Академия Хаоса. Лабиринт стихий - Ольга Ярошинская

Но он был молод, еще горел после Охоты и давно, чего скрывать, хотел Джемму. Моррен этого, конечно, не простил.

Дождавшись рассвета, Родерик наскоро оделся и отправился к Джемме. Он остановился перед синей дверью, собираясь с духом, занес руку и вдруг услышал голос. Джемма пела, и песня ее лилась и журчала переливами, и была чистой, словно горный ручей. Родерик все же постучал, песня прервалась, а потом Джемма открыла дверь, заслонив проход.

— Родерик? — она смотрела на него с равнодушным недоумением и легкой досадой, и он почувствовал укол раненого самолюбия. Он боялся, что Джемма убивается от горя, а она поет и прихорашивается: на ней было белое платье с бледно-голубой вышивкой, и Джемма в нем выглядела снежной королевой: холодной, недоступной и такой прекрасной, что у него перехватило дыхание.

— Я хочу извиниться, — все же сказал он то, зачем пришел. — Прости меня, Джемма, я был резок и груб с тобой.

Она молчала и смотрела на него все с тем же холодом, граничащим с брезгливостью.

— Ты очень дорога мне, — добавил он. — Я не хочу тебя терять. У меня был сложный день. Я встретил путника, представляешь? Но все, что он сказал: просто продолжай идти. Потом император пригрозил меня сжечь, если я не верну огонь, потом стихийник...

Она подняла белую ладонь, призывая его замолчать.

— Я хочу взять отпуск, — сказала она.

— Да, конечно, — сразу согласился Родерик. — Если тебе еще что-то нужно — только скажи. И я всегда рядом, если тебе нужна поддержка или просто захочется поговорить.

Она пристально посмотрела на него глубокими синими глазами, словно видя насквозь, и Родерик вдруг почувствовал себя мелкой никчемной букашкой, снежинкой у ног богини.

— Ты мне больше не нужен, — сказала она и закрыла дверь.

Песня снова полилась, а Родерик потер грудь, сердце в которой заныло еще сильнее.

— Я все еще злюсь на тебя, — прошептала Миранда.

— За что это? — тихо поинтересовалась я.

Мы стояли у подножья больших деревьев, кроны которых расстилались вверху сплошным зеленым ковром, так что не видно было ни кусочка неба. Трава у корней росла пышная и густая, как щетка, так и хотелось прилечь и уснуть. Я зевнула, прикрыв рот ладонью, и тряхнула головой, пытаясь взбодриться.

— Анимагия — одна из шести форм хаоса, — сообщила преподавательница.

Марлиза Куфон вела у нас теорию хаоса на первом семестре. Хрупкая блондинка с блаженной улыбкой, добрый, светлый человечек. Я ее терпеть не могла.

— Мощь самой природы, живой поток которой в этом месте особенно силен, — она закрыла глаза и, раскинув руки в стороны, глубоко вдохнула.

— Вы ведь воздушница, — недовольно перебила ее Ровена. — Почему анимагию ведет воздушница?

— Потому что здесь проявленным анимагам часто становится плохо, — назидательно пояснила Марлиза, распахнув круглые, как у куклы, глаза.

— В средоточии силы? — уточнила Ровена. — Как так?

— Посмотрите вокруг, — преподаватель взмахнула руками и ненадолго оторвалась от земли. — Все эти гигантские деревья — анимаги, чей человеческий путь завершен. Наверное, тяжело — видеть свой будущий конец таким. Хотя я думаю, это прекрасно: стать большим и сильным деревом, впитывать солнечное тепло, влагу из почвы, разговаривать с ветром и птичками...

— Я злюсь на тебя, потому что ты не дала мне поговорить с твоей матерью, — прошептала Миранда, игнорируя лекцию о птичках. — Ты ехала в Фургарт для того, чтобы выяснить, откуда в тебе магия и кто твой отец, а не чтобы танцевать с Тиберлоном полночи.

— А ты, можно подумать, ездила для того, чтобы натравить Джафа на ректора, — ответила я.

— Нет, но получилось неплохо, — хмыкнула она.

— Девушки! — обратилась к нам Марлиза и пригрозила пальчиком. — Хватит болтать. Выберите себе дерево и обнимите его.

Я подошла к ближайшему стволу, прижалась к коре, покрытой мягким мхом, и закрыла глаза. На выходных я совершенно не выспалась и теперь готова была уснуть стоя, как лошадь.

— Я бы ее расколола, — сообщила Миранда, обхватив ствол с другой стороны.

— Найди себе свое дерево, — попыталась я избавиться от нее. — Вон там свободное.

— Твоя мать что-то скрывает, я чувствую.

— Во-первых, рядом с тобой вечно крутился Джаф, а он вроде сдружился с Эмметом. А я не хотела бы, чтобы Эммет рассказал своему отцу, который ухаживает за моей матерью, что я не уверена, что она родила меня от законного мужа. Понимаешь?

— Джаф бы ни за что не стал трепаться! — возмутилась Миранда.

— К тому же, я встретила Селесту, ее запечатали, — призналась я, мрачнея. — И теперь мне плевать, откуда во мне хаос. Я все равно пойду в Лабиринт.

— Правда? — не поверила Миранда. — А если твоим отцом был некромант? Тогда после лабиринта ты начнешь видеть смерть повсюду. Выдержишь? А если он был путником? Тогда ты отправишься в бесконечное странствие и никогда не найдешь покоя.

— Ты ведь сама хотела стать путницей, — напомнила я.

— Я передумала, — Миранда улыбнулась, выглянув из-за ствола. — Теперь мне есть ради кого остаться.

— Меня больше пугает возможность того, что я стану магичкой огня.

— Ты? — Миранда так удивилась, что я даже обиделась.

— Девушки! — снова одернула нас Марлиза. — Тишина. Слушайте дерево!

— Ты не похожа на магичку огня, — прошептала Миранда. — Ты очень сдержанная. Хотя на стихийнике так отжигала с Тиберлоном...

— Я этого почти не помню, — призналась я. — Эммет меня напоил.

— И едва не уволок наверх, — сказала Миранда. — Однако Кевин был начеку.

— Какой молодец. Давай уже слушать дерево.

— Но тебе не стоит бояться, если ты вдруг огонь, — добавила Миранда. — Новым указом императора все магички огня освобождаются от обязательного запечатывания.

— Так, — Марлиза остановилась возле нас и нахмурила белесые брови. — Каждому по дереву, их тут целый парк.

Миранда отошла к другому стволу, прижалась к нему всем телом и демонстративно скривилась.

— Станьте с деревом единым целым, — заунывным тоном продолжила Марлиза. — Пусть поделится с вами силой. Расскажет свои тайны и ответит на ваши вопросы.

Мама была на седьмом небе от счастья, когда Кевин заехал за мной лично, чтобы отвезти назад в академию. Учтив, молод, красив и, главное, очень богат. Меня же больше взволновало то, как он взял мою руку в экипаже и не отпускал из своей, пока мы не приехали. Он провел меня до общежития и выразил надежду на скорую встречу, и теперь мне оставалось только гадать, что это значит. Он пригласит меня куда-нибудь? Или просто надеется столкнуться со мной на территории академии? Но он выпускник, проходит практику и почти все время проводит у Стены, а вскоре вообще отправится на свою первую Охоту. Так как же нам увидеться?