Соблазнение строптивой - Шарлин Рэддон

– Ты все равно что покойник. Ты ведь знаешь это, верно?

Мендоза взобрался в седло и положил на колени трость.

Когда помощник маршала снова защелкнул оковы под животом Фортуны, Мигель сказал:

– Si, мне приходило это в голову.

Дородная женщина в белом гофрированном фартучке поверх строгого черного платья и с такой же белой кружевной наколкой на кудрявой голове вышла на стук Бренча Макколи из двери пансиона.

– Я ищу женщину по имени Голубка, – ответил он на немой вопрос.

– Что вам от нее нужно?

Служанка нахмурилась, когда, окидывая мускулистое тело посетителя внимательным взглядом, заметила на его бедре «миротворец». Женщина была с ним почти одного роста, и Бренч не сомневался в ее способности преградить путь любому, кто придется ей не по вкусу.

– Скажите ей, что меня прислал Мигель.

– Гм. Только начало полудня, девочки еще даже не встали, – пробормотала она, уступая посетителю дорогу. – И как прикажете делать уборку, если мужчины начинают обивать порог, не дожидаясь даже захода солнца?

Бренч проследовал за служанкой в комнату, которая была так заставлена мебелью и безделушками, что оставалось лишь удивляться, как больше чем двум-трем людям удается маневрировать в этом пространстве, ничего не разбивая. К удивлению Бренча, здесь не было бархатных штор с бахромой на окнах и дверных проемах. Алебастровые статуи обнаженных женщин красовались на пьедесталах в каждом углу в окружении папоротников и пальмовых деревьев в горшках и ваз с выкрашенными в пурпурный цвет перьями. Под стенами стояли шикарные кресла и диваны, обитые зеленой и розовой парчой. В первую очередь внимание привлекало пианино. На нем на длинной гофрированной салфетке стояли фотографии в рамках и коллекция пустых хрустальных флаконов из-под духов.

Бренч ступил на огромных размеров шкуру белого медведя и вдохнул аромат трав и высушенных цветов, витавший над драпировками, светильниками, вазами и поднимавшийся к вершинам массивных сервантов, где сверкающие бокалы и графины из граненого стекла ожидали ночных посетителей.

– Присаживайтесь, – сказала служанка. – Я узнаю, расположена ли мисс Голубка развлекать в такую несусветную рань.

Макколи сдвинул груду подушек – они все до одной были в наволочках, гофрированных либо украшенных бахромой и вышивкой в виде переплетенных сердец и роз, – и сел на диван. Над мебелью и растениями с лепного карниза свисали взятые в рамку изображения соблазнительных полунагих женщин. «Клиент чувствует себя здесь, как в уютном гнездышке», – заключил Бренч. Это могло понравиться изголодавшемуся по дамскому вниманию мужчине – по крайней мере, на один вечер.

– Вы друг Мигеля?

Бренч вскочил с дивана при виде стоящей в дверях молодой женщины с кожей цвета темного меда. Ее кремовый пеньюар был настолько прозрачным, что бросались в глаза медные соски и более темный треугольник между вершинами стройных бедер. Вспомнив, что, по словам экономки, девочки еще не вставали, Бренч понял, что эта, видимо, спала обнаженной. Мысль тут же вызвала соответствующие ощущения в чреслах.

Женщина подходила под описание блудницы, наполовину индианки, данное Мигелем; говорила она на пристойном английском, которому учат детей в мормонских семьях. И все же, прикрывая пах шляпой, Макколи спросил:

– Вы Голубка?

Черные волосы, прямые и гладкие, как водопад, грациозно покачивались вокруг бедер молодой женщины, пока она шла к стулу на ножке в виде когтистой лапы, что стоял у пианино.

– Так меня называют. Вы не ответили на мой вопрос. Откуда вы знаете Мигеля?

Бренч остался стоять, понимая, что сидеть теперь будет слишком неудобно.

– Он в беде, мэм…

Макколи протянул руку к женщине, когда та побледнела и встала.

– Сейчас он в относительной безопасности. Но он послал меня к вам, так как думает, что вы можете помочь.

Голубка бросила взгляд в сторону холла.

– Ничего больше не говорите здесь.

Бренч поднялся вслед за женщиной на второй этаж. Они прошли по коридору мимо нескольких запертых дверей, не встретив никого по дороге. Наконец она остановилась почти по центру коридора.

Образ Дженны возник в голове Бренча, когда он шагнул в комнату проститутки и увидел ее неубранную кровать. Он быстро отогнал видение.

Дженна подняла голову, пропуская сквозь пальцы набранную в ладони воду и вслушиваясь в звуки, идущие откуда-то от верховьев реки. Голоса. Мужские голоса. Если это Бренч Макколи, то лучше бы ему быть в компании Мендозы, иначе она всадит в него столько стрел, что он станет похож на дикобраза.

Молодая женщина вытерла рот тыльной стороной кисти, отмахнулась от комаров и поднялась на ноги. Голоса не становились громче или тише, и это означало, что мужчины остановились. Оставив гнедого стреноженным, Юджиния стала красться между ивами и тополями, густо росшими по берегам реки Уибер, пока не стала ясно слышать голоса.

Мужчины сидели на лошадях. Их было трое, остановились они на открытом месте на дальнем конце крутой излучины реки. Из своего укрытия в кустарнике Дженна могла хорошо их разглядеть и тут же узнала. Федеральный маршал и его помощник, один приземистый и коренастый, второй высокий и тощий, как скелет. Третьим был Черный Валет Мендоза.

Их слова, доносимые ветром через широкое русло реки, звучали ясно, как журчащая у ног вода.

– Как ты мог подумать, что я обману такого старого сотрапего,[59]как ты, Мигель? – услышала Дженна слова маршала.

– Думаю, это не стало бы большой проблемой для тебя.

– Что ты такое говоришь?

Мендоза усмехнулся.

– Это называется honestidad,[60]мой друг… честность. Если ты действительно хочешь меня отпустить, тебе должна быть от этого какая-то выгода, нет?

Теперь рассмеялся Хендрикс.

– А ты стал умнее. Скажем так: если бы тебя повесили, это помешало бы мне вести некоторые, э-э… дела.

– Дела, да?

Все трое засмеялись. «Немного нервозно», – подумала Дженна.

– Например, касающиеся ограбления поездов? – спросил Мендоза.

– Может быть. – Хендрикс махнул своему помощнику. – Сними с него наручники, Вирдж.

Дженна сощурилась, наблюдая, как Вирджил Годби слез с лошади и хромая подошел к испанцу, чтобы расстегнуть наручники. Мигель говорил правду, он действительно не грабил поезда. А убийства? Маршал тоже повесил их на картежника?

Мигель помассировал натертую кожу освобожденных запястий. Взяв из рук Вирджила поводья, он кивнул Хендриксу.