Случайный хозяин для невольницы - Маргарита Дюжева

удавка сдавливал горло! И так каждый вздох через силу, с трудом, захлебываясь отчаянием!

В этот раз было гораздо хуже. Больнее. Я почему-то думала, что после того страшного прорыва, все должно стать иначе. Что Хельм больше не станет…не посмеет.

О, боги, какая же я дурочка. Жизнь действительно продолжается... И все защитники Дестины знали, что надо ценить каждый день, проживать его на максимум. Уж Хельм-то точно ценил.

У меня не должно было быть претензий к хозяину! Не должно! Но они были. Жгли изнутри, ломали, выворачивали наизнанку. Я устала притворяться, что мне все равно…

Не прошло и пяти минут, как старая дверь резко распахнулась и следом за мной в комнату ворвался Хельм. Нервный, непривычно бледный, с горящими, как у демона глазами.

Я отшатнулась от него. Прижалась спиной к стене, судорожно вцепилась ладонями в подол и смотрела, как загнанный волчонок. Прятать слезы уже было бесполезно — он их прекрасно видел. Он уже ВСЕ видел. У меня не осталось от него секретов.

— Киара… — Хельм сделал шаг ко мне, но замер, когда я судорожно отпрянула, сильнее вжимаясь в стену.

— Зачем ты пришел? — зло провела ладонью по щеке, стирая соленые капли, — Отчитать за то, что лезу куда не следует и мешаю? Поведать о том, какая я дура? Или, может, опять скажешь, что все будет хорошо? Все наладится?

Он молчал. Смотрел на меня исподлобья и тяжело дышал, будто только что пробежал сквозь всю долину.

— Ничего не наладится, Хельм! Ничего! — я продолжала всхлипывать, — потому что…да ты сам прекрасно понимаешь почему.

— Послушай, — его голос обрывался, — пожалуйста…

— Не хочу! — сердито топнула ногой, — я ничего не хочу слушать! Я устала! Ты смотришь на меня, как маленькую девочку, на никчемную замарашку, которую вытащил из беды.

— Неправда.

— Правда! — перешла на клик, — я для тебя обуза, которая занимает место в твоей комнате, вечно путается под ногами, которую надо постоянно вытаскивать из неприятностей, оберегать, помогать.

— Да нет же!

— Признайся, ты ведь с нетерпением ждешь своих друзей, чтобы передать меня им?

Секунда молчания. Две. Пять. Только сердце мое гремело и захлебывалось.

— Жду, — не стал отпираться джинн, своим согласием распарывая и без того кровоточащие раны.

Я уткнулась в свои ладони и заревела в голос. Громко, некрасиво, морщась от невыносимой боли в груди.

— Но ты не обуза и не досадная помеха.

Я только головой из стороны в сторону мотала, не в силах остановиться. Джинн подступил ко мне и остановился так близко, что я чувствовала жар его тела.

— Я хочу тебя отправить из Дестины, совсем по другой причине, — тихо сказал он, — Мне страшно до дрожи, что ты можешь пострадать в этом бессмысленно жестоком месте.

— Ну естественно, — простонала я, — Мы же в ответе за тех, кого приручили. Или купили. Что люди скажут, если вдруг с бестолковой зверюшкой что-то случится…

— Прекрати! — произнес строго джинн.

А я не могла прекратить, даже если бы захотела. Проклятые слезы душили и не хотели останавливаться. Вся та горечь, что накопилась за последние дни, выплескивалась наружу, только легче не становилось. Я будто рассыпалась на осколки, покрывалась ржавыми трещинами, сквозь которые пробивалась непроглядная тьма.

Не могу больше!

Попыталась проскочить мимо него, но он не пропустил. Схватил за плечи, сжимая так, будто мечтал задушить.

— Отпусти! — дернулась, в тщетной попытке вырваться из крепких рук.

— Киара!

— Ну что Киара. Что? — вскинула на него измученный взгляд и пропала окончательно. Он был так близко!

Джинн смотрел на меня, не отрываясь, не моргая, едва дыша. Привычно темные глаза стали чернее самой черной ночи и где-то в глубине зарождались красные всполохи.

— Пусти меня, — пролепетала едва слышно, но он даже бровью не повел.

Скользил хищным взглядом по лицу, рассматривал, будто впервые увидел. Держал, обжигая злыми прикосновениями. Меня трясло. Вверх по рукам бежали искры, а вниз по спине — ледяные мурашки.

— Мне трудно держать себя в руках, потому что с утра и самой ночи все мысли только о тебе…— непривычно тихим голосом произнес он, не отпуская, не позволяя отвернуться, — потому что дороже тебя никого нет. Я тебя люблю.

— Так любишь, что постоянно бегаешь к своей лекарке? — меня снова затопила жгучая ревность.

— Я дал себе обещание, что не трону тебя. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Ты заслуживаешь нормальной жизни, с хорошим человеком, вдали от Барьера. А не вот это вот все, — неопределенно повел плечами, — Поэтому да. Я хочу, чтобы тебя увезли. Далеко-далеко…Туда, где я не смогу тебя найти.

— Можно подумать, ты стаешь меня искать! — выкрикнула ему в лицо.

— Стану…

Он не прятался от меня. Не закрывался. Показывал то, что творилось у него внутри. Такая же черная бездна, как и у меня…

— Забери его, — глотая слезы, прошептала я, — свое дурацкое обещание. Забери! Ты не можешь знать, где мне будет лучше.

— Не здесь…

— Здесь! С тобой! Хельм…пожалуйста. — охватила его лицо ладонями.

— Ты не понимаешь.

— Это ты не понимаешь! Ты вот здесь, — указала себе на грудь, — навсегда. Красной нитью.

Красные всполохи в его глазах кружились в бешенном танце, гасли, и опять разгорались с новыми силами.

— Не отталкивай меня. Я без тебя не могу. Не хочу. И если ты меня отправишь из Дестины — я умру, задохнусь от тоски.

— Глупая, — Хельм сдался, со стоном притянул к себе, покрывая быстрыми поцелуями мое лицо, собирая мои слезы, — не нужно тебе это, пойми. Мне нечего тебе дать.

— Мне ничего и не надо. Только ты…— я льнула к нему, неумело подставляя губы для поцелуев, ревела не останавливаясь, цеплялась за широкие плечи, — только ты…

Глава 11

Оказывается, счастливой можно стать очень быстро. За одну секунду, разделяющую жизнь на до и после. Всего несколько слов, и я из убогой приживалки, невольницы, которая вечно путается под ногами, превратилась в девушку, которую любят.

Так просто, так естественно.

Я ни на миг не усомнилась в его словах. Поверила им, легко безоглядно, впустила в свое сердце, не боясь разбиться на осколки или обжечься. Потому что здесь не было никаких игр, никакого обмана. Джинн