Жертва войны - Дмитрий Воронкевич

Мальчишка, исходя из таких размышлений, оттачивал свой дар до идеала. И дело было не только в том, что эти навыки ему могли пригодиться, чтобы выбраться из заточения, но и в том, что Райсу было просто приятно становиться сильнее. Каждый раз, когда навык управления своей силой становился лучше, паренька одолевала безграничная радость. Она на короткий миг вытесняла боль от потери родных и безысходность от невозможности выбраться из своей темницы.

Постепенно навыки мальчишки превратились в рефлексы. Более того, постоянные тренировки, а может и дальнейшее употребление в пищу отвратительных листьев и пещерной воды, позволили усилить способности. Так, теперь глаза мальчика не просто могли видеть в темноте, но и позволяли ему рассматривать мельчайшие детали. К примеру, Райс спокойно мог сосчитать, сколько жилок на листке растения, растущего на противоположной стороне пещеры.

Со звуком была та же история. Помимо возможности слышать на большом расстоянии, пареньку удалось использовать звуковые волны и то, как они отражаются от предметов, чтобы создавать в голове нечто наподобие карты местности. Насколько помнил мальчишка, именно так ориентируются в пространстве летучие мыши. А вот с запахами дело шло хуже всего, поскольку в пещере пахло не очень приятно, а улучшать обоняние, и превращать неприятный запах в откровенную вонь — не очень хотелось. Победой было уже то, что чувствительность была под контролем.

Пока Райс оттачивал свои способности, доставшиеся ему непонятным образом, он заметил одну важную особенность в окружении. С того самого момента, как Райс сумел вырваться из ментального плена монстра, прошло уже достаточно времени. Проблема была в том, что монстр слишком бурно отреагировал на освобождение мальчика. Паренёк прекрасно помнил гнев, который испытала тварь в самом начале, когда её пленник освободился, а также силу того самого первого ментального всплеска, последовавшего за этим. И всё было бы ничего, вот только с течением времени гнев и сила атак монстра ни капельки не изменилась. Более того, попытки вернуть человека под свой контроль были более сильными и рьяными. Конечно же, все ментальные атаки твари разрушались о преграды, которые мальчишка выстроил в голове. Пройти их было невозможно, но монстр не останавливался ни на секунду. Один ментальный всплеск сменял другой, причём не менее сильный. Это немного озадачивало.

— «Почему тварь так на мне зациклена? Неужели ей больше нечем заняться?» — раздражённо думал Райс.

Конечно же, он был уверен в своей ментальной защите. Монстру сквозь неё было не пробиться, но немного напрягало другое — ментальные всплески расчистили местность вокруг. После того, как Райс смог использовать свои проснувшиеся таланты в полном объеме, он понял, что мир вокруг него отнюдь не пуст. Там, наверху, кипела жизнь.

Тёмный лес, его непроглядная тьма под кронами многовековых исполинских деревьев, являлась домом для сотен живых существ. Мальчишка отчётливо слышал это. Они жили также, как и животные в обычных лесах: охотились и убивали ради еды, растили потомство для продолжения рода и дрались в схватках за территорию, чтобы создать на ней свой дом. Поправочка было лишь в одном — эти животные были крайне опасны. Взращенные на мане они были сильнее обычных обитатели лесов, умнее и, что самое страшное, на порядок опаснее. Они были другими, не похожими, страшными и даже вселяющими ужас. Мальчик прекрасно помнил тех тварей, которые впервые атаковали его в лихолесье, когда его и других людей привели туда на убой как скот неизвестные ублюдки. К слову, ненависть к тем самым людям была несравнима больше и сильнее ненависти к тому же самому монстру в пещере, который пытал его на протяжении многих дней.

Злость ментальной твари из пещеры заставляла бежать без оглядки других обитателей леса. К тому моменту, когда мальчик в совершенстве обучился управлять своими проснувшимися способностями, округа в районе 200 сажней была полностью пуста. Райс не понаслышке знал, как опасен своей ментальной силой монстр из пещеры, поэтому желание убраться подальше, исходивший от других обитателей лихолесья, было вполне понятным. В принципе, это было не плохо, ведь теперь наверху путь домой был менее опасен. Оставалось только выбраться из тюрьмы. Сейчас для этого был самый лучший момент.

Но кое-что не давало Райсу покоя. Если в лихолесье есть такая тварь, которая способна влезать в мысли других разумных существ, то наверняка эта тварь не одна. Существуют и другие с подобными способностями. Буйство пещерного монстра могло не только напугать других тварей, но могло послужить и неплохим маяком для более совершенных хищников. Райс не сильно об этом задумывался, но нехорошее предчувствие где-то в далёких уголках души всё же предупреждало. К сожалению, в тот момент мальчишка ещё не знал, как близок он был к истине. Все мысли были заняты свободой. Маленькая надежда на её обретение пьянила, хотя реальность грубо возвращала на землю.

Райс работал над планом побега без остановки, позволяя себе небольшие перерывы на отдых. Вот и сейчас он решил немного перекусить. Проклятые листья уже давно приелись и хоть более не вызывали приступов рвоты, приятного от их поедания было мало. Запихивая через силу очередной лист в рот, кое что отвлекло внимание парнишки. На поверхности границу зоны его чувствительности пересекли двое существ. Мальчик быстро пережевал листья травы и нервно проглотил. Для нервозности был повод. Две фигуры не были похожи на животных лихолесья. Об этом говорило уже то, что существа были двуногими. Мальчик прекрасно это слышал своим острым слухом. Сердце забилось быстрее. Страх смешался с надеждой. Райс уже хотел крикнуть изо всех сил, чтобы привлечь к себе внимание, но шестое чувство взвыло, предупреждая об опасности, исходившей от этих существ. Оно же твердило, что приближались совсем не люди. Сразу в голове всплыли мысли про то, что червяк из пещеры своим буйством может привлечь более опасных хищников. Тут же вспомнились и рассказы старейшины его родной деревни, который любил собирать ребятишек вечером за костром, чтобы рассказать об ужасах лихолесья: о страшных монстрах и не менее страшных его разумных жителях.

Чем ближе подходили два существа к пещере, тем больше заходилось сердце: мурашки пробегали по спине, а холодный пот стал пробирать до основания. С каждым их шагом существ становилось понятно, что они сильны и опасны. Это понял не только Райс, но даже и тварь из соседней пещеры. Её атаки прекратились, а на смену пришло чувство дикого страха перед неизвестными, но опасными противниками. Последние двигались медленно и мягко, практически бесшумно, но при этом не прячась. От существ веяло неизвестной силой.

— «Должно быть, это и есть магия?» — мелькнула в голове мальчика.

На севере материка, а именно в странах людей, магия была развита слабо. О настоящих боевых магах ходили лишь слухи, да и ребёнку из деревни видеть настоящего мага не доводилось. Поэтому о мане и о магах он знал лишь истории. Говорили, что рядом с магом обычному человеку может стать плохо. Нечто подобное чувствовал и Райс.

Вскоре догадки мальчика были подтверждены. Существа, приблизившись к пещере, остановились, а через мгновение громогласно громыхнуло. Своды пещеры задрожали, и даже расщелина сверху стала шире. Райс не успел вовремя уменьшить чувствительность своего слуха, поэтому его достаточно сильно оглушило. Виски заныли от нестерпимой боли, а из носа пошла кровь.