Лепила - Николай Прокофьев

Мои мысли неожиданно прервал громкий крик водителя. Прямо перед нами какой-то лихач беспричинно перестроился в нашу полосу и резко сбавил скорость, подставляя для удара задний бампер.

«Лечит! Вот тебе и заграница, прямо как у нас!» – Память успела выдать только это. Турок резко вывернул руль вправо, изо всех сил пытаясь не наскочить на хулигана. «Тойота», лихо вильнув корпусом, накренилась и через мгновение вылетела на обочину. Ее затрясло на неровностях, огромное облако пыли окутало лобовое стекло, закрывая обзор. Бедный таксист, продолжая сыпать ругательства, что было сил вцепился в руль, стараясь спасти положение. Я вжался в сиденье, обеими руками упершись в «торпеду». Все, что я мог в эту минуту, – это отдаться на волю Провидения.

Наконец зубодробильная схватка с неровной дорогой была выиграна. Пропахав несколько десятков метров, «Тойота» замерла, уткнувшись в металлическое дорожное ограждение, начинавшееся как раз в этом месте. Турок, словно ставя в приключении последнюю точку, ткнулся лбом в рулевое колесо и замер, ошарашенный. В его широко раскрытых глазах читалось изумление и неверие, что все закончилось.

Но о завершении говорить было рано. Как выяснилось, это было только начало происшествия. Не успела улечься дорожная пыль, как дверца с моей стороны резко распахнулась, и чьи-то нечеловечески сильные руки стали выдирать меня из салона. Еще не отошедший от дикого родео, я вывалился из машины под ноги нападавшим.

Я едва успел разглядеть строгий черный костюм и солнцезащитные очки, как получил несильный, но убедительный удар по шее. Перед глазами поплыли красные круги, мысли спутались и помутились. Я тут же потерял сознание.

Сквозь тяжелое забытье я все-таки чувствовал, как те же крепкие руки загрузили меня в машину, слышал, как зашуршали по безупречно ровной дороге колеса, как кто-то бесцеремонно обшарил меня и на плохом английском произнес: «Nothing».

Что было дальше, точно сказать не могу. Ощущение, что мы очень долго ехали, не снижая скорости, меня тошнило, я изо всех сил напрягался, стараясь запомнить хоть какие-то подробности пути. Но это у меня получалось неважно, поэтому в какой-то момент я прекратил все усилия и просто отрубился.

Очнулся я от сильного толчка – кто-то властно теребил меня за рукав. Я с трудом разлепил глаза и увидел перед собой «манекен» – того самого незнакомца, который, как я правильно догадался, преследовал меня на трассе. Рядом с ним стояли еще двое – точно такие же, как этот, – в строгих черных костюмах и модных рубахах с расстегнутым воротом.

«Дресс-код», – почему-то подумалось мне.

С невозмутимым видом похитители вывели меня из машины (да, та самая!) и, взяв в плотное кольцо, направили в сторону мрачного особняка из серого камня с готическими окнами по фасаду. Я поднял голову, пытаясь рассмотреть неприветливое строение.

«Если это люди Саймона, то мы как раз по адресу. Именно в таком месте и должен проживать военный преступник». Я порадовался, что способность здраво мыслить возвращается ко мне.

Почему-то подумалось, что вот сейчас мне завяжут глаза и втолкнут в мрачный подвал, откуда потом будут выводить на ночные допросы. Именно так представлялись похищения разведчиков в старых фильмах. Но ничего подобного не произошло. Мы спокойно поднялись по лестнице и остановились перед массивной деревянной дверью. В этот момент я слышал, как бешено стучит мое сердце.

Меня провели в мрачный зал, не то кабинет, не то гостиную, и посадили на мягкий кожаный диван. Один из «манекенов» остался возле меня, остальные вышли в коридор.

За последние дни я много раз представлял себе эту встречу, даже придумывал какие-то слова для начала разговора. Но потом понял всю тщетность подобного занятия: никогда не знаешь, как оно будет на самом деле, так стоит ли понапрасну напрягать свое воображение? Не лучше ли действовать сообразно обстоятельствам.

Вспомнить хотя бы тот злополучный визит на остров. Кто мог представить, что первая встреча с Гуру случится именно таким образом: ночью, после драки с амбалами, да еще при полной его информированности обо мне. Хорошо, что все обошлось, что меня не растерзали и не утопили в реке, как обещал Андрей. А ведь запросто могли, какие уж там слова…

Он вошел стремительной и уверенной походкой, какой только может передвигаться человек его возраста. Прямо от двери бросил на меня неприятный изучающий взгляд. Да, это он – боевик Саймон, ныне уважаемый бизнесмен Эдвард Блэк. Я хорошо запомнил по фотографии этот колючий прищур, эту родинку на щеке, этот ежик теперь уже совсем седых волос. Сколько ему сейчас? Под восемьдесят. А держится молодцом, не дашь и шестидесяти. Такой же подвижный и решительный, как Гуру. Вот что значит старая закалка! Вот что значит жить в постоянном напряжении, ежедневно бояться разоблачения, напрягать последние силы. Как же это мобилизует, как преображает человека. Как же этому Саймону не хочется умирать…

План моих последних недель начинал сбываться. Мы встретились. Пусть не совсем так, как я себе это представлял, не важно, главное – Саймон в поле моего зрения. И не фотография сорокалетней давности, а живой и готовый, еще не зная этого, понести наказание. Не случайно он так пристально рассматривает меня: чувствует, что я – не просто гость (или официально – посланник компаньона), я исполнитель решения того самого суда, от которого никому не уйти.

– Вы Сомов? – Он обратился ко мне по-русски. Его голос, резкий и немного хриплый, так и остался командным, при этом выговор был не настолько плохим, чтобы я не смог его понять, но в то же время не настолько безупречным, чтобы считаться родным. Видимо, когда-то давно, перед заброской в Камбоджу, прошел специальное обучение, предполагая, что будет иметь непосредственный контакт с «потенциальным противником». Выучил и не забыл до сих пор. Возможно, практиковался дополнительно, с тем же Гуру, например, время для этого было. Почему он заговорил со мной на моем языке? Не захотел посвящать в наши дела переводчика? Или решил лишний раз показать свое могущество?

– Да. – Я не спешил показать радость от этой встречи. Тем более что произошла она при не совсем приятных для меня обстоятельствах. Я невольно потер ноющую шею. – Я здесь от имени и по поручению господина Королева.

– Я знаю. – Блэк вальяжно уселся в кресло напротив. Не отрывая глаз, он продолжал пристально изучать меня. Я невольно отметил, что взгляд Саймона-Блэка куда более безопасный, нежели взгляд Гуру. В нем не чувствовалось той внутренней мощи, которая была у Королева А. Д. Вся его грозность, сделал я свое заключение, – напускная. Если Гуру может свободно проникнуть в чужие мысли и подчинить себе волю собеседника, то Блэк в этом смысле – профан, его стихия – действие. Дать по шее или пристрелить меня, это он может, а загипнотизировать или обезоружить словом – кишка тонка. Не тот психотип. – Надеюсь, вы не в обиде на такой, немного жесткий прием?

Пытается шутить. Что это – маска, отводящая глаза от последующих действий, или попытка прикрыть свое воинственное хамство. Есть такой прием, когда неформальный лидер, чтобы завоевать авторитет у новичка, начинает с грубого действия, чтобы потом подробными пояснениями указать тому его место. Новичок же, уже ощутивший на себе силу лидера, даже не пытается возразить, безусловно принимая его превосходство.