Манифест мотиваций. Девять деклараций о праве на личную силу - Брендон Берчард

Любовь – наш источник и место окончательного назначения. Наш дух оживляла любящая энергия высшей силы, и когда мы испустим последний вдох, наши души вновь растворятся в этой любви.

Благодаря трансцендентной силе любви мы способны возродиться и перенаправить себя. Когда мы ей открыты, сама жизнь кажется нам обновленной, более живой, имеющей больше волшебства и смысла. Когда мы сами готовы для нашего окончательного назначения, когда мы освобождаемся от ребяческих, эгоистичных потребностей и перестраиваем приоритеты на тех, кто у нас в сердце, – мы сможем наконец достигнуть этих великолепных пространств человеческого сочувствия, доброты, сострадания, прощения, щедрости и мужества.

Мы должны перестать делать вид, будто в мире не хватает любви, чтобы отдавать и получать, как будто любовь – это нечто, что человеческая сила может умалить или растратить. Любовь – это божественная энергия, всегда пребывающая, доступная, текущая. Если мы принимаем ее настолько, – мы можем продвинуться дальше. Мы можем освободиться от ран прошлого, ибо они не имеют ничего общего с реальностью любви как таковой. И мы можем перестать играть в свои мелочные игры, лишь шаг за шагом направляя нашу любовь в мир, лишь только когда считаем это безопасным. Лишь отмеривая, сколько любви мы отдадим другим, потому что боимся, что ее недостаток примут за трусливый поступок, а не за божественную силу.

Итак, давайте ощущать любовь заново, с божественной перспективы. Давайте чувствовать ее изобилие, и давайте станем ее излучать в ее полную силу, чтобы мы могли воспарить и служить на уровне выше человеческого воображения. Давайте заявим: Мы будем усиливать Любовь.

Желание любить и быть любимым – одна из наиболее оживляющих энергий. Все наши желания, все значительные надежды и мечты зависят от нее и возвращаются к ней снова и снова. Нам не добиться значительных результатов нашего личного роста, не будучи открытым любви и не испуская в мир ее счастливый огонь. Величайшие победы жизни одерживаются на поле любви. И все же мы часто блокируем эту божественную энергию. Взгляните на длинную череду наших поражений из своего сердца:

• израненные и жалкие души, подточенные печалью, не имеющие смелости полюбить снова;

• угрюмые массы, покорившиеся мифу, будто все уже было прочувствовано и нового уровня любви не существует, чтобы оживить или привнести его в свои отношения;

• негодяи, забирающие жизни других, потому что им не хватает мужества давать или просить больше любви;

• забывчивые лидеры, которые никак не могут уяснить, что забота и сострадание – их лучшие инструменты для формирования человеческих сердец и умов;

• печальные бродяги, которые поместили свои сердца в клетки, однако время от времени работающие проститутками, чтобы в некотором роде не потерять связь и приятие, чтобы иметь крохотное ощущение частички, какую они в таком страхе заперли на ключ;

• браки без страсти и пугливые любовники, горькие и разбитые, думающие, будто любовь обнажили и навеки украли у них;

• медлящие и просчитывающие, насколько им следует любить, как если бы у любви был предел и ее можно истощить.

Внимательно понаблюдайте за тем, как мы слышим в себе этих лучших ангелов нашей природы и не слышим просьбы любимых нам людей – быть с ними больше, быть более заботливыми и чуткими, больше любить кого-то.

Как нам не стать черствым, видя столь ужасные душевные страдания и пренебрежение?

Мы начнем с переработки самой концепции любви. Несмотря на вчерашнюю трагедию и сегодняшнюю боль, мы должны ощущать и усиливать любовь заново – на этот раз вложив в нее больше, на этот раз с большей силой и глубиной.

Мы, конечно, понимаем, что иметь больше любви внутри себя – это хорошо; что, открыв себя больше для любви все равно что открыть тайные сокровища жизни; что больше любви делает нас более чуткими, более связанными с другими и влияющими на других. Любовь – это практический инструмент для улучшения нашей жизни. Если мы любим тех, кто нас окружает, – мы создаем условия для позитивного окружения и глубокой наполненности нашей эмоциональной и социальной жизни. Давайте сделаем это нашей целью.

Почему любовь столь трагически отсутствует у столь многих людей? Отчего смелость любить открыто и без меры – такая пугающая предпосылка?

Все началось с боли.

Мы были задуманы как сосуд, изобилующий полной и щедрой любовью. Затем многое изменилось. О нас не заботились так, как следовало заботиться. Мы не получали внимания, которого так желали. Кто-то ткнул в нас пальцем, осудил нас, высмеял нас, отринул нас. Черствые слова и самолюбивые поступки сделали нас печальными и напуганными. Нас жгли, сокрушали, стесняли, стыдили или шлифовали жестокие намерения и извращенные формы эгоистичной любви. И так начинался наш долгий, равномерный и тяжелый труд по закрытию наших сердец, защите света нашей души, строительству высокой стены вокруг того, благодаря чему мы можем чувствовать и давать.

Вскоре мы позволили небольшой горстке людей, каковых мы посчитали безопасными, подсматривать поверх этой толстой, холодной и непроницаемой стены. И даже этим немногим избранным мы показывали лишь частичные отблески того, что мы по-настоящему способны дать, оценивая, какое количество им можно показывать, сколько наше сердце будет для них гореть; когда и при каких обстоятельствах – если вообще разрешим себе это, мы произнесем три главных слова в нашей жизни.

Вот как это устроено. Мы отмеряем, сколько любви решим отдавать и получать, и потому страдаем.

Со временем защитная стена стала такой непроницаемой и такой угрожающей, что она оказалась препятствием для одной вещи, для которой и была возведена, – для любви.

Трагедия великой стены любви человечества в том, что закладка и сооружение ее проходило урывками, от случая к случаю, в порывах ажиотажа, объяснимого незрелостью и неразберихой. Достигнув подросткового возраста, мы становились одержимыми массовой истерией, говорившей нам «защити свое сердце», и мы начинали ошибочно верить, будто любовь сама по себе имеет врагов. Мы позволили пращам и стрелам других попадать в наше сердце и подумали, будто любовь некоим образом стала меньше или пострадала. Нас смыло в коллективное бессознательное, которое считает, будто боль имеет что-то общее с любовью и по этой причине погрязло в ненужных страданиях.

Боль ничего общего не имеет с любовью, и любовь никак не подчиняется и не может быть затронута болью. Мы говорим: «Сердце мое полно любви», но любовь не ограничена нашим сердцем или нашими отношениями, и, следовательно, ее нельзя запереть в клетку, ударить, высмеять или поймать в ловушку. И никакое количество любви – какую бы боль или страдания ни причиняли, не может быть «потеряно».

Любовь не заключена в человеческом сердце и, таким образом, не может быть впущена в него или выпущена наружу. Все дело в том, что, не обладая всей полнотой знания, мы принялись вначале защищать любовь, а затем с великим страхом постепенно ее отдавать. Мы поверили в то, что она – конечная вещь, которой мы владеем и можем потерять. Мы думали, она – нежная и встречается редко. Но мы ошибались, и которую именно это заблуждение смыло из жизни краски, похоронило радость, связанность и святость жизни.