Марш Смерти Русского охранного корпуса - Андрей Самцевич

Конец июня ознаменовался новым обострением ситуации в Боснии: три бригады НОАЮ (I Пролетарская, I и II Воеводинские) начали массированное наступление в направлении Дрины. 26 июня они атаковали и захватили населенный пункт Власеница, открыв себе дорогу в направлении границы. В тот день в районе Братунаца два посланных в разведку на хорватский берег германских пограничника оказались в партизанском окружении и были отрезаны от своей лодки. Видя это, на помощь им пришли стрелки 5-й роты Афанасий Солиенко и Василий Попов, несмотря на бурное течение вплавь добравшиеся до лодки и подобравшие на ней разведчиков[394].

Понесшие тяжелые потери хорватские части, ряд из которых даже пришлось вывести на восстановление, с трудом сдерживали напор противника, рвавшегося к городу Зворник, где находился крупный мост в Сербию. В этой обстановке на боснийский берег был срочно переброшен артиллерийский взвод 1-го полка под командованием лейтенанта Максима Бугураева. Несмотря на то что его развертывание не было полностью завершено, подразделение, имевшее на вооружении два 75-мм французских полевых орудия М1912, 27 июня на двух хорватских грузовиках было переброшено в населенный пункт Цулине и с наступлением темноты открыло огонь по повстанцам. На следующий день русские поддерживали контратаку усташских и домобранских частей на Дринячу, в результате которой из окружения были освобождены 130 хорватов[395].

Партизан Любо Джокович из Белградского батальона I Пролетарской бригады вспоминал: «Атака на Дринячу – село в 15 домов – длилась дольше, чем мы ожидали. Выбитые из бункеров, усташи отступили к нескольким зданиям, к которым было трудно подойти. С группой бойцов, как разведгруппа, мы перешли дорогу между Дринячей и Зворником и отрезали Дринячу. Когда мы готовились к атаке, усташи пробились из района Зворника и соединились со своими в Дриняче». В результате часть партизан оказалась прижата к берегу и смогла уцелеть лишь потому, что отходившие из села хорваты не имели времени уничтожить их, а с сербского берега они, вероятно, были приняты за своих [396].

По мере приближения повстанцев к Зворнику взвод Бугураева был выведен на сербский берег, но продолжал оказывать артиллерийскую поддержку хорватам. Тот же Любо Джокович писал: «В полдень, перед атакой на Зворник, когда мы находились в одном из фруктовых садов, вражеский самолет разведывал наши позиции. Временами по нам била и артиллерия. Несколько гранат упало в саду. Одна из них убила нашу кобылу Белку»[397].

Массированная атака на город началась в 21.00 4 июля. Для участия в ней партизаны выделили I Пролетарскую бригаду, усиленную двумя батальонами из I и II Воеводинских при поддержке шести минометов, 60-мм горного орудия, четырех тяжелых и примерно 100 ручных пулеметов. Атакованный на всех участках гарнизон оказывал ожесточенное сопротивление, цепляясь за каждую позицию, но был вынужден постепенно отступать. После занятия нападавшими господствующих над городом высот улицы оказались как на ладони. К 11.00 началось паническое бегство солдат и жителей по единственному мосту в сторону Сербии, на котором толпы беженцев и отступающих войск попали под огонь более чем 50 пулеметов 1-го, 3-го и 6-го батальонов Пролетарской бригады[398].

Впоследствии усташский штаб Усора и Соли возлагал ответственность за огромные жертвы (в общей сложности в уличных боях и при переправе погибло 400–500 человек, в том числе много гражданских) и разграбление партизанами города в первую очередь на усташского сатника Жличарича, который запретил заблаговременную эвакуацию населения, но сам благополучно скрылся. Отмечалось также, что многочисленные просьбы о подкреплении остались без ответа, а разбитые в предыдущих боях части из состава I усташской бригады и не имевшая автоматического оружия добровольческая рота Домобранства, укомплектованная местными жителями старше 50 лет, не могли выполнить возложенные на них задачи [399].

К этому времени в сербской части города (так называемом Малом Зворнике) под общим командованием майора Василия Морозова был собран ряд подразделений 1-го полка: штаб и тяжелый взвод III батальона, 6-я (около 70 человек личного состава) и 9-я (до 100 солдат и офицеров) роты, артиллерийский, противотанковый, конный и саперный взводы. В резерве находилась 5-я рота 523-го полка 297-й пехотной дивизии. С самого начала боя артиллерийский взвод огнем пытался поддержать обороняющихся, а несколько русских отделений были приданы им в надежде, что присутствие солдат Вермахта укрепит боевой дух гарнизона. После начала бегства остатков войск и беженцев в Сербию, подразделения Морозова делали все возможное для прикрытия отступающих и подавления пулеметных точек противника. Ситуация усугублялась тем, что накануне, из-за опасений прорыва повстанцев через водную преграду, часть настила моста была разобрана, что задерживало движение, многие люди срывались в реку.

Раненых сносили в один из близлежащих домов, где санитары РОК едва справлялись с их потоком. Тех, чье состояние позволяло, после быстрой перевязки грузовиками отправляли в Баня Ковилячу, где медицинская служба полка развернула пункт оказания помощи. Многие остались лежать на мосту, сильный огонь партизан мешал вынести их. Но когда среди тел неожиданно показался мальчик, несший на спине другого ребенка, один из солдат бросился к нему. Вместе, под огнем партизан, они смогли донести раненую девочку до ближайшего парапета. Около 1.00 6 июля несколько русских попытались вытащить с моста хотя бы ближайших раненых. Несмотря на периодические пулеметные очереди и пуски осветительных ракет, до утра они смогли спасти еще несколько человек, трое из которых, однако, вскоре умерли от потери крови. Уже перед рассветом партизаны подорвали часть моста у хорватского берега, после чего стоны раненых прекратились – вероятно, они были добиты взрывной волной[400].

На протяжении всего дня 5 июля продолжался крайне ожесточенный огневой бой. По свидетельствам офицера штаба полка Константина Николаева, партизаны вели огонь из окон, с балконов и крыш выходивших на реку домов, обстреливали казармы РОК и СДС из минометов[401]. Обороняющиеся так же отвечали сильным обстрелом. Известно, например, про упорный огонь противотанковой пушки по занятому одной из рот 3-го батальона Пролетарской бригады дому. Повстанцы потеряли в нем двух человек и «едва не понесли более тяжелых потерь»[402]. Но наиболее тяжелым ударом для партизан в тот день стала гибель комиссара I Пролетарской бригады Филиппа Фича Кляича, убитого пулей с сербского берега, когда он шел по теснине вдоль дороги на Тузлу[403].