Призрак с Кейтер-стрит - Энн Перри

Миссис Лессинг не знала ничего, что могло бы помочь. Она все еще страдала от шока и отвечала на вопросы какими-то ставящими в тупик бессмыслицами. Как будто бы она не понимала цели этих вопросов.

Наконец Питт сдался и поднялся, чтобы уйти. Миссис Лессинг медленно вышла в холл и закрыла за собой дверь.

— Вы остаетесь, Шарлотта?

Ей не пришло в голову упрекнуть его за наглость, за то, что он назвал ее по имени.

— Да, здесь много работы, а мистер Лессинг еще занят в церкви. Он не очень практичный человек, не привык вести домашнее хозяйство.

— Хорошо бы позволить ей делать какую-то домашнюю работу самой. Занятость не может вылечить, но может облегчить страдания. От безделья появляется время задуматься.

— Хорошо, я… я найду какую-нибудь домашнюю работу, которая отвлечет ее от горестных мыслей. Но я сама буду заниматься всеми приготовлениями к похоронам, оповещать людей и тому подобное.

Питт засмеялся:

— По работе мне приходится часто видеть трагедии, горе и жестокость, но я вижу также и много доброты. Доброго вечера. — Он повернулся к двери. — Не забудьте: не ходите одна по улицам ни при каких обстоятельствах. Даже если потребуется пойти за доктором. Лучше попросите мистера Лессинга или зайдите к соседям. Они поймут.

— Мистер Питт!

— Да?

— Вы знаете что-нибудь еще? Я имею в виду, что это за человек? Из какого… он сословия? — Она думала о Джордже и Эмили.

— Вы знаете что-то, о чем мне не говорили? — Инспектор снова смотрел на нее так, словно видел ее насквозь, словно хорошо знал ее — как равный, а не как полицейский.

— Нет! Конечно, нет! Если бы я знала что-то, я бы вам сказала.

— Сказали бы? — В его голосе слышалось легкое недоверие. — Даже если это было бы не более чем подозрение? Вы бы не побоялись обидеть кого-то… может быть, того, кого вы любите?

На кончике ее языка уже вертелись сердитые слова, что она не любит никого, кто бы мог быть связан с таким преступлением. Затем что-то в нем заставило ее быть честной… может, его ум или его порядочность.

— Да, конечно, я должна бояться обидеть кого-то, если это всего лишь пустые подозрения. Но я думаю, вы не делаете окончательных заключений только потому, что кто-то что-то говорит вам? — Это был вопрос; она хотела, чтобы Питт заверил ее.

— Нет, иначе мы ловили бы десять преступников по каждому преступлению. — Он засмеялся, снова показывая свои блестящие белые зубы. — Так о чем вы не хотите мне рассказать?

— Вы уже сделали заключение! — горячилась Шарлотта. — Я не говорила, что я что-то знаю.

— Вы не сказали это прямо, но ваша отговорка заставляет меня думать, что вы что-то скрываете от меня.

Девушка отвернулась, настраивая себя на то, чтобы ничего не говорить ему.

— Вы ошибаетесь. Я хотела бы знать что-нибудь, что могло бы по-настоящему помочь, но я не знаю. Очень сожалею, что сказала что-то, что создало ложное впечатление.

— Шарлотта!

— Вы стали сверхфамильярны, инспектор Питт, — очень тихо сказала она.

Он подошел к ней сзади. Шарлотта точно знала, где он. Слова Эмили об обожании промелькнули в голове девушки, и она вся покраснела от смущения и от внезапного ужасного понимания того, что это было правдой. Она словно приросла к месту.

— Шарлотта, — сказал Питт очень мягко. — Этот человек уже убил четырех женщин. Нет причин думать, что он остановится. Очень возможно, что он не в состоянии помочь себе сам. Лучше уж пусть невинный подозревается несправедливо, очень недолгое время… он будет одним из многих, чем умрет еще одна женщина. Сколько лет было Лили? Девятнадцать? Верити Лессинг было только двадцать. Хлое Абернази было немногим больше. А служанке Хилтонов? Я даже не могу вспомнить ее имя… Если вы сомневаетесь в чудовищности этого, пойдите наверх и снова взгляните на миссис Лессинг…

— Я знаю! — с яростью выкрикнула Шарлотта. — Вы не должны напоминать мне! Я здесь уже почти сутки.

— Тогда скажите мне, о чем вы думали, что видели или слышали… Что бы это ни было. Если это ошибка, я узнаю. Никто не будет преследоваться напрасно. Рано или поздно убийца будет пойман, но лучше, если это случится теперь, до того, как он убил снова.

Шарлотта повернулась к нему, хотя и не желала смотреть на него:

— Вы думаете, он убьет снова?

— А вы так не думаете?

Она закрыла глаза, чтобы не смотреть ему в лицо.

— Что здесь произошло? Это был тихий, спокойный квартал. Самыми значительными происшествиями были несколько несчастливых любовных романов и горсточка ничего не значащих сплетен. Теперь вдруг погибают люди. Мы смотрим друг на друга — и подозреваем! Я! Я смотрю на знакомых и даже родных, которым доверяла годами, и думаю: «А может, это он?» Думаю о них такое, что заставляет меня краснеть от стыда. Я могу видеть в их лицах, что они знают: я подозреваю их! В этом заключена самая отвратительная часть всего произошедшего. Они знают, что я не уверена в них. Что они должны чувствовать? Как человек должен себя чувствовать, глядя на жену или дочь и видя в их глазах, что, несмотря на их слова, они продолжают быть не уверены, что это не он? Что в их мозгу уже засела мысль, что это возможно… Сможете ли вы после всех этих мыслей вернуться к прежним отношениям? Сможет ли любовь пережить это? Пусть не любовь, но доверие, вера в кого-то, ощущение, что вы знаете их настолько хорошо, что не можете даже допустить подобных мыслей?

Она продолжала держать глаза закрытыми.

— Я поняла, как мало знаю людей, которых, как мне казалось, я люблю. И я увидела это в других тоже. Во всех людях, которые приходили сюда. Они говорили, и я обязана была их слушать. Они смотрят вокруг. Каждый пытается указать на кого-то другого, на кого-то, чья вина их меньше всего огорчит. Начинаются сплетни, подозрения и тихие, шепотом, обвинения. Пострадали не только те, кого убили, и даже не только те, кто их любил.

— Тогда помогите мне, Шарлотта. Что вы знаете или думаете, что знаете?

— Джордж Эшворд. Лорд Джордж Эшворд. Он очень близко общался с Хлоей Абернази незадолго до того, как она была убита. Он брал ее в очень… неприличные места. Во всяком случае, так сказала миссис Абернази. И, несмотря на то, что говорит папа, Хлоя не была безнравственной. Ни в коем случае! Просто глупой…

— Я знаю.

Шарлотта открыла глаза.

— Эшворд ухаживает за Эмили. Пожалуйста, проверьте, что он… что он не замешан…

Питт грустно поморщился:

— Я осторожно проверю последние события, связанные с именем лорда Джорджа Эшворда. Мы знаем его; по крайней мере, у него не лучшая репутация.

— Вы имеете в виду…

— Я имею в виду, что он джентльмен, чей вкус слегка… грубоват и чей кошелек и статус позволяют ему совершать поступки, за которые другой был бы наказан. Полагаю, разговор с Эмили не дал никакого результата?