Ты будешь моей - Виктория Победа

— Так сильно ударил по карману? — не смог сдержаться. Ему наверняка понравился мой привет.

— Не в этом дело, — покачал головой, выпуская из легких дым, — ты сломал, тебе и чинить.

— У тебя для этого достаточно спецов.

— Очевидно, они не так хороши, как я считал. Придется тебе поработать на меня, Матвей.

Возражать я не стал, молча кивнул в ответ на его «предложение». Мужик он был неплохой, просто поверил не тем людям. Да и кто бы из нас не поверил друзьям, просящим о помощи. Сейчас был тот самый момент, когда следовало засунуть гордость в одно место и зарыть топор войны. Больше мы не говорили. Оба погрузились в водоворот собственных мыслей.

Поступок Кира все никак не выходил из головы. Вот так просто брат отказался от всего, над чем с таким трудом работал? Еще вчера его позиция была вполне однозначна, а сегодня все перевернулось с ног на голову.

Из размышлений меня вырвал звук подъезжающих машин, доносящийся из распахнутого настежь окна. Воздух зазвенел от скопившегося в нем напряжения, когда в дом втащили двух уродов, что столько времени скрывались под крышей Беркута, и ничуть не раскаивались в содеянном четыре года назад. Твари, возомнившие себя хозяевами жизни, сейчас стояли передо мной, переводя недоуменный взгляд с меня на Беркута и обратно.  

Сосредоточив все свое внимание на тех, с кем так долго желал встретиться лично, я не сразу заметил появившегося за их спинами Демьяна. А потом не удивился даже. Конечно, как еще нас с Ларой так просто могли забрать из больницы, если бы Граф лично не отозвал охрану. Видно, в подробности замысла Кира были посвящены все участники конфликта, кроме меня, естественно.

— Они твои, — Беркут оглядел своих «подопечных», а потом посмотрел на меня со всей серьезностью во взгляде.

— Что это значит? — мерзкий визг одного из ушлепков разлетелся по комнате. Второй молчал, только смотрел на меня с диким ужасом. Понимал, что вот он час расплаты. — Ты обещал помочь, ты отцу должен.

— Свой долг я давно отдал, а насильников покрывать я не стану, — в два шага он оказался возле братьев. — Ты, сука, такая, когда помощи просить пришел, забыл упомянуть, как вы над девочкой надругались. Я вас скотов бы сам в асфальт закатал.

— Это ложь, эта шалава врет, она Рустама подставила, натравила на него своего хахаля, теперь вот другого нашла. Беркут, да мы же…

— Рот закрой. Ты, падаль такая меня за идиота держишь? Я вас в дом пустил, в конфликт из-за вас впрягся, на словно поверил, а вы суки такие, решили свои жопы с моей помощью прикрыть? Думали не вскроется правда?

— Они отца убили, — заверещал второй

— Он вырастил подонков и насильников, и помог им избежать наказания, а раз так, туда ему и дорога. Забирайте, пока я их собственными руками не придушил.

Повторять дважды мне было не нужно. Я и так держался из последних сил. Держал себя в руках насколько это было возможно, потому что знал, что больше они никуда не денутся. Составят компанию своему дружку Азарину. Посмотрят, что их ждет в ближайшие несколько месяцев.

— Все решилось как нельзя лучше, — брат похлопал меня по плечу, когда брыкающихся и визжащих Молоховых погрузили в багажник, предварительно приложив их об этот самый багажник, чтобы заткнулись.

— Мог бы и предупредить.

— Зачем? — он посмотрел на меня, словно я идиот и элементарных вещей не понимаю. — Ты бы заартачился, вопросы бы стал задавать, время терять. Да и сам я узнал в последний момент.

— А если бы меня порешили? — усмехнулся, глядя на сияющего брата.

— Ну не порешили же, — тот, как ни в чем не бывало пожал плечами. — Мои ребята были неподалеку. Беркут выставил условие убрать охрану, пообещал, что обойдемся без кровопролития.

— И ты вот так поверил ему на слово?

— Кир отвалил ему целое состояние, поэтому да, я поверил ему на слово, - он рассмеялся и открыв дверь, уселся на заднее седение одного из своих внедорожников.

С Киром же мне еще только предстоял серьезный разговор. Нет, я не простил ему то, что он сделал, его поступок по отношению к Ларе мало что могло оправдать, но я был ему благодарен.

Два месяца спустя

Лара

— Лар, все на сегодня твой рабочий день окончен, — Макс выглянул из своего кабинета и бросил на меня виноватый взгляд. Часы показывали четверть третьего, и я недоуменно взглянула на своего начальника. Три дня назад я впервые за несколько месяцев появилась на своем рабочем месте. Вошла в приемную на своих ногах. Пусть пока мне приходилось прибегать к помощи костылей, но я ходила! Медленно, неуверенно, но ходила!

Матвей ходил вне себя от радости, улыбался, как умалишенный и постоянно крутился возле меня, как будто заняться больше было нечем. И это порядком раздражало, потому что его забота переросла в какую-то болезненную потребность все контролировать.

Не выдержав, я поставила условие: с понедельника выхожу на работу!

Скандал был жуткий, Матвей уперся рогом и все никак не хотел соглашаться с моими доводами. Ох, как мы тогда ругались, а потом мирились так, что до сих пор при воспоминании о том дней, щеки горят и низ живота приятно тянет.

— Он и до тебя добрался, да? — выгнула бровь, глядя на Макса. Тот даже врать не стал, закатил глаза и сев напротив меня, продолжил:

— Лар, если ты сейчас не поедешь домой, он тут все разнесет. Я тебя прошу, ради Бога, езжай, — обычно спокойный и невозмутимый Макс сейчас был не похож на себя. Взъерошенный, уставший, еще бы, у его беременной жены на седьмом месяце внезапно включились «хотелки», то арбуз ей среди ночи захочется, то креветок. И каждый раз ей хотелось того, чего в доме, естественно, не было. На Макса смотреть было страшно, а то ли еще будет, когда родится малыш. Теперь вот Матвей ему головной боли добавил.

— Тебе бы тоже не мешало отдохнуть, — улыбнулась, погладив его по волосам.

— Да, пожалуй, стоит, — он кивнул, а потом улыбнувшись добавил: — Я тебя подброшу.

— Не стоит, — покачала отрицательно головой, — ты ведь его знаешь, сейчас примчится, — сложно было сдерживать улыбку, когда счастлива так, что хочется делиться эти счастьем со всеми вокруг. Нет, эти два месяцы не были безоблачными, но я научилась справляться со своими страхами.

— Тогда я поехал, — Макс собрался, запер свой кабинет и попрощавшись со мной, уехал к жене. А я осталась сидеть в приемной, в ожидании своего ненормального, помешанного на моем самочувствии женихе, который уже наверняка мчался сюда на всех парах.

Я как раз заканчивала оставшиеся дела, когда в приемной раздался звонок. Глянула на отобразившийся номер — пост охраны.

— Слушаю.

— Лариана Николаевна, — раздался в трубке голос охранника, — здесь к вам посетительница, настаивает на встрече.