Сокровища негодяев - Антон Медведев

— Боа!!! Спишь, негодяй! Бегом ко мне!

Перепуганный раздавшимся над головой ревом, Великий Боа замер от ужаса — остатки волос на голове встали дыбом, руки вцепились в край одеяла.

— И не заставляй меня ждать, у меня сегодня дурное настроение. — Голос исходил из небольшой пластины над изголовьем, вождь перевел дух — он понял, что это всего лишь очередная шутка богов.

— Иду, мой господин, иду… — испуганно крикнул Боа, стягивая с себя одеяло. Через минуту он уже торопливо вбегал в пилотскую кабину.

— Где тебя черти носят? Так ты выполняешь мой приказ? Я велел тебе охранять корабль, а не дрыхнуть часами!

— Прости, господин, я две ночи не спал — я охранял, как ты велел…

— Не оправдывайся, — проворчал Фукашиги. Вид взъерошенного, заспанного вождя рассмешил его. Глядя на это жалкое создание природы, лейтенант почувствовал прилив оптимизма — в самом деле, все не так уж и плохо.'

Интересно — можно ли научить эту обезьяну работать в скафандре?

— Вот что, Боа. — Лейтенант строго посмотрел на вождя. — Нам предстоит выполнить одну очень деликатную работу, и без твоей помощи мне не обойтись. Если все получится, я научу тебя управлять Летающим Троном. — Лейтенант посмотрел на вытянувшееся лицо Боа и усмехнулся — вождь побаивался этой машины, ему уже давно расхотелось ею владеть. Фукашиги знал о страхе Боа, и ему было приятно пугать бедного вождя. — А если не получится, я тебя пристрелю. — Лейтенант снова взглянул на бледного Боа и рассмеялся. — Ладно, не пугайся, я пошутил — стану я на тебя тратить заряды. Уж лучше я тебя утоплю. — Фукашиги несколько секунд строго смотрел на безмолвно стоящего Боа, затем не выдержал и расхохотался. Отсмеявшись, он вытер выступившие слезы и устало махнул рукой. — Ладно, вождь, не переживай, это я все так, к слову. Но если бы ты знал, как это смешно… Пошли.

Через пару минут они стояли у большой ниши, в ней рядами висели радиационные костюмы. Сняв один из них, лейтенант быстро влез в него, застегнулся, проверил герметичность — похоже, все нормально. Аккумуляторы, правда, подсели, но это легко исправить. Степень защиты 6-С — можно бы и получше, но ничего, сойдет. Около часа выдержат, а больше ему и не надо. Подзарядить питание — и можно лететь.

Фукашиги выбрался из костюма, снял со стены второй, проверил его — все то же самое. Исправен, но питание село.

— Не так уж и плохо, мой дорогой полководец. — Лейтенант взглянул на вождя и усмехнулся. — Иди, можешь еще часок поваляться в кровати… напоследок. — Последнее слово Фукашиги добавил уже после того, как вождь почтительно поклонился и повернулся к нему спиной. Боа вздрогнул, лейтенант снова засмеялся, хлопнул себя по ноге.

— Боа, ну не сердись,, такой уж у меня несносный характер… Не бойся, я обещаю, что с тобой ничего не случится, потому что ты мне нужен. Отдыхай!

Великий Боа ушел, но в ушах его еще долго стоял дьявольский смех безумного Бога.

Они вылетели через два часа. Костюмы были аккуратно уложены на заднем сиденье, пилот и его пассажир молчали. Глайдер бесшумно скользил над затянутым туманом лесом, оставляя за собой клубящийся след. Унылый пейзаж за бортом наводил Фукашиги на грустные размышления — ведь где-то сейчас светит солнце, плещутся теплые океанские волны. Где-то там, за бесчисленными миллиардами километров, бурлит нормальная человеческая жизнь… Все это там, а здесь у него вот это проклятое небо, этот проклятый туман, эти вечные дожди, плюс ко всему еще кретин на соседнем сиденье…

Они уже приближались к «Анаконде», когда неожиданно запищал сигнал тревоги — лейтенант удивленно присвистнул, и тут же глайдер резко рванулся в сторону. Испуганный вождь вцепился в подлокотники, небо и земля перед его глазами несколько раз поменялись местами, рядом с машиной с жутким грохотом расцвел огненный цветок. Глайдер здорово тряхнуло, ветровое стекло пересекла трещина. Наконец все прекратилось — Фукашиги медленно вел машину вдоль русла ручья, почти касаясь днищем машины воды. Кругом стоял непроглядный туман, лейтенант вел глайдер практически на ощупь.

— Ай да Свенсен — молодец, сукин сын… — Лейтенант засмеялся. — Ты живой? — обратился он к бледному, как сама смерть, вождю. — Не трясись, все уже позади — мы ниже деревьев, здесь нас радары не увидят. Считай, что это был салют в нашу честь.

Приземлились они на уже знакомом месте. Пилотская дверь не открывалась, пришлось выбираться через дверь пассажира. Фукашиги быстро надел радиационный костюм, затем помог одеться вождю, подтрунивая над его неуклюжестью. Одевшись, лейтенант осмотрел глайдер. Со стороны пилота весь борт был изувечен — большие вмятины, рваные куски металла… Но дальше внешних повреждений дело не пошло, и лейтенант, пнув пару раз искореженный борт, остался доволен. — Пошли. — Он хлопнул Боа по плечу, и две облаченные в оранжевые скафандры фигуры направились в сторону корабля.

Свенсен видел паническое бегство Фукашиги и его банды — он смотрел за ними сквозь нижний люк, в его глазах застыла ненависть. Механик понимал, что шансов на спасение у него все равно нет — он не мог сидеть под защитой специальной брони двигательного отсека вечно, рано или поздно отсюда все равно надо будет выходить. Выйти-то он мог — идти было некуда. На корабле оставаться нельзя, а жить без ничего в этом вечно сыром лесу… Нет уж, увольте.

Свенсен не боялся смерти — душа его была чиста, а мысли ясны, как никогда. Да, он допустил ошибку, согласившись примкнуть к Фукашиги, и теперь пожинал горькие плоды этого рокового решения. И если говорят, что ошибки надо искупать кровью — что ж, он готов к этому.

Свенсен неторопливо шел по отсеку, с грустью оглядывая корабельные механизмы. Он остановился у поврежденного двигателя и ласково похлопал его по ребристому кожуху — увы, никогда уже «Анаконде» не подняться с этой проклятой планеты. Жаль, но этому прекрасному кораблю выпала не самая лучшая участь — впрочем, как и его команде. Вспомнив о погибших друзьях, механик подошел к убиты-м им воинам и по очереди выбросил их в открытый люк — он был хозяином в этом отсеке и не хотел, чтобы тела этих ублюдков оскверняли корабль. Похоже, здесь его работа окончена — механик в последний раз прошел по отсеку, ласково дотрагиваясь ладонями до механизмов. Что ж — ему надо идти, у него еще осталось одно, последнее в этой жизни дело.

Он опустил узкую выдвижную лестницу и медленно спустился вниз, огляделся, затем подошел к главному трапу. У его подножия лежали тела убитых матросов, в груди Свенсена вновь закипела ярость. Пошел дождь, Свенсен хмуро взглянул на небо, затем снова перевел взгляд на убитых друзей. Они были мертвы — но даже сейчас он не мог их здесь бросить. Взвалив на плечи тело Леонарда — его красивое лицо было обезображено выстрелом в упор, Свенсен начал взбираться по трапу. И так раз за разом, пока не перенес всех десятерых. Свенсен знал, что его сейчас пронизывает смертельное излучение, но этот факт был уже чем-то неважным, второстепенным.

Он аккуратно уложил тела погибших в грузовом отсеке, затем накрыл их принесенными из кают одеялами — большего он для них сделать не мог. Его начало подташнивать, тело зудело — и Свенсен понял, что надо спешить, что время его на исходе.