Кровь за кровь - Сергей Майдуков

— Я все ногти из-за тебя обломала.

Ничего лучше Алена придумать не сумела. Она чувствовала себя как нашкодившая кошка, застигнутая на месте преступления.

— Я из-за тебя жизнь сломал, — сказал Роман. — Так что квиты.

— Хотя бы мою долю отдашь?

— Нет.

— Я так и знала.

Она вернулась в машину, но не включила зажигания, словно ожидая чего-то. Роман поманил ее пальцем. Алена с готовностью выбралась наружу.

— Золото не здесь, — сказал Роман. — Но оно мое. Если останешься со мной, то наше.

— Поделим пополам? — быстро спросила она.

— Нет. — Он повел головой из стороны в сторону. — Ничего мы делить не будем. Ты или ни с чем, или со мной и золотом. Такой расклад.

Алена опустила голову, делая вид, что обдумывает предложение. На самом деле она для себя все решила, как только услышала признание Романа.

— Это около двух миллионов долларов, — вкрадчиво подсказал Роман. — Дом купим, бизнес начнем. Все, что душа пожелает.

— Смотря чья душа. Твоя?

Он засмеялся. Алена — нет. Она ждала ответа.

— Наши души, — сказал он. — Ты и я. Мы вдвоем. Мы вдвоем?

Теперь ждал Роман. Алене не нужно было спрашивать себя, готова ли она продаться. Она и так знала.

— За золотом сейчас поедем? — поинтересовалась она.

— Завтра, — пообещал Роман. — Оно в городе. А мы здесь Новый год отпразднуем. И новую жизнь заодно.

— Не самое комфортное место, — произнесла Алена с сомнением.

— Зато нам никто не помешает. Сегодня и завтра этот дом принадлежит нам. Пойдем.

Роман призывно протянул руку. Алена поколебалась и взялась за нее. Они вошли в пустую комнату с эхом, мечущимся между голыми стенами, бетонным полом и потолком с пучком проводов. В простенке между окнами был расстелен матрас, накрытый пледом «под леопарда». Рядом стояли строительные козлы с подпиленными ножками. Сверху к ним были прикреплены три трубы, от которых тянулся шнур, соединенный с удлинителем.

— Это обогреватель, — пояснил Роман. — Чувствуешь, как здесь тепло?

— Нет, — сказала Алена, начиная догадываться, что ей предстоит.

— Почувствуешь, когда там станешь. — Он показал на стену возле матраса. — Иди туда и раздевайся. Закрепим наш союз.

Она посмотрела ему в глаза и поняла, что спорить бесполезно. У него был совершенно безумный, фанатичный взгляд. Глаза казались воспаленными и очень большими, под ними пролегли синие тени. Черная борода, окаймляющая белое лицо и лежащая поверх рябого шарфа, придавала ему сходство с исламским террористом, какими их изображают в кино. Привлекательный и опасный, такими были его основные характеристики в этот миг.

— Раздевайся, — настойчиво повторил он.

— А если я не захочу? — спросила Алена на всякий случай.

— Ты можешь уйти. В любой момент. Но тогда забудь о золоте. Не хочешь? Тогда иди туда.

Роман поднял руку с выставленным указательным пальцем. Как будто собаке место указывал. Алена промаршировала к стене, встала сапогами на плед и положила пальто на подоконник. От обогревателя шла теплая волна, но не настолько теплая, чтобы не чувствовать, что на дворе зима и в комнате холодно.

— Может, ты отвернешься? — спросила Алена, представив, как нелепо и жалко выглядит ее стриптиз в этой обстановке.

— Конечно нет, — усмехнулся Роман.

И сделал рукой круговой жест: давай, давай, продолжай, не останавливайся. Алена уставилась в пол и принялась снимать с себя все, укладывая вещи поверх пальто.

— Доволен? — спросила она.

— Ты на манекен похожа, — оценил Роман. — Розовая на светлом фоне. Знаешь, как в магазине.

Сравнение не показалось ей лестным.

— А ты на психа похож, — огрызнулась она.

Его лицо сделалось белее снега за окном.

— Сапоги обуй, — приказал он. — Как тогда.

Она подчинилась и постаралась выпрямиться, преодолевая желание ежиться, сутулиться и прикрываться руками на манер стыдливой купальщицы.

— Что дальше?

— Ты знаешь, — сказал Роман. — Но сначала… — Он подошел к ней, вставил ей между губ сигарету и чиркнул спичкой. — Давай, прикуривай.

— Я не курю, — возразила Алена.

— Теперь куришь. — Хорошее расположение духа вернулось к нему, и он рассмеялся. — Мы все так. Говорим, что чего-то не делаем, что мы не такие, а потом — раз — и запреты отброшены. Все дело в цене. Как думаешь?

Огонек зажигалки трепетал и раскачивался перед лицом Алены. Было бы проще простого слегка приоткрыть рот и позволить сигарете упасть на плед под ногами. Вместо этого она покрепче обхватила фильтр губами и втянула щеки, окунув кончик сигареты в пламя.

— Молодец, — похвалил Роман. — Теперь кури, а я полюбуюсь. — Он попятился и скрестил руки на груди на манер посетителя картинной галереи. — Отлично смотришься. Только взатяжку кури. По-настоящему.

Придерживая локоть свободной рукой, Алена взяла сигарету двумя растопыренными пальцами с ногтями того же цвета, что и огонек, вспыхивающий и пропадающий на конце. Она думала, что окончательно продалась, и ей было все равно. Она была как тот самый манекен, о котором упомянул Роман.

Алена открыла глаза и, еще не проснувшись окончательно, улыбнулась. Какое это счастье — радоваться жизни каждый день, каждую минуту! И ведь они еще не разбогатели по-настоящему! Сказка только начиналась. Не та страшная, которая грозила закончиться плохо. Новая. В которой все будет хорошо.

Алена села. Пижама приятно ласкала тело. Под кроватью ожидали одноразовые тапочки. Они с Романом останавливались только в дорогих отелях, и этот не являлся исключением. Номер стоил около пятисот долларов в сутки. Он был выдержан в строгих черно-белых тонах, с вкраплениями темно-синего и коричневого, чтобы не создалось впечатление, будто оформлением занимался дизайнер, специализирующийся на офисных интерьерах. За окном торчала золотая луковица Софийского собора и немного редкой весенней зелени для контраста. Поразмыслив немного, Алена перекрестилась, а потом закурила длинную тонкую сигарету и отправилась на унитаз.

Им предстояло провести в Киеве несколько дней, пока Роман не сбудет по частям все шестьдесят семь слитков. Первые три пришлось отдать по бросовой цене, однако они решили не жадничать, лишь бы обзавестись средствами на достойное существование в подполье, а потом и переезд. Все эти месяцы Роман демонстрировал чудеса изобретательности. Не подкачал он и при переезде. Дабы не засветиться, они отправились сначала в прифронтовую полосу, где накупили всякой рухляди, навязали узлов и сказались беженцами, у которых сгорел дом. Дальнобойщик содрал с них триста баксов, загрузил в фургон вместе со скарбом, и через двенадцать часов они высадились в киевском пригороде. Липовые пожитки пригодились и здесь, потому что служили маскировкой для основного груза. Сейчас они хранились в арендованной на месяц квартире. Стоила она столько, словно находилась где-нибудь в районе нью-йоркского Центрального парка, да хозяева еще и задаток за следующий месяц потребовали, но расходы оправдались. Теперь золото находилось в надежном месте, куда посторонние не имели доступа.