Последний элемент - Хоаким Руис Флувиа

Уходя, посетители оставили директора в еще более удрученном состоянии.

Бедняга вообще ничего не понимал.

Агенты зашли перекусить в тратторию. Джулия заказала небольшую порцию итальянской пасты и салат с сыром из молока буйволицы. Виктор — хлебцы и грибы.

— Превосходное кьянти! — сказал профессор, с видом знатока глядя в свой бокал.

Джулия посмотрела в его глаза и улыбнулась.

— Ты знаток вин?

— Ну, не то чтобы… — начал было Боско, однако спутница прервала его на полуслове.

— Я спрашиваю, потому что мы с тобой пьем бароло, а не кьянти.

Виктор был посрамлен. Джулия продолжала:

— В его аромате переплетены запахи увядающих роз, лесных ягод и лакричника. А на вкус, — она поднесла бокал к губам, — вино сухое, но насыщенное, и градусов ровно столько, сколько необходимо. Очень хорошее вино.

— Вот это да! Я и не знал, что ты у нас еще и винодел. С каждым днем ты удивляешь меня все больше.

— Ты еще многого обо мне не знаешь.

Виктор растерялся. Эта женщина умела его обезоружить, напомнив об их общем прошлом, в котором все могло бы быть по-другому… Не говоря уже о том, что, повзрослев, Джулия стала гораздо привлекательнее, чем была во времена их бесшабашной юности.

— Разумеется, Джулия. Столько лет прошло с тех пор, как мы составляли прекрасный тандем, но, быть может, у нас осталось что-то общее. Ведь мы с тобой понимали друг друга с полуслова! Порой мне казалось, что я читаю твои мысли.

— Послушай, Виктор, те времена не были столь прекрасны, как тебе кажется. Мы склонны идеализировать прошлое. Думаю, лучше поговорить о случившемся в музее Вольта и сделать что-то полезное, а не пить вино и набивать себе живот за счет правительства.

— Согласен, — сухо сказал Боско; Джулия словно окатила его ведром ледяной воды. — Но я не знаю, что тебе сказать. Столько ездим по миру и слушаем всякие странные истории, но мы по-прежнему в тупике. По-моему, с нами играют в кошки-мышки и…

Он осекся, услышав характерный звук, который уже начинал ненавидеть.

— Если это звонит О’Коннор, чтобы рассказать нам об очередном ограблении, отключи телефон. Как можно вести расследование в такой обстановке? Мы все время мечемся туда-сюда, не успевая даже подумать.

Джулия властным жестом заставила Виктора замолчать и ответила на звонок.

Разговор продолжался более десяти минут. Лицо Джулии все больше мрачнело. В ответ она отделывалась короткими «да» и «нет». Видя такую реакцию, Виктор был заинтригован, в голове у него роилась сотня предположений. Наконец Сальдивар нажала «отбой».

— Еще одна кража? — встревоженно спросил Боско.

— Не одна, а целых три. Они произошли почти одновременно и очень далеко друг от друга, — ответила Джулия.

Агенты молча понуро поплелись в отель.

В углу номера их поджидал компьютер. Включив его, агенты связались с одним из самых загадочных и умных людей на планете.

— Как дела, красавица?

К самому вопрошавшему слово «красавец» было неприменимо ни при каких обстоятельствах.

Еще раз здравствуй, А, — ответила Джулия, с облегчением убедившись, что эксцентричный хакер пребывает в хорошем расположении духа.

— Насколько я понимаю, вы вызвали меня не для приятной беседы, а чтобы я снабдил вас информацией об ученых, с которыми связаны последние ограбления. Или я ошибаюсь?

— Ты невероятно догадлив, — съехидничала Джулия, но ее тут же охватило чувство вины. Хакер А был богат, умен, обладал огромными возможностями и связями, однако в глубине души оставался ребенком. Он боялся мира, который был для него непонятен и которым он даже не интересовался.

Джулия пообещала себе, что непременно навестит А, когда расследование закончится. Он всегда ее об этом просил, а ведь А никогда ни о чем не просит: он или сам берет то, что ему нужно, или покупает.

Крик с экрана вернул Джулию к действительности.

— Эй! Проснись, красавица! Пора браться за работу во славу дяди Сэма. Предлагаю вашему вниманию досье на датского ученого Ганса Христиана Эрстеда. На этот раз я не буду вас задерживать. Вот нужные сведения.

ГАНС ХРИСТИАН ЭРСТЕД

Родился 14 августа 1777 года в датском городке Рюдкобинг.

Учился в Университете Копенгагена, изучал химию, но затем преподавал в родном университете физику.

В 1820 году открыл явление электромагнетизма.

Эрстед получил много премий и был осыпан почестями. В 1829 году его назначили директором Политехнической школы в Копенгагене, он был избран пожизненным секретарем Датской академии наук. В 1842 году ученый стал иностранным членом Парижской академии наук. В 1844 году он написал учебник по механической физике. Умер Эрстед в Копенгагене в 1851 году.

— Новую область науки, которую Эрстеду посчастливилось открыть, он назвал электромагнетизмом.

— На лекции в университете, показывая опыты, Эрстед обратил внимание на то, что, когда по проволоке проходил электрический ток, стрелка лежавшего рядом компаса всякий раз отклонялась в сторону.

Многие видели это явление, но лишь Эрстед понял, насколько оно важно. Эти опыты ознаменовали собой открытие новой области научного познания.

— Открытие Эрстеда было настолько удивительным, что научный журнал «Annales de Chimie et de Physique», публикуя его результаты, поспешил подстраховаться и добавил от имени редакции: «Хотя мы не сторонники публикаций, повествующих о необычайных открытиях, работа господина Эрстеда обставлена таким количеством подробных выкладок, что какими бы неслыханными ни были его результаты, ученого нельзя заподозрить в фальсификации или ошибке».

Эта таинственная сила

2000 с лишним лет назад появились сведения о том, что существует камень, притягивающий железо. Было это в Магнезии, одной из провинций Древней Греции.

Разные культуры использовали свойства магнита, но первый письменный источник, в котором говорится, что мореплаватели пользовались им как компасом, появился только в XII веке.

А столетие спустя Пьер де Марикур заметил, что, если установить железную иглу на сферическом магнитном камне, она будет постоянно показывать вверх. Меняя положение иглы, он обозначил линии, проходившие в направлении, на которое показывала игла. В результате получилась картинка, похожая на изображение меридианов (кратчайших линий, проведенных от одного полюса к другому), которые мы видим на глобусе.

В точках пересечения этих линий сила магнетизма особенно велика, и по аналогии с Северным и Южным полюсами Земли эти точки называются магнитными полюсами.