как и все люди на свете, Лев Григорьевич считал себя вполне хорошим человеком. И, действительно, он никого не убивал и не грабил. Он даже никого не обманывал, всегда предлагая свою цену за любую антикварную вещь. Если граждане отказывались, то это их вина, что он был вынужден ее отобрать. Ведь надо было обязательно сохранить редкость для последующих поколений. А сохранность гарантировали только хорошие коллекционеры. Он считал преступлением, если ценности хранились дома, без специальных условий и боролся с человеческим невежеством всеми способами. Вот и сейчас он был озабочен благороднейшей миссией – сохранить для потомков ценнейший старинный клад. Ведь даже представить страшно, как могут им распорядиться некоторые дилетанты, и будет совсем безобразие, если вмешается государство, и все разворуют еще в милиции.

Поэтому он был серьезно раздражен создавшейся ситуацией, когда командование над всей операцией взял в свои руки Ровшан. Как-то странно быстро он все захапал. Ведь это была его и только его тема. А теперь он командует им и его специалистами, как хочет. А ведь на самом деле этот жулик всю жизнь имел дело с ворами и черными археологами и понятия не имеет об истинных культурных ценностях! Конечно, его иногда принимало общество любителей старины, но только потому, что он обычно оплачивал ужин. «Как несправедливо!» – рассуждал Лев Григорьевич, сидя на веранде дома, который был снят для проживания на время операции.

А ведь он был неправ. Ровшан Маратович по праву занимал достойное место в этой компании. И не только из-за денег. Все они, белоручки, пользовались его способностью быстро найти нелюбопытного покупателя или замять ненужные разговоры. Сам же Ровшан считал себя даже слишком добрым и отзывчивым человеком. Сколько раз он страдал из-за желания помочь. Вот и сейчас ему просто стало жалко бедного Леву, который не сможет выжать максимума из этой ситуации.

Если бы не он, сидел бы Лева у себя в квартире с одной монеткой и мечтал об остальных.

– Эх, все приходится делать самому, – мысленно рассуждал Ровшан, сидя напротив антиквара на той же веранде, и потягивая коньяк мелкими глоточками.

– Дорогой Лев Григорьевич, почему бы тебе не выпить? От твоего кислого лица хочется шоколада наесться, а мне вредно.

– Не сегодня, мне нужна светлая голова, от коньяка я вялым становлюсь.

– Ну и отлично, это то, что надо! Отдохни, все идет по плану.

– Не нравится мне ваш план, – огрызнулся антиквар. – Я и в клад не верю. Надо было брать их на квартире вместе с монетами. Так нет, притащились сюда. Хорошо хоть нашли. Почти случайно.

– Э-э,