Вечность без Веры - Анастасия Таммен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аарон отказал ей. Она потянулась к нему, но он отстранился. Вместе с этим пришло ясное осознание, что она действительно хотела этого поцелуя! С Аароном! А ведь она не имела никакого права целоваться с ним! Как хорошо, что все-таки ничего не произошло. Как бы она иначе смотрела в глаза Максу? Как бы она смотрела на саму себя? Она стала бы настоящей предательницей.
К щекам прилила кровь. Вера подавила желание приложить к ним ладони, чтобы скрыть предательский румянец – в темноте ресторана Аарон его все равно не увидит, а по движению, наоборот, обо всем догадается, – и вместо это провела руками по волосам и туже стянула резинку на хвосте.
– Да, лучше вернуться, – ломким голосом согласилась она.
Вера даже не могла сказать, что из случившегося казалось большей катастрофой. Что она собиралась поцеловать кого-то не потому, что можно и пора бы, а из-за незнакомого желания? Что захотела поцеловать нового заместителя директора ПЭЦ? Что дала ему увидеть ее желание, которое не нашло ответа? Или что она изменила бы Максу, если бы Аарон вовремя не отступил?
В глазах и носу защипало. От стыда и злости на саму себя. Еще никогда она не вела себя так по-идиотски. И что на нее нашло? Может, все дело в двух бокалах незнакомого напитка? Или в атмосфере ресторана? Или в их задушевной беседе?
Нет. Можно врать кому угодно, но не себе, не сейчас. Всему причиной был Аарон, его невероятные глаза, полные понимания, его идеально неидеальная горбинка на носу, его дурманящий запах, который Вера хотел впитать, его доверие.
Вера, недовольная собой и ходом своих мыслей, сжала кулаки. Домой, обратно в ПЭЦ, как можно скорее, подальше от этого места и этого мужчины, из-за которого в ней просыпаются желания, противоречащие всему, что она до сих пор думала об отношениях и физическом притяжении.
Аарон, не спуская с нее глаз, поднялся и осторожно обошел столик. Она заметила, как он протянул ей руку, но замер и снова опустил. Лицо его помрачнело, он будто злился на нее. Или на себя?
– Ладно, пойдем.
Они шли рядом, не касаясь друг друга, и Вера чувствовала разочарование от того, что между ними появилась невидимая стена. Около выхода из ресторана она остановилась.
– Мы не заплатили за ужин.
– У меня здесь счет, не переживай. – Аарон открыл дверь и движением руки пригласил ее идти первой.
– Очень любезно с твоей стороны, – сказала она неожиданно чопорно и ужасно огорчилась его ответному сдержанному кивку.
До этого дурацкого инцидента она доверяла ему свои тайны, обменивалась с ним глупыми шуточками и, несмотря на все их различия, чувствовала себя комфортно. Однако этому пришел конец. Из-за ее невероятной глупости. Из-за странного, ненужного порыва!
Фойе было набито людьми. Собравшись парочками и группками, они нетерпеливо притопывали и громко переговаривались, формируя некое подобие очереди. Вера окинула Вечных взглядом и замедлила шаг, пораженная буйством дизайнерской фантазии. По сравнению с их нарядами Аарон одевался до неприличия скромно. Какой-то Вечный стоял в балахоне из соединенных друг с другом бумажных фигурок лебедей. Другой натянул на себя блестящие голубые лосины, выставляющие напоказ его мужское достоинство; торс при этом остался обнаженным, а на голове сверкал шлем с шипами. Тем не менее внимание Веры привлекла другая Вечная. В качестве наряда она выбрала стоячий воротник из прозрачного пластика. Вера окинула взглядом ее обнаженную фигуру и смущенно отвела взгляд.
Аарон поравнялся с Верой. Видимо, проследив за ее взглядом, он сказал:
– Когда у людей есть Вечность, они делают странные вещи.
В голосе проскользнуло то, чего Вера не смогла разобрать. Насмешка? Пренебрежение? Аарон кивнул кому-то в толпе, но продолжил путь, а не остановился, чтобы обмолвиться словом.
– Зачем они тут стоят? – спросила Вера, радуясь новой теме разговора, за которую можно было бы спрятаться хотя бы на время.
– Ждут, когда освободится место в ресторане.
– Но там столиков-то – раз, два и обчелся. Они так до утра прождут.
– Настоящая жизнь Вечных начинается по ночам. Или вообще не начинается. Им некуда спешить.
Он открыл перед ней дверь на стеклянный подвесной мост. Несмотря на защитный купол, здесь было заметно прохладнее, чем в фойе. Вера с удовольствием вдохнула свежий воздух, который не пах ни сырой землей, ни миндалем и цитрусовыми. Она начала успокаиваться, как вода, когда ее сняли с огня. Удивительно, что каждый раз рядом с Аароном внутри нее все закипало и переливалось через края: мысли, чувства, ощущения, желания…
СТОП! Вера ущипнула себя за ладонь, призывая к порядку.
Они вышли на взлетную площадку, на которой теперь стояло с десяток других винтокрылов. Ее подсвечивали встроенные разноцветные огоньки, как на поле аэродрома. На черном небе сверкали россыпи звезд. Таких ярких звезд Вера еще ни разу в жизни не видела. Какое бескрайнее, восхитительно безграничное небо…
И абсолютно черное! Ночное! Сколько сейчас может быть времени? Вера резко нажала на коммуникатор и испуганно воскликнула:
– 23:59!
Она совсем потеряла счет времени, будто с того момента, как они вышли из детского отделения, оно прекратило существовать. Неизвестно почему, но с Максом такого не случалось. Вера всегда помнила про экзамены и комендантский час в десять вечера. Правда, раньше это казалось признаком серьезности их отношений. Почему же с Аароном все было иначе? Вера обняла себя руками, пытаясь унять дрожь.
– Тебе холодно? – спросил Аарон.
Он остановился слева от нее. Не мешкая, снял свой пиджак и накинул ей на плечи. Его пальцы задержались на брошке. Запах миндаля и мандаринов, от которого Вера бежала, окутал блаженством. Атласная ткань была тонкой и совсем не согревала, но ни на что другое Вера бы ее сейчас не променяла.
«Это из-за того, что рядом с тобой мой мир начинает работать по каким-то иным, незнакомым мне механизмам», – подумала она, но вслух произнесла другое:
– Я вспомнила про комендантский час. Мне достанется за опоздание, если меня, конечно, вообще пустят.
– Не волнуйся. Я могу возвращаться в ПЭЦ в любое время. Со мной тебе нечего бояться, – сказал Аарон и вдруг резко отдернул руку от брошки, точно укололся. Он развернулся и энергичными шагами направился к своему винтокрылу.
Вера опустила взгляд на сверкающую восьмерку. Филигранная работа, каждый из десятков бриллиантов гладко отшлифован, края белого золота гладкие, а иголка надежно сидела в креплении. Значит, он отдернул руку по другой причине. Верино
