Семь чудес света - Мэтью Рейли

После обсуждения других, менее интересных вещей Зоу ушла.

Волшебник вернулся к работе... в этот момент он, кажется, вспомнил, что Лили сидит в углу, за ящиками, и повернулся к девочке.

— Послушай, детка, я совсем позабыл, что ты здесь. Ты там сидишь, как мышка. Не знаю, слышала ли ты наш разго­вор, но если слышала, то и прекрасно. Важно, чтобы ты знала о нашем друге, Охотнике, что он хороший человек, очень хороший. И, хотя он этого не говорит, Уэст очень тебя любит. По правде сказать, с тех пор как он впервые взял тебя на руки в жерле того вулкана, ты ему дороже всего на свете.

В тот день Лили многое открылось.

Гораздо увлекательнее, однако, показался ей день, в который она узнала о происхождении самолета Уэста.

«Галикарнас» долгое время вызывал у нее любопытство. С того момента, когда она начала что-то понимать в реактив­ных самолетах — и в том числе сколько денег они стоят, — Лили казалось чрезвычайно странным, что один человек мож­ет позволить себе собственный «Боинг».

— Откуда у вас самолет? — спросила она его как-то за завтраком.

Зоу, Каланча и Волшебник, сидевшие за столом, подавили смешки. Уэст немного смутился.

— Никому не рассказывай. Дело в том, что я его украл.

—Украли? Украли самолет! Разве можно красть?!

—Да, красть нехорошо, — сказала Зоу. — Но Охотник украл «Галикарнас» у очень плохого человека.

—У кого?

—У человека по имени Саддам Хусейн, — сказал Волшебник. — Это — бывший президент Ирака, ужасный тип. Охотник украл у него самолет в 1991 году.

— Почему вы украли самолет мистера Хусейна? — спросила Лили.

Уэст помолчал, прежде чем ответить, словно подбирал слова.

— Я был в месте, которое называется Басра, и положение мое было опасным. Самолет мистера Хусейна был для меня единственным средством спасения. Хусейн держал его там на всякий случай: вдруг понадобится убежать из страны. — Уэст подмигнул. — Я знал также, что у него таких самолетов очень много — стоят по всему Ираку для той же цели. Вряд ли из-за его пропажи он очень расстроился.

— Почему вы назвали его «Галикарнас»? В честь мавзолея, что находится в Галикарнасе?

Уэст улыбнулся. Ему нравилось, что она так хорошо запо­минает старинные названия.

— Не уверен. Просто сам Хусейн так его окрестил, и я оставил это название, потому что оно мне понравилось. Я не знаю, почему он так его назвал. Наверное, господин Хусейн считал себя великим персидским правителем вроде Мавсола или Навуходоносора. Только ему до них было далеко. Он был просто крупным бандитом. Уэст обратился к Волшебнику.

— Кстати, раз уж зашла речь о «Галикарнасе»... Как идет экипировка? Вы поставили ретрограды и «Марк-3»?

— Все почти готово, — ответил Волшебник. — Уменьшили вес почти на треть и установили все восемь ретроградов. Пробные испытания прошли успешно. Что касается «Марк-3», то они прекрасно подходят к двигателям «Боинга». Хороши для вертикального взлета и приземления, если у вас есть горю­чее. В эту субботу мы с Небесным Монстром проведем испы­тания, так что вставьте беруши.

— Хорошо. Держите меня в курсе.

Лили не поняла, о чем они толковали.

Интерес Лили к балету не ослабевал.

Она устраивала много домашних представлений, которые проходили на маленькой сцене с настоящим опускающимся занавесом. Каждое представление заканчивалось продолжи­тельной овацией.

Один раз Лили объявила, что простоит на носочках целую минуту. Выдержала только 45 секунд и была очень собой недовольна.

Тем не менее, все горячо ей аплодировали.

Как настоящая дружная семья.

ЧЕРНЫЙ МОНАХ КАБУЛА

В ВОЗДУХЕ НАД АТЛАНТИЧЕСКИМ ОКЕАНОМ

17 МАРТА, 2006

ЗА 3 ДНЯ ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ ТАРТАРА

После дерзкого нападения на Гуантанамо прошло двенад­цать часов. Самолет приземлился на Ямайке, за Кингстоном. Там он взял на борт Волшебника, Лили и сокола, заправился и снова взмыл над Атлантикой. Лайнер взял курс на Европу и Африку.

Снова команда собралась в салоне. Расселись кружком, как в прошлый раз.

Главным человеком в этом кругу стал мулла Мустафа Саид, Черный монах Кабула.

Сразу после вылета с залива Гуантанамо Уэст воспользовался спектральным анализатором, чтобы проверить помеще­ние на наличие «жучков». Поводил им вокруг тела Саида.

И в самом деле — около шеи террориста устройство принялось издавать громкие сигналы. Под кожу Саида был введен микрочип.

Операции не понадобилось. Уэст смог нейтрализовать чип электромагнитным импульсным устройством. Чип превратился в мертвый кусок пластмассы.

Пока все рассматривали Саида, террорист не отрывал взора от Лили.

Так гиена смотрит на раненого олененка — голодными, жадными глазами и с некоторым удивлением от того, что та­кой превосходный обед оказался вдруг совсем рядом.

Выглядел он жутковато, несмотря на то, что он принял ванну и облачился в чистую одежду. Бритая голова, щетина на подбородке, впалые глаза, тощее тело — он больше похо­дил на привидение. Ходячий скелет. Три года одиночного заключения в лагере «Дельта» — не шутка.

В ярко освещенном салоне стала заметна особенность Саи­да: нижняя половина его левого уха полностью отсутствовала.

Саид оглядывал многонациональную команду Уэста.

— Мм... как интересно, очень интересно, — сказал он. — Мыши зарычали на двух львов — Европу и Америку.

Он взглянул на Волшебника.

— Вижу Канаду. И Ирландию, — он кивнул головой в Сторону Зоу. — Коллеги по части изучения древних текстов.

Увидев Каланчу, заговорил потише:

— А, вижу Израиль. Каца Коэн, великий снайпер, рад нашей новой встрече. Последний раз мы виделись в Кандагаре, на расстоянии 2000 ярдов. Удивительно, что ты промах­нулся.

Каланча поморщился, не скрывая своего враждебного отно­шения к Мустафе Саиду.

Террорист дотронулся до ополовиненного уха.

—Ты чуть-чуть ошибся.

—В следующий раз не промахнусь, - прорычал Каланча.

—Ну-ну, Каца. Я твой гость, причем ценный. После всех трудов, которые ты, еврей, затратил на мою поим­ку, — глаза Саида превратились в лед, — тебе следовало быть повежливее.

Затем Саид устремил дикий взор на Винни Пуха.

—А, добрый мусульманин. Ты — сын шейха Анзара Аббаса, правда? Великий капитан Рашид Аббас, командир элит­ного подразделения Объединенных Арабских Эмиратов. Пер­вый десантно-диверсионный полк...

—Это не так, — ответил Винни Пух. — Рашид Аббас — мой брат. Я — Захир Аббас, скромный сержант и второй сын шейха.