Отыщи (во мне) демона - Марья Моревна

Но только не сегодня… Выберемся из этой дыры, как из страшного сна, и я задам ей все вопросы, что скопятся в моей голове к тому моменту.

— Костюмы — элемент праздника, — недовольно сказал Вольфар за моей спиной, увидев, что не только я пренебрег той нелепой одеждой, которую он нам заготовил.

Не договариваясь, мы со снежинкой выбрали схожую тактику. Я никогда не носил лощеных костюмов, сковывающих тело похлеще цепей, и не видел причин отступать от своих привычек в угоду местному царьку. Судя по резкому голосу владыки, скромное серое платье, в котором в зале появилась Вильма, тоже не было тем самым «элементом праздника».

— Помню, вы сегодня сказали, что мы — ваши гости. И если мы не можем отсюда уйти, не можем отказаться посетить праздник, то, надеюсь, можем хотя бы выбрать одежду.

Черт возьми, я, кажется, заразился от снежинки умением стройно выражать свои мысли! И, пожалуй, это еще один «звоночек» моей зависимости. Есть на севере Акрона, на склонах Кастельских гор, среди вечного холода один редкий, необычайно живучий цветок, единственный, что цветет при столь суровых условиях, притом круглый год. Его называют элинвалем, а в простонародье — дыханием демона. Говорят, достаточно всего раз вдохнуть его аромат, чтобы остаться в этих горах навсегда. Никогда не бывал на севере, но, кажется, мой элинваль пришел за мной сам.

Я подмигнул Вильме, ловко пробирающейся через толпу драконьих адептов, которые ради праздника поснимали свои маски и оделись как нормальные люди. Но на них смотреть не хотелось, ведь я впервые видел снежинку в платье. Кроме, конечно же, того синего чехла, в котором она была при нашей первой встрече. Но я уже почти не помню… его вытеснил другой образ того же дня — снежинка в одном белье, красиво возмущенная и сладко дерзкая.

Сейчас она кажется совсем другой. Прекрасная какой-то тихой, безмятежной красотой, как закат или рассвет, или море в штиль, или ночное небо. Платье светло-серое, без единой детали или кокетливой сборочки, простое, как чистый холст, светлые локоны свободно рассыпаны по спине и плечам, походка уверенная и гибкая, будто у дикой кошки.

Так захотелось к ней прикоснуться, что пальцы свело от призрачной боли. Хорошо, что села она рядом со мной, заняв последний из трех высоких стульев в голове зала. Ну, и раз уж мы больше не таились, молодчина, накрыла мою ладонь своей, заставив кровь вскипеть за секунду.

Мы — Вольфар, я и снежинка — словно короли несуществующего государства восседали на своих тронах на небольшом возвышении и глядели на зал сверху вниз. Люди, я насчитал человек пятьдесят — не так много, но и не так мало для подданных выдуманного короля — собирались в небольшие группы, переговаривались между собой, шутили, смеялись, выпивали и танцевали дикие танцы с легким привкусом безумия.

Я смотрел на это представление равнодушно — пусть делают, что хотят, каждый сходит с ума по-своему. Я знал, что этот кружок неумелых воскрешателей прошлого прикроют прежде, чем Вольфар успеет начать ритуал. Но для страховки время все же можно было и потянуть. Поэтому сегодняшний вечер — как бы глупо он не выглядел и какие бы цели не преследовал — был очень кстати. Хотя цели тут лично мне яснее ясного — пустить золотую пыль в глаза собственным собратьям, воодушевление и желание служить которых были не бесконечны. Которым перед финальным броском, чтобы никто не надумал испортить великий план, требовалась энергетическая подпитка, наглядный укол счастливого будущего, демонстрирующий, что всех их ждет после исполнения задуманного. Обычно это работает безотказно.

Но мое безразличие к происходящему закончилось ровно в тот момент, когда я заметил в зале Каспера. И без того разгоряченная кровь запульсировала по телу болезненными волнами. Кроме того, что это он был виновен в том, что мы здесь и жизнь снежинки под угрозой, так он еще имел наглость направляться прямиком к нам и смотреть на мою Вильму с таким восхищением и голодом, будто намеревается ее съесть.

— Мисс, вы не окажете мне честь? — он склонил голову и протянул снежинке руку, приглашая присоединиться к безумным танцам.

— Нет! — мы с Вильмой ответили одновременно. Только она с достоинством, а я словно взбешенный раненный медведь.

Рыжий подозрительно не приуныл, а уставился отчего-то на своего владыку.

— Я думаю, от одного танца не случится ничего страшного, — повелевающе обронил тот. — Вильма, прошу вас принять предложение. Не нужно обижать хозяев праздника.

В тот же момент прямо передо мной в пышном красном облаке появилась девушка, в которой сквозь пелену бешенства я не сразу, но узнал Лайру. Откуда она здесь взялась? И что пила ее портниха, когда шила это красно-мохнатое безобразие, которое назвать платьем язык не повернется.

— Привет, дорогой! — она, словно хищная птица, вцепилась мне в руку, но в следующую секунду пораженно охнула и спрятала ладонь за спину. — Хотела пригласить тебя потанцевать. Ты ведь не откажешь давней подруге в этом милом пустяке?

— Наши гости сегодня как раз в хорошем настроении, — из-за спины раздался голос владыки. — Ни в чем никому не отказывают. Глупо рисковать чужой жизнью из-за таких мелочей.

Чертов царек, кажется, мстит нам за непослушание с одеждой. А Лайра то куда суется? Ведь уже почувствовала, что я мягко говоря не в том настроении. Хотя, дури в ней всегда было больше, чем мозгов… Ну что ж…

Я взглянул на снежинку и задорно ей подмигнул. Нет уж, ее жизнью я точно рисковать не буду, хоть и этим клоунам уступать не собираюсь. Сейчас хищником буду я. Раз уж Лайра жаждет внимания, она его получит. Злость сжирала мое тело по клеточке, но теперь я не собирался ей мешать.

Сжав Лайру так, что она даже про дыхание забыла, я следил за снежинкой. Не приведи боже, Касперу позволить себе лишнего, мой миролюбивый настрой испарится без следа. Но нет, танцевал он спокойно, вот только постоянно что-то говорил, отчего лицо Вильмы постепенно каменело.

— Я так соскучилась, — шепнули мне в ухо, старательно игнорируя жар, прущий из меня, как из печки. — Знаю, ты тоже скучал.

— Не говори ерунды. Мы не виделись слишком давно, чтобы осталось хоть что-то.

— Нет, милый. Я всегда знала, что лучше меня тебе никого не найти. Когда рядом бродят такие…

Кажется, зря я все еще себя контролирую…

— Ай! — Лайра смотрела на меня испуганно, без давешнего шутливого выражения. — Что происходит?

А она еще долго продержалась… терпеливая. На руках, наверное, останутся ожоги. Ну, и поделом.

— А что происходит?

— Ты жжешься словно гребаный огонь! — зашипела она, безуспешно пытаясь вырваться.

И куда только подевалась вся напускная вежливость и милая улыбка?

— Какого лешего ты здесь забыла? И даже не пытайся втюхивать мне чушь про чувства. Это уж точно не про тебя.

— Отпусти! — Лайра все еще пыталась сдерживаться, потому что впору было кричать, а она лишь жалобно скулила.