Мечтая о тебе - Лора Ли Гурк

Натаниэль несколько раз провел рукой по волосам Мары, желая успокоить ее.

– Он хотел подарить вам не платье, а мечту. Мечту о той жизни, которую он желал для вас.

– Мечты, фантазии, сладкие обещания! Какой прок от них? – сказала Мара, отстраняясь от Натаниэля и поднимая перед собой платье. – Какой прок от этого платья?

– Вы бы могли когда-нибудь надеть его.

Мара усмехнулась.

– Ну конечно. Я постоянно хожу на балы и приемы. Приглашения приносят мне каждый день с утренним чаем. Разве не так?

Лицо Мары забавно наморщилось, подбородок опустился, платье соскользнуло на пол.

– Я и танцевать-то не умею, – прошептала она. На ее щеке блестела слеза. – Джеймс обещал научить меня. – Смущенно посмотрев на лежащее на полу платье, Мара печально добавила: – Но так и не сдержал обещания.

Закончив фразу, Мара стремительно вышла из комнаты. Натаниэль не стал останавливать ее. Он наклонился, поднял платье и задумчиво провел пальцами по складкам воздушного шелка. Ему было жаль, что он не может научить Мару танцевать, не может вернуть ей звонкий смех и избавить от душевной боли, но больше всего ему было жаль, что он не может заставить ее понять, что именно мечты наполняют жизнь смыслом. Что только ради них и стоит жить.

Эйдриан нахмурился, глядя на маленького человека, сидевшего в кресле напротив. Озадаченно поставив чашку, он переспросил:

– Он… что?

– Он купил компанию по производству электрического оборудования, в Уайтчепеле, – ответил человечек. – По слухам, у той компании были серьезные неприятности, вплоть до банкротства. Ваш брат купил пятьдесят один процент этой компании.

– «Электрикал эквипмент»? – нахмурился Эйдриан. – Вы в этом уверены?

Оуэн Резерфорд, частный детектив, напрягся в кресле. По его лицу было заметно, что он оскорблен. Эйдриан быстро поправился:

– Извиняюсь, я просто высказал удивление. Я думал, что мой брат снова влезет в игрушечный бизнес.

Детектив немного расслабился, вытащил из лежащего на коленях портфеля пачку бумаг и просмотрел пометки.

– Определенно, не игрушечная компания, – заключил он. – «Эллиот электрикал моторс» производит динамо-машины, прожекторы и другое электрическое оборудование. Никаких игрушек.

Эйдриан отхлебнул чай.

– Пятьдесят один процент, – пробормотал он и спросил детектива: – А кому принадлежат остальные сорок девять процентов?

– Некой Маре Эллиот.

– Женщине? – брезгливо произнес Эйдриан.

– Кажется, это жена Джеймса Эллиота – владельца бизнеса, – пояснил детектив. – Джеймс был повесой, оставил после себя кучу долгов. Погиб недавно. Банк потребовал возврата кредита, а ваш брат купил пятьдесят один процент компании примерно за пять тысяч фунтов стерлингов, погасив тем самым долг компании перед банком. Да, поселился он в меблированных комнатах по соседству.

Эйдриан нахмурился.

– А где он взял эти пять тысяч фунтов?

– Кажется, продал патенты на несколько своих изобретений, – ответил Оуэн, переворачивая страницу на коленях и еще раз просматривая свои записи. – Этого хватило, чтобы покрыть сумму долга, но впритык.

Эйдриан откинулся на спинку кресла и несколько минут молчал.

– Но почему? – задал он вопрос. – Почему Натаниэль решил вложить все свои деньги в компанию по производству электрического оборудования? На него это совершенно не похоже.

– Его игрушечная компания обанкротилась. Возможно, он решил попробовать себя в чем-то другом.

– Нет, – решительно возразил Эйдриан. Уж он-то знал, что Натаниэль никогда не будет производить динамо-машины только для того, чтобы как-то остаться в бизнесе. – Игрушки – это его навязчивая идея.

Оуэн вежливо прокашлялся.

– Но, виконт, у вашего брата репутация большого чудака.

Такое объяснение Эйдриана не удовлетворяло. Он знал, что его братец хорошо умел дурачить других. Натаниэль был странным, но отнюдь не глупым. Это Эйдриан знал лучше кого бы то ни было и боялся его недооценить. Однажды он недооценил Натаниэля, и это стоило ему почти половины компании «Чейз тойз».

– За этим стоит не только чудачество, мистер Резерфорд. Узнайте о его планах все, что сможете.

– Да, милорд.

– Натаниэль что-то замышляет. Я это чувствую и хочу знать, что именно.

Детектив положил свои записи в портфель, закрыл его и ушел, а Эйдриан продолжил сидеть над остывающим чаем, выстраивая предположения.

Каковы на самом деле планы брата? Возможно, он сделал еще одно изобретение и теперь планирует производить что-то новое. Но что? Эйдриан покачал чашку в руке. Все невероятно усложнялось, когда дело касалось Натаниэля. Так было с самого детства.

– Уайтчепел, – пробормотал Эйдриан. Это было вполне в характере брата – иметь квартиру в Ист-Энде и жить в меблированных комнатах по соседству с бродягами и мусорщиками. Натаниэль никогда не заботился о своей репутации. Его совершенно не волновало, что думали о нем люди.

Эйдриан допил чай и поставил чашку из тонкого фарфора на стоявшее в стороне блюдце. Да, пришло время навестить брата.

Мара пришла домой поздно. Едва она ступила в тускло освещенный холл меблированных комнат, как стену закрыла огромная тень миссис О'Брайен.

– Миссис Эллиот?

Мара обернулась. В дверях своей комнаты стояла хозяйка. Свет падал на нее сзади, высвечивая лишь темный силуэт.

– Да? – отозвалась Мара.

Миссис О'Брайен шагнула вперед и протянула Маре свернутый и запечатанный воском лист бумаги.

– Мистер Чейз просил передать это вам.

Мара взяла письмо и сорвала печать. Миссис О'Брайен наклонилась вперед, очевидно, надеясь подсмотреть, что там. Развернув лист, Мара прочитала необычную записку.

Ты вся в слезах —

Обмануты надежды.

Но иногда сбываются они.

Друг ждет тебя,

Где делают игрушки

И где сбываются мечты.

Мара улыбнулась. Еще одна загадка. Очевидно, Натаниэль ждал ее на фабрике. Но что он задумал?

– Спасибо, миссис О'Брайен, – поблагодарила Мара и вышла на улицу.

Мара шла на фабрику, чувствуя странную смесь любопытства и предвкушения чего-то необычного. Ей было интересно, что задумал Натаниэль. Войдя в здание, она невольно ускорила шаг. Взбежав по лестнице, вошла в кабинет и невольно остановилась.

Натаниэль уже сдвинул стол и стулья в сторону и теперь с трудом поднимал на стол тяжелую деревянную коробку своеобразного вида. Услышав шаги, он поднял взгляд и спросил: