Бремя идолов - Чингиз Абдуллаев

— Разденься, — тихо попросила девушка. — Или ты менястесняешься?

— Стесняюсь, — улыбнулся он, снимая рубашку.

Ее холодные ладони заскользили по его груди.

— Подруги говорят мне, что самые лучшие любовники — этомужчины в сорок лет. Когда они все умеют и все знают. Сколько тебе лет? Сорокпять?

— Меньше. Тридцать девять.

— Идеальный возраст, — кивнула она. — Снимай брюки. Я будуждать тебя в спальне.

Девушка поднялась и, грациозно ступая, вышла из комнаты. Онвдруг понял, что именно казалось ему пошлым. Понял после ее слов. Им обоимнужна была эта встреча как доказательство собственной состоятельности. Ей вдевятнадцать лет нужно было обязательно переспать с сорокалетним мужчиной,чтобы потом рассказывать об этом подругам. А ему нужна была именно молодаядевушка — чтобы почувствовать себя молодым человеком, готовым встречаться состоль юной особой.

Обоих влекло друг к другу и чисто физическое любопытство.Прекрасно понимая это, он тем не менее снял брюки и отправился к девушке.

Конечно, она была очень молода. Конечно, не все совпадалостоль идеально, как могло совпадать, но она старалась. В ней был задор,свойственный молодым, и наглость, свойственная начинающим. В ней не было ипресыщенности, какая отличает женщин, уже познавших в постели все возможное иневозможное. Но когда все было кончено и она уснула, он ощутил в душе горечь,словно изменил сам себе. Он всегда спал один на двуспальной кровати. На такихже кроватях он спал и во всех номерах гостиниц, где останавливался.

Осторожно поднявшись, он прошел в ванную, включил душ идолго стоял под спасительной струей горячей воды. После чего надел халат и,пройдя в кабинет, сел за компьютер. В конце концов он мог бы жениться, как всенормальные люди, и теперь у него могла быть такая же взрослая дочь. Уже послевсего, перед тем, как она заснула, он поинтересовался, сколько лет ее матери.Услышав в ответ «сорок», замер на своей половине кровати, боясь шевельнуться.Все правильно. Он терял время. Ему всегда казалось, что он потерял нить где-тотам, в восемьдесят восьмом, когда, спасая первого и последнего ПрезидентаСоветского Союза, встал под пули и оказался на грани между жизнью и смертью.Стремительные события восемьдесят девятого уже проходили без его участия.Словно его вычеркнули из жизни.

Начинался распад страны, за которую он проливал кровь,началось предательство человека, которого он защищал. Горбачев оказался непросто слабым политиком. Он оказался циничным болтуном, способным предать все ивсех. Он предал всех своих друзей в Восточной Европе, предал товарищей попартии, предал страну, которой присягал и которую обязан был защищать допоследней капли крови. Каждый раз, глядя на его последующие выступления потелевизору, Дронго испытывал нечто похожее на разочарование и сожаление,чувствовал себя обманутым. Как они тогда верили этому человеку, как былипреданны. И как безнравственно он поступил, «сдав» всех, кого можно было«сдать», и обманув всех, кто ему доверял.

Впрочем, все это было уже в прошлой жизни. Новая жизнь,начавшаяся в девяностые, требовала новых ориентиров. И бывший эксперт ООН, одиниз лучших инспекторов Интерпола, аналитик, равного которому не было ни в однойспецслужбе мира, стал безработным пенсионером. Впрочем, пенсию ему никто нехотел платить, ни одна республика. Ни Россия, не считавшая его своим. НиАзербайджан, соответственно, считавший его российским офицером.

Дронго работал на компьютере, он снова читал наброски изаписи погибшего Звонарева. И вдруг подумалось, что такие, как Звонарев,гораздо лучше устраивались в жизни, чем сам Дронго. Он был более напорист,обладал большей жизненной энергией, не забивал себе голову рассуждениями ослужении отечеству и верности присяге. Для них важнейшим стимулом являлисьденьги и власть. Вернее, власть как производное от денег. А самый большой успехв жизни — это деньги, на которые теперь действительно можно купить все. В томчисле и кресло депутата, и красивую женщину, и даже здоровье, которое можнопоправить в лучших клиниках Швейцарии и Германии.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, он обернулся. Девушка,которая заснула на его кровати, проснулась. Обнаружив, что спит одна, онапришла к его кабинету босиком и встала к двери, не решаясь войти.

— Ты работаешь? — спросила она.

— Да. Тебя что-то беспокоит?

— Странно… — улыбнулась девушка. — Ты первый мужчина,который меня бросил. Ушел от меня работать. Правда, странно?

Он тоже улыбнулся.

— Я не ушел. Ты заснула, а я не хотел тебя будить. Поэтому ипришел в кабинет.

— Странно, — повторила она. — Обычно ребята не успокаивалисьи будили меня. А ты оставил…

— Наверное, потому, что у меня гораздо меньше сил, чем утвоих знакомых, — пошутил Дронго.

— Нет, — возразила она, — больше. Только ты не такой, каквсе…

— Не такой? — переспросил он, заинтригованный.

— Другой. — Она пожала плечами, смущенно улыбаясь, а потомспросила:

— Мы еще увидимся?

— А ты хочешь, чтобы мы виделись?

— Да, — кивнула она. — Если можно.

— Можно. — Ему было приятно, что она стоит на порогекабинета, не решаясь войти. И было приятно, что хотела с ним встречаться.

— Иди спать, — сказал он. — Спокойной ночи.

— Ты не придешь?

— Приду. Вот закончу работу и обязательно приду.

— Говорят, на рассвете любовь бывает самой крепкой. А явсегда засыпала, — пожаловалась она. — Ты разбудишь меня на рассвете?

— Обещаю.

— Спокойной ночи. — Она улыбнулась и, повернувшись, ушла.Теперь он слышал, как ступают по полу ее босые ноги.

Дронго снова повернулся к компьютеру. Он отметил три клуба,которые посещал Звонарев. Зачем посещал? Звонарев ведь писал о досуге молодежи,о разных бандах. А клубы были официально зарегистрированы. Интересно, почемуименно эти три клуба? Дронго начал еще раз считывать информацию. Получаласьинтересная картинка. Если в двух клубах Звонарев побывал лишь по два раза, тотретий посетил восемь раз. И даже ходил в мэрию, интересовался, кто именнорегистрировал клуб «Прометей». У него среди записей есть и такая: «проверить„Прометей“ в мэрии». Почему его заинтересовал именно этот клуб? Дронго набралинформацию. Странно, что об этом клубе нет никаких данных. Он ввел информацию,обозначив поиск всех данных Звонарева о «Прометее». Клуб находится довольнодалеко от центра. Всего сорок пять членов. Президент Кошкин МихаилСтаниславович. Ветеран Афганистана. Воевал в Чечне. Ранен. Имеет награды.

Бывший десантник. Офицер, майор, инвалид. У него нет левойстопы, оторвало в Грозном. Ничего необычного. Такие клубы есть по всей Москве.Почему именно этот клуб заинтересовал Звонарева?