Принцесса где-то там - Сергей Сергеевич Мусаниф

Я бросила кобуру с пистолетом под сиденье.

– И зачем вы его убили?

У него на лице ни один мускул не дрогнул. Ни от удивления, ни от гнева, что его так быстро раскрыли, ни по какой-то другой причине.

– Это не мы, – сказал он. – Зачем бы нам понадобилось его убивать?

– Я не знаю, – сказала я. – Но это случилось в тот же день, когда вы появились в моей жизни. Совпадение?

– Безусловно, – сказал агент Смит. – Поверьте, Дерек не представлял для нашей службы никакого интереса.

– А вы бы сказали, если бы это было не так?

– Не знаю, – честно признался агент Смит. – Зависит от обстоятельств.

– Спасибо, что хоть не врете.

– Документы и значок тоже оставьте, – сказал агент Смит. – Сегодня вечером вы не коп.

Я до последнего надеялась, что место встречи было выбрано случайно, и сейчас мы отправимся куда-то еще, но агент Смит взял меня под руку и потащил в салон красоты.

– Вам тоже кажется, что я неважно выгляжу? – поинтересовалась я.

– Это не вопрос того, как вы выглядите, Боб, – сказал он. – Это вопрос маскировки.

– Так у нас операция?

– Да.

– И что надо будет делать?

– Позже я введу вас в курс дела.

Это было довольно пафосное заведение с блестящим полом, белыми стенами и зеркальным потолком. Здесь не работают парикмахеры, здесь творят стилисты, визажисты и прочие имиджмейкеры. И счета тут наверняка выставляют тоже астрономические.

Впрочем, платить я все равно не собиралась. Если это нужно для работы, пусть ТАКС все удовольствия и оплачивает.

К нам сразу же бросился весь из себя нафуфыренный администратор, сердечно поздоровался с агентом Смитом, рассыпался в комплиментах мне и проводил меня до белого кожаного кресла, установленного перед очередным здоровенным зеркалом.

– Ваш мастер сейчас подойдет, – сказал он.

Агент Смит расстегнул пиджак и уютно устроился на диванчике, закинув ногу на ногу. Взял со столика какой-то журнал, принялся его листать. Кроме нас в зале больше никого не было.

Потом появился мой мастер, и это был типичный… стилист.

Это был мужчина, хотя бы потому, что на его лице присутствовала легкая небритость, а челюсть у него была вполне квадратная. Но это не мешало ему носить туфли на высоких каблуках, длинную широкую юбку, блузку с люрексом и пользоваться декоративной косметикой.

Разумеется, увидев меня, он сразу же пришел в ужас.

– Что вы делаете со своими волосами, дорогуша? – вопросил он низким грудным голосом.

– Ничего.

– И это заметно, – он распустил мой хвост, а резинку бросил на пол с таким выражением лица, словно снял с моей головы насосавшуюся крови пиявку. Я бы не удивилась, если бы он еще ногой ее куда-нибудь отбросил, но, видимо, для этого в штате существует менеджер по клинингу, а сам маэстро на такие мелочи не разменивается. – Эти волосы – это божий дар, и он требует соответствующего обращения, душа моя. В первую очередь, их надо тщательно помыть, просушить, увлажнить, помассировать кожу головы… Волосы надо любить, надо показывать им, что вы их любите. А потом… Какой результат вы стремитесь получить в итоге?

Я ткнула пальцем в сторону агента.

– Вот у него спрашивайте. Меня все обычно устраивает и в таком виде.

– Чудовищно, дорогуша, просто чудовищно, – сказал стилист и обратил свой взор на агента.

– Планируйте свою программу действий исходя из того, что у вас есть всего сорок минут, – сообщил ему агент Смит. – Что касается результата, то тут я вам полностью доверяю. Сделайте что-нибудь, главное, чтобы оно не было похоже на то, что обычно ее устраивает.

– Да неужели? А Микеланджело тоже ставили перед глыбой неотесанного мрамора и говорили, что у него есть всего сорок минут? – оскорбился стилист.

– Тридцать девять минут, – сказал агент Смит и перелистнул страницу журнала.

Глава 18

Сначала мне помыли голову. Это было приятно, но совершенно излишне, ведь с утра я ее уже мыла.

Потом меня снова усадили в кресло, и стилист взялся за какие-то флаконы, пузырьки, принялся скакать вокруг меня с ножницами, и каждое их клацанье сопровождалось его неодобрительным «ц».

– Дорогуша, вы совершенно не следите за своими волосами, – заявил стилист после десяти минут работы над моей копной. – Если вы не будете уделять им внимание, если вы не будете их любить, они перестанут любить вас. Вы что, хотите остаться лысой к двадцати пяти годам?

– Мне двадцать семь.

– Значит, к тридцати, – не дал стилист сбить себя с толку. – Ситуация уже на грани катастрофы, и если вы не хотите перейти эту грань, вам нужно посещать меня не реже одного раза в неделю. Понимаете?

– У меня столько денег нет.

Стилист озадаченно хмыкнул и укоризненно посмотрел на агента Смита. Дескать, что за нищебродку ты ко мне притащил?

– У нее есть, – сказал агент Смит. – Просто она об этом еще не знает.

– Каждую неделю, дорогуша. Каждую.

– Не думаю, что захочу так часто видеть человека, который обозвал меня «глыбой».

– Так я же в хорошем смысле, дорогуша, в хорошем смысле. Глыбой неотесанного мрамора, из которого такой мастер, как я, может создать настоящее произведение искусства.

Я хмыкнула, закрыла глаза и снова начала думать о Дереке. Не о Дереке – моем бывшем, а о Дереке – жертве убийства. Время подумать о моем бывшем еще наступит, а пока обстановка неподходящая.

Пока мы не установили настоящее имя его предполагаемого убийцы, я решила называть его Мигелем. Потому что в нем было что-то испанское, а называть его все равно как-то надо было, потому что произносить каждый раз, даже мысленно, фразу «человек, который убил Дерека» было слишком долго.

Итак, что мы знали о Мигеле на этот час? Скорее всего, человеком, убившим Дерека, был именно он. Камеры наблюдения вели его весь маршрут до этажа, на котором жил Дерек, и это произошло как раз в то временное окно, когда он был убит.

У него был пистолет сорокового калибра.

Он носил шарф, но вряд ли это важно. Он носил перчатки, значит, мы не найдем никаких отпечатков пальцев. Он довольно спортивен и с легкостью перелез через высокий забор.

Он сумел открыть дверь, не взламывая замок. Если исключить тот вариант, что дверь была открыта (что маловероятно), то либо у него был ключ, либо Дерек впустил его сам.

Либо он просто гениальный взломщик.

И больше мы не знали о нем ничего.

Ни одно из его лиц не билось ни в одной из наших баз. Попытка проследить маршрут его отхода по камерам видеонаблюдения тоже