Люби меня, девочка - Анастасия Пырченкова

Убила бы!

Неужели нельзя было просто отдать в приют?

Зачем обрекать животное на верную гибель, да еще такую страшную?

Живодеры, а не люди.

А еще разумными существами называют себя.

Но то про себя.

На деле подошла ближе и опустилась перед псом на корточки, ласково погладив его между ушей — единственное место, где точно нет никаких ран. Дамир в это время принялся разворачивать плед, после чего накрыл им животное и поднял на руки.

— Заднюю дверцу открой, — попросил.

Но я уже и сама догадалась. Так что он еще не договорил, а я уже сделала. И сама уселась назад, чтобы придерживать зверя по дороге, дабы того не сильно мотало в пути. Хотя дорога в автомобиле Дамира, нужно сказать, едва ли ощущалась. Даже если попадались кочки. Так что весь оставшийся путь я просто ласково разговаривала с псом, беспрестанно водя пальцами между ушей.

Пса мы с Дамиром сдали в одну из ветеринарных клиник нашего города, где есть передержка, и где нам за небольшое вознаграждение пообещали позаботиться о нем и найти нового хозяина. Выглядел он настолько плохо, что мне его даже совестно оставлять стало. Никто не заслуживал такой участи. Быть не просто преданным любимыми людьми, а выброшенным на помойку.

— Не волнуйтесь, раны получены недавно и не так страшны, как кажется, — с улыбкой успокоила меня ветеринар. — К тому же, ваш муж велел сообщать ему о ходе лечения пса.

На моих губах растянулось жалкое подобие благодарной улыбки, пока я мысленно вздыхала. Еще когда мы вошли в клинику, они приняли нас с Дамиром за пару. Да и потом мужчина обнимал меня все то время, что осматривали пса, успокаивающе гладя по спине и приговаривая всякие нелепости.

В общем, сама виновата.

Сразу не опровергла, а теперь как-то поздновато. Да и видимся мы с присутствующими в последний раз, так что чего толку переживать? Вот я и не стала.

— Спасибо, — поблагодарила я врача и направилась на выход.

Дамир задерживался в кабинете начальника клиники. Они там вместе обсуждали цену лечения, и я решила им не мешать. А вообще сегодня мужчина меня по-настоящему удивил. Не только тем, что не прошел мимо и помог довезти собаку до клиники, а то, что готов вот так запросто выложить круглую сумму за животное, которое потом еще и другие люди заберут. Это… подкупало. И удивляло. Потому что текущее поведение мужчины никак не вязалось с тем, что он выкинул в начале нашего знакомства. Как небо и земля. Словно я с братом-близнецом общаюсь. Вот только, исходя из заметок о его жизни в интернете, близнеца у него точно нет. Есть младший брат, но вряд ли они настолько похожи, чтобы я могла их перепутать. Или нет?

— О чем задумалась, ванильная? — донеслось со спины, а затем на мою талию легла сильная рука того, о ком думала, придвигая ближе к своему боку.

— О тебе, — сказала, как есть.

Дамир вопросительно выгнул брови и усмехнулся.

— Судя по твоему лицу, это не очень хорошие мысли.

— Да нет, — призналась. — Все как раз наоборот. Настолько, что я начинаю подозревать у тебя в жизни наличие близнеца.

Он точно не такое ожидал услышать, потому как и со словами не сразу нашелся.

— И что во мне такого навело тебя на подобную мысль? — уточнил, разворачиваясь ко мне лицом, не переставая обнимать.

И снова я не стала скрывать.

— Разница в поведении. При знакомстве и последующих сутках у тебя дома ты вел себя как полнейший засранец. А потом вдруг все поменялось. И сейчас… — махнула рукой на вход в клинику позади нас.

— Хм… — озадачился Дамир.

И промолчал!

К машине повел, куда собственноручно усадил, не забыв пристегнуть ремнем безопасности.

Да блин!

Издевается что ли?

Я ведь реально сейчас поверю, что он действительно не Дамир. Или Дамир, но не тот.

Ужас какой-то!

Нельзя так с моей буйной фантазией.

А Дамир все молчал и молчал…

Даже после того, как уселся за руль и вывел автомобиль с парковки на главную дорогу, уверенно и легко вписавшись в многочисленный поток других спешащих по своим делам водителей. И когда я уже собралась переспросить, соизволил ответить:

— У меня действительно есть брат.

Все.

Аут.

Капец.

Полный.

И безоговорочный.

То есть, получалось, то утро я провела с одним братом, а потом подключился другой?!

Да вашу ж мать!

Какого хрена вообще?!

— Младший.

А?

Что?

Младший?

То есть не близнец?

Боже, какое счастье, кто бы знал!

— Даже два. Давид и Тамаз. Давид младше на два года. Тамаз на пять. И никакого близнеца. А если бы и был, я бы никогда не позволил ему к тебе прикоснуться, не сомневайся.

Я аж рассмеялась нервно, настолько мне полегчало от данного знания.

Даже почти захотелось познакомиться с обоими.

Заодно удостовериться, что Дамир не соврал.

— У тебя большая семья, — сказала вместо этого. — А я одна в семье. Родители почему-то не хотели больше детей, хотя в детстве я упрашивала их “купить” мне сестричку, — хмыкнула, вспомнив моменты подобных уговоров. — Спрашивали, зачем им еще одно сокровище, когда у них уже есть самое лучшее…

Удивительно, но впервые за долгое время воспоминания не принесли боли — лишь одну светлую грусть. Возможно, давно стоило поговорить о них с кем-нибудь. Да только до Дамира не возникало особого желания, да и сейчас непонятно почему рассказываю. Раскрываюсь…

Стоило бы притормозить, наверное. Но не получалось. Заходил разговор и слова сами по себе лились наружу. И ведь мне действительно становилось легче от этого. А если вспомнить разговоры с мамой, то такое происходит, когда встречаешь своего человека. Чувствуешь его душой. Веришь безоговорочно. Знаешь, что он не предаст и не отдаст тебя. Никому и никогда. Даже смерти. Но папа вот отдал. Или нет?

Можно ли считать их общую мгновенную смерть тем, что они даже по ту сторону до сих пор вместе?

Я бы очень хотела, чтобы так оно и было. Но вот вписывается ли Дамир в обозначенные мамой критерии — вопрос. Хотя в это верить мне бы тоже очень хотелось. Ведь глупо отрицать теперь, что это всего лишь секс. Между нами — только секс. Не так это. Надеюсь…

Автомобиль вдруг резко затормозил на обочине посреди дороги. Но прежде чем я успела осознать и поинтересоваться, что случилось, Дамир отстегнул свой и мой ремень безопасности, после чего ухватил меня за ближний к нему локоть и перетащил к себе на колени.