Крылья огня - Чарлз Тодд

– Не совсем так. Кстати, сегодня я вас видел. Вы шли в Тревельян-Холл. Зачем?

Траск принес их заказ: котлеты для Ратлиджа, куриную грудку для Рейчел. Он подчеркнуто долго накрывал на стол и на время избавил Рейчел от необходимости отвечать.

К тому времени, как Траск отошел, она успела придумать подходящий ответ. Правда, у Ратлиджа имелся для нее еще один вопрос.

Среди ночи к нему в дверь постучали; Ратлидж испуганно сел на кровати.

– Кто там? – крикнул он, откашливаясь и пытаясь нашарить рукой фонарик.

– Констебль Долиш, сэр! – Судя по голосу, констебль очень радовался тому, что извлек Ратлиджа из теплой постели в три часа ночи. – Похоже, мы кое-что нашли. Там, на болотах.

Ратлидж отшвырнул одеяло и потянулся за брюками.

В большом городе по ночам никогда не бывает по-настоящему темно. Но в таком месте, как Боркум, где до сих пор живут при керосиновых лампах, а тучи затеняют даже тусклый звездный свет, чернота казалась почти абсолютной. Ратлидж наткнулся на велосипед, который один из подчиненных Долиша прислонил к стене у двери гостиницы, и с чувством выругался.

– Вам лучше ехать на велосипеде, чем в автомобиле, – посоветовал Долиш. – Мы поедем напрямик, полями. Срежем путь.

Потирая ушибленную ногу, Ратлидж кивнул и сел в седло. Бок о бок они крутили педали по мокрой дороге. По сигналу Долиша остановились у приемной доктора Хокинза. Доктор, кипя негодованием, вывел свой велосипед и без единого слова присоединился к ним.

Дорога была долгой и мокрой; Ратлиджу, не знавшему, куда они едут, пришлось следовать за едва различимой фигурой констебля. За ним двигался мрачный, неразговорчивый Хокинз. Уютнее всех сейчас, ночью, чувствовал себя Хэмиш. Перед тем как попасть на фронт, Хэмиш Маклауд разводил овец и коров; он радовался знакомой обстановке.

Пустошь и болота находились в нескольких милях от деревни, даже если ехать напрямик. Долиш срезал дорогу через поля, рощицы и по холмистым лугам – один раз они спугнули стадо спящих коров.

Вересковая пустошь оказалась не такой, как ожидал Ратлидж. Да, местность действительно пустынная. Да, бесплодная. Да, холмистая. Но он увидел камни и болота, ручейки, которые впадали в тихие заводи. Там и тут росли чахлые кустики, похожие на робких духов земли. Самой поразительной была тишина. Тихо шелестел ветер, который, казалось, шептал что-то неуловимое для человеческого слуха. Впрочем, и ветер не нарушал тишины. С холма поспешно сбежали призрачно-белые овцы, они толкались и блеяли. После них остался сильный запах мокрой шерсти, смешанный с запахами моря и гниющей земли.

Прошло почти два часа, прежде чем они добрались до места назначения; Ратлидж так и не понял, как констебль находил дорогу в темноте; никаких вех и особых примет он не разглядел. Тропы были, но они разбегались во все стороны, как будто и не думали вести в каком-то определенном направлении или к определенному месту.

Впереди показалась большая груда камней. Вглядываясь в нее в темноте, Ратлидж подумал: развалины каменноугольных копей. Потом они заметили костер, который развели люди, чтобы согреться, если не обсушиться. Дождь перестал, но в воздухе осталась липкая сырость. В таком месте пятилетний ребенок даже летом мог умереть от холода и сырости.

На каменной косе, там, где эрозия за долгие годы расширила излом, лежала жалкая кучка костей. Самая большая белела во мраке. Ратлидж слез с велосипеда, оставив его на попечение человека, одетого в грубую одежду, он появился словно ниоткуда.

– Черепа нет, – сказал Долиш, обращаясь к Хокинзу. – Как и таза; я вам уже говорил. Только маленькие косточки и большая кость вон там. Что вы можете о них сказать, сэр? – Кто-то посветил на кости фонарем; луч выхватывал из темноты ноги и лица усталых местных жителей.

Хокинз опустился на колени.

– Вы искали череп и ребра?

– Да, сэр, все скалы обшарили. Ничего.

– Значит, их растащили дикие собаки, – сказал доктор, проводя пальцами по мелким фрагментам. Поднял бедренную кость, поднес ближе к лицу, поправил фонарь в руке стоящего рядом человека, чтобы свет падал как надо. – Эта была сломана. Вот здесь. – Он показал на изломанную трещину в кости. – Смерть наступила до того, как трещина начала затягиваться. Я бы сказал, что нога застряла между камнями… – Он встал и подошел к костру, в свете пламени которого кость можно было осмотреть получше.

Через несколько минут он сказал:

– Все как я и думал. Скелет овцы. Так вот ради чего вы меня сюда притащили!

– Сэр, мы не знали наверняка. Ведь у нас не было ничего крупнее этой кости, – ответил Долиш, словно извиняясь.

– В следующий раз везите ваши кости, будь они неладны, прямо ко мне.

– Нет, – возразил Ратлидж. – Мне нужно все осматривать на месте. Не на лабораторном столе. И как можно скорее после их обнаружения!

Хокинз бросил на него испепеляющий взгляд и пошел за своим велосипедом. Ратлиджу пришлось поспешить, чтобы догнать его. Долиш остался на пустоши с поисковым отрядом.

На полпути к деревне Хокинз буркнул:

– Вы просто идиот. Вам ведь это известно?

– Я полицейский. И выполняю свой долг. Не более и не менее.

– Возвращайтесь в Лондон, а нас оставьте в покое! Половина тех людей, что всю ночь под дождем искали кости на пустоши, до конца недели заболеют, а ведь им надо ловить рыбу, пасти овец или обрабатывать поля! Мальчик давно умер, и один Бог знает, где он сейчас. Его убили цыгане, или он упал в старую шахту…

– Я думал, старые шахты обыскивали.

– Конечно, обыскивали. Но пятилетний ребенок очень маленький. Он мог заползти туда, куда не влезет взрослый мужчина. Можно проходить мимо него тысячу раз и не сообразить, где он. Хищники растаскивают мелкие косточки… птицы и животные могли унести его останки куда угодно. Жаль, что Долиш не просветил вас вовремя.

– И тем не менее я намерен продолжать. Я сделаю все, чтобы найти его.

Они ехали молча до тех пор, пока почти не добрались до деревни. Вдруг Ратлиджу вспомнилось одно дело, которое он вел до войны.

– Сколько проходит времени до того, как плоть отмирает и можно перенести кости? – спросил он. – Или раздробить их до неузнаваемости, а потом разнести в разные стороны? – Над этим стоило поразмыслить. В тот раз муж едва не вышел сухим из воды после убийства жены; тогда им пришлось производить эксгумацию.

Обернувшись, Хокинз едва не свалился в лужу, снова выругался и успел выровнять руль в последнюю минуту.

– Вы псих, вам это известно? Совершеннейший псих!

И, не произнеся больше ни слова, он въехал в калитку.

Рассвело. Дожди, словно смывшие летнюю жару, принесли с собой прохладу. Первым делом Ратлидж напомнил себе осмотреть кладбище и поискать там фиалки.