Идеал - Айн Рэнд

Фанни (смягчаясь). Я знаю. Ты прав. Ты настоящий человек, Чак. На свете так мало самоотверженных людей.

Финк (мечтательно). Как знать, может, лет через пятьсот кто-нибудь напишет мою биографию и назовет ее «Чак Финк Самоотверженный».

Фанни. И какой тогда глупостью покажутся наши переживания, вызванные жадностью какого-то ничтожного калифорнийского домовладельца!

Финк. Именно. Надо уметь видеть события с точки зрения будущего. И…

Фанни (прислушиваясь к каким-то звукам снаружи, неожиданно). Ш-ш! По-моему, у нас под дверью кто-то стоит.

Финк. Кто? Нет там никого. Все оставили нас. Бросили нас на… (В дверь стучат. Они переглядываются. Финк идет к двери.) Кто там? (Никто не отвечает. Стук повторяется. Он резко, сердитым жестом распахивает дверь.) Чего вам… (Замолкает. Входит Кей Гонда; она одета, как в прошлой сцене. Он ахает.) О!.. (Смотрит на нее сразу с испугом и недоверием. Фанни делает шаг вперед и замирает. Они не в состоянии сказать ни слова.)

Кей Гонда. Мистер Финк?

Финк (истово кивая). Да. Чак Финк. Собственной персоной… Но ведь вы… Вы ведь Кей Гонда?

Кей Гонда. Да. Я прячусь. От полиции. Мне некуда пойти. Позволите мне остаться на ночь?

Финк. Разрази меня гром!.. Извините, пожалуйста.

Фанни. Вы хотите, чтобы мы вас тут спрятали?

Кей Гонда. Да. Если вы не боитесь.

Фанни. Но почему вы выбрали…

Кей Гонда. Потому что здесь меня никто не найдет. И потому что я прочла письмо мистера Финка.

Финк (спохватившись). Ну конечно! Мое письмо. Я так и знал, что из тысячи писем вы обратите внимание именно на него. Правда, неплохо написано?

Фанни. Я ему помогала.

Финк (смеясь). Какое потрясающее совпадение! Когда я его писал, то даже не мог предположить, что… Чего только не случается на белом свете!

Кей Гонда (глядя на него). Меня подозревают в убийстве.

Финк. О, даже не беспокойтесь об этом. Нам все равно. Мы – свободомыслящие люди.

Фанни (торопливо опускает штору). Вы здесь будете в полной безопасности. Только простите наш разгром… Мы перезжаем.

Финк. Прошу вас, садитесь, мисс Гонда.

Кей Гонда (садится и снимает шляпку). Спасибо.

Финк. Я мечтал о том, чтобы вот так, попросту поговорить с вами. Я всегда хотел вас спросить о многом.

Кей Гонда. Я всегда хотела, чтобы меня о многом спросили.

Финк. То, что говорят про Грантона Сэйерса, это правда? Вы должны знать. Говорят, что он был извращенцем и не интересовался женщинами, а…

Фанни. Чак! Это совершенно не относится к делу и…

Кей Гонда (с легкой улыбкой). Нет. Это неправда.

Финк. Конечно, я никого не порицаю. Я презираю мораль. Я хочу спросить у вас о другом; меня как социолога всегда интересовал вопрос влияния экономического фактора на личность. Сколько сейчас получает кинозвезда?

Кей Гонда. То ли пятнадцать, то ли двадцать тысяч в неделю согласно новому контракту – точно не помню.

Фанни и Финк обмениваются изумленными взглядами.

Финк. Какие возможности для помощи обществу! Я всегда видел в вас великую гуманистку.

Кей Гонда. Во мне? Едва ли. Ненавижу гуманизм.

Финк. Вы шутите, мисс Гонда!

Кей Гонда. Бывают люди, у которых есть цель в жизни. Их немного, но они есть. А у некоторых есть не только цель, но и честность. Таких совсем мало. Мне они нравятся.

Финк. Но следует проявлять толерантность! Следует учитывать влияние экономического фактора. Говоря, например, о доходах кинозвезды…

Кей Гонда (резко). Я не хочу о них говорить. (Едва ли не с жалобной ноткой в голосе.) А вы ничего не хотите спросить о моей работе?

Финк. Господи, конечно, хочу! (Вдруг посерьезнев.) Нет. Не хочу. (Кей Гонда внимательно смотрит на него, слегка улыбаясь. Он добавляет с внезапной улыбкой, впервые искренно.) Ваша работа… о ней не надо говорить. Я не могу. (Добавляет.) Я никогда не видел в вас просто кинозвезду. И никто не видит. Вы не Джоан Тюдор, и не Салли Суини, и все остальные. И вы создаете не дрянные мелодрамы – извините меня, но они дрянные, – а кое-что другое.

Кей Гонда (смотрит на него). Что же именно?

Финк. То, как вы движетесь, и звук вашего голоса, и ваши глаза. Ваши глаза…

Фанни (с внезапной горячностью). Они такие, как будто вы не человек, не такая, как люди вокруг.

Финк. Все мы мечтаем о том совершенном создании, которым может стать человек. Но никто не видел нашу мечту. А вы видели и показываете ее нам. Как будто вам известен великий секрет… секрет, забытый всем остальным миром. Великий секрет и великую надежду. Ваш человек отмыт добела. Ваш человек достиг высших возможностей.

Фанни. Когда я вижу вас на экране, я чувствую себя виноватой, но в то же время молодой, свежей и гордой. Иногда мне хочется поднять руки вот так… (Поднимает руки над головой красивым восторженным жестом, смущается.) Простите нас. Мы ведем себя как дети.

Финк. Может быть, мы и есть дети. Но посреди тусклой жизни нам приходится ловить каждый лучик света, ловить везде, даже в кино. А почему, собственно, не в кино, величайшем наркотике человечества? Вы сделали для страдающего человека больше, чем любой филантроп за всю историю. Как вам это удается?

Кей Гонда (не глядя на него). Это можно делать достаточно долго. Полагаться на собственные силы и по капле выжимать из себя надежду для людей, но потом оказывается, что тебе самой нужна помощь… ответный голос, прозвучавший в ответ гимн, простое эхо. Я вам очень благодарна. (В дверь стучат. Все трое переглядываются. Финк решительно идет к двери.)

Финк. Кто там?

Женский голос (за сценой). Слушай, Чак, не одолжишь немного сливок?

Финк (со злостью). Проваливай! Нет у нас никаких сливок. Хватает же наглости беспокоить людей в подобный момент! (Негромкое ругательство, удаляющиеся шаги за сценой. Финк оборачивается к остальным.) Господи! А я уж подумал, что это полиция!

Фанни. Сегодня ночью никого нельзя пускать в дом. Любой из этих голодранцев будет рад сдать вас полиции за… (Ее голос внезапно меняется, как будто последнее слово вылетело помимо ее воли.) за вознаграждение.