Преступник: Избранники Камигавы - Скотт Макгоу

проводится молитва – сколько вопрос количества. Чем больше голосов прозвучит, тем сильнее будет духовное волшебство.

Жемчужное-Ухо замолчала, оглядывая внутренний двор. – Кстати говоря, где Чорью? Нам может понадобиться и его голос.

- Он выглядел довольно обреченно, когда кицунэ нашли нас. Начал сопротивляться, и его усмирили… слегка, - добавила Рико, поклонившись Леди Шелковые-Глаза. – Думаю, он чувствует свою ответственность за то, что втянул Мичико во все это.

- Прошу тебя, сходи и найди его, - сказала Леди Жемчужное-Ухо. – Теперь не время хандрить.

Мичико вздохнула. – Я должна объяснить ему, что это не его вина.

- Даже, если и его, он должен быть здесь, с нами.

Рико с грустью покачала головой. – С ним сложно разговаривать, когда он в плохом настроении. Неужели один голос способен на что-то повлиять?

- Вероятно, нет. – Сказала Мичико. – Но с приближением гоблинов и мобилизацией воинов кицунэ, он станет обузой, если не будет с нами.

Рико и Жемчужное-Ухо одновременно улыбнулись. Мичико вопросительно наклонила голову и сказала, - Что?

- Порой, принцесса, - сказала Рико, - ты мудрее своих лет. Я пойду, найду Чорью.

Леди Шелковые-Глаза скользнула поближе к Жемчужному-Уху. – Когда отыщем мальчишку мага, держи его рядом со мной, - сказала она. – Он похож на скептика, и нам нужно направлять его аккуратно, чтобы он не испортил ритуал.

- Простите, старейшина. – Мичико проводила взглядом Рико, но теперь повернулась к женщинам кицунэ. – Что вы говорили о ритуале?

- Я еще ничего не говорила о ритуале, дитя. Я говорила о твоем упрямом друге.

- Ох.

- Видишь? – Старейшина похлопала Жемчужное-Ухо по плечу. – Принцесса талантливая девушка с выдающимися способностями. Нет никакой необходимости хранить от нее секреты.

Уши Жемчужного-Уха прижались к голове, и она уставилась в затылок Мичико. Если принцесса услышала эти слова, то пока еще не была заинтересована отреагировать на них.

- При всем уважении, старейшина, - прошипела Жемчужное-Ухо. – Похоже, Вы общались с моим братом. Вам не стоило с ним общаться.

Леди Шелковые-Глаза рассмеялась. – Я не общалась с твоим Острым-Ухом, дорогая моя. Твоя ученица пришла сюда, чтобы чего-то найти. Ты пришла сюда, чтобы чего-то избежать. Полагаю, что речь идет об одном и том же, и что тебе следует разделишь собственное бремя, а не скрывать его.

Жемчужное-Ухо не сводила глаз с Мичико. – Возможно, старейшина.

- И тебе следует сделать это поскорее. После ритуала, возможно, будет уже слишком поздно.

Прежде чем Жемчужное-Ухо смогла ответить, старейшина похлопала ее по плечу и прошла назад на центр площади.

Леди Жемчужное-Ухо шагнула вперед и встала рядом с Мичико.

- Вы храните от меня секреты, сенсей?

- Кицунэ всегда хранят секреты. Такова наша природа.

- Верно. – Мичико продолжала смотреть прямо, и Жемчужное-Ухо делала то же самое.

- Странно, что мы не видели Вашего брата. Ведь это он, в конечном счете, направил меня сюда.

- Не так уж и странно, Принцесса. Он знает, что когда я найду его, я отрежу ему хвост и прибью его ему на лоб.

- Он был превосходным инструктором йабусаме. Мне пригодились его учения в лесу.

- Я не сказала, что он был плохим учителем. Просто он никудышный охранник.

- Я многому научилась. Но он сказал одну фразу, которая запомнилась мне особенно. Он сказал, что искусство йабусаме обрело большую важность со времен моего рождения.

Сердце Жемчужного-Уха похолодело. – Звучит как обычные слова инструктора по стрельбе из лука, сравнивающего минувшие старые добрые дни с более опасным настоящим.

- То есть, он просто говорил о Войне Ками.

- Я почти уверена в этом.

- Но я замечала это и раньше, сенсей. Никто никогда так не говорил, но мое рождение напрямую совпадает с началом войны.

Жемчужное-Ухо вздохнула. – Менее эгоцентричный ученик списал бы это на простое совпадение.

-  Я обнаружила, сенсей, что если в деле замешаны ками и кицунэ, то в нем крайне мало простых совпадений.

Леди Жемчужное-Ухо чувствовала, как слезы подкатывают к ее горлу. – Я очень любила твою мать. Ради нее, позволь мне отложить ответ до более подходящего времени.

Глаза Мичико были сухими и яркими. – Во имя ее я и задаю этот в вопрос, Леди Жемчужное-Ухо.

Жемчужное-Ухо повернулась лицом к принцессе. – Твое рождение многое изменило в замке Эйгандзё. Оно подарило Даймё потенциальную соратницу и наследницу. Оно дало мне мою должность. И оно наполнило твою мать гордостью, которую она едва могла сдерживать.

- Ты заслуживаешь знать правду, Мичико. И я клянусь, что сделаю все, чтобы ты отыскала ее. Но пока я сама не познаю истину, я не могу и не буду ничего говорить. Теперь, - сказала она, взяв руку своей ученицы, - займем наши места в ритуале.

Они сели перед растущей толпой. Леди Жемчужное-Ухо начала молиться вместе с другими кицунэ, но принцесса несколько мгновений хранила молчание, пока не подхватила ритм мантры. Тогда и ее голос, также слился с остальными.

Жемчужное-Ухо почувствовала, как кто-то сел рядом с ней, и она приоткрыла глаз. Одними губами Рико произнесла, «Чорью» и пожала плечами. Затем ученица лучница закрыла глаза и присоединилась к молитве.

Они говорили на древнем диалекте кицунэ, но Рико и Мичико были достаточно знакомы с современным языком лисьего народа, чтобы поддержать общую мантру. Пока толпа повторяла одну и ту же фразу, Жемчужное-Ухо отрешилась от времени, пространства и всех своих забот и волнений. Это могли быть мгновения, или дни, но Жемчужное-Ухо не могла и не желала отличать одни от других.

Когда Жемчужное-Ухо не слышала уже ничего, кроме мантры, и не чувствовала ничего, кроме вибрации в своем горле, Леди Шелковые-Глаза заговорила.

- Услышьте нас, духи полей. Духи деревьев. Духи наших предков. Ваши дети в уцушиё молят вас о наставлении. Мы стоим перед лицом врагов из вашего мира, также, как из нашего. Если среди вас есть ками, все еще радеющий за кицунэ, да ответит он нам.

В ответ, молитва стала громче и пронзительнее. По обе стороны от нее, Жемчужное-Ухо слышала, как Рико и Мичико следовали за изменениями голосов, вслед за старейшиной, подобно оркестру, следующему за дирижёром. Жемчужное-Ухо ощущала силу, нагнетаемую над толпой, и ее собственный голос возрос, и групповая мантра усилила мощь. У них получалось.

Гул достиг своего пика. Посох старейшины трижды громко ударил о деревянное ведро, и с этим импровизированным барабанным боем мантра резко прервалась.

Жемчужное-Ухо раскрыла глаза. Она