Кочегарка - Бентли Литтл

Это рюкзак Скайлара.

Сердце Джолин остановилось, ей стало трудно дышать. Одним непрерывным движением она открыла и распахнула переднюю дверь и уже бежала по направлению к дому, а Лесли еще не успела выкрикнуть удивленное: «В чем дело?» Джолин пролетела мимо ошеломленных полицейских и вбежала в дом, изо всех сил выкрикивая имя сына. Рациональная часть ее сознания подсказывала ей, что это глупый поступок, так как на месте убийства сейчас присутствуют трое вооруженных полицейских и ее могут случайно подстрелить.

– Скайлар! – кричала она. – Скайлар!

Ей показалось, что она услышала короткий ответ – это был не голос ее сына, а глубокий баритон одного из полицейских, он прозвучал откуда-то снизу.

Из подвала.

Ей надо было догадаться. Она боялась спуститься туда еще раз – страх пронизывал ее до самых костей, но страх за сына оказался сильнее, и она не позволит никому и ничему остановить ее. Джолин пробежала через лабиринты мусора на кухне и, перепрыгивая через две ступеньки, спустилась в подвал. Как она и была уверена – и как этого и боялась, – крышка люка была открыта и двое полицейских смотрели вниз.

– Скайлар! – закричала Джолин, и двое мужчин медленно повернулись в ее сторону. Ничего не выражающие лица заставили ее ощутить ужас; как дикое животное, она отшвырнула мужчин в сторону и заглянула внутрь.

Туда, где сидел обнаженный Скайлар. Он качался вперед-назад на полу, испачканном его же собственными экскрементами, и смеялся как человек, окончательно лишившийся рассудка.

– Эй.

Голос раздался совсем рядом с ним, и Скайлар подпрыгнул и повернулся, но школьный коридор был пуст, никого не было видно ни впереди, ни сзади, а все двери в классы были закрыты. Ему отчаянно хотелось в туалет, но неожиданно стало страшно дойти до конца коридора, не говоря уже о том, чтобы зайти в туалет для мальчиков. «Интересно, – подумал Скайлар, – если сейчас вернусь, смогу я дотерпеть до перемены?»

Ни за что.

На его счастье, открылась дверь еще одного класса, и оттуда вышла девочка с таким же, как и у него, разрешением в руках. Она целенаправленно направилась в сторону туалетных комнат, и Скайлар пошел за ней, чувствуя себя гораздо смелее теперь, когда эту его смелость видела девочка. Он почти догнал ее у самого туалета – толкнул дверь мальчишечьего в тот момент, когда дверь девчоночьего еще качалась на петлях.

Лампы в туалете были погашены – еще одна попытка школьной администрации сэкономить на электричестве. Света, проникающего через расположенное высоко вверху оконце, покрытое узором «измороси», было недостаточно для того, чтобы осветить большое помещение, хотя на улице ярко светило солнце. Серая, отделанная плиткой комната была пуста, и, испугавшись еще больше, мальчик быстро подбежал к ближайшему писсуару, на ходу расстегивая «молнию». Ему очень хотелось поскорее уйти.

– Эй.

Скайлар дернулся и чуть было не облил себе ботинок. Все тот же голос, но сейчас, когда он эхом отражался от плитки, он звучал не только странно, но и зловеще. Это проследовало за ним сюда, и сердце Скайлара застучало, как отбойный молоток. Он постарался закончить побыстрее, пока голос не раздался вновь, и решил выбежать из комнаты, даже если не успеет полностью застегнуться. Ему хотелось вернуться в класс, где безопасность обеспечивалась большим количеством учеников.

– Эй.

Он уже отлил достаточно и теперь сможет дотерпеть до перемены. Скайлар остановился, убрал пенис в брюки и повернулся, так и не нажав на смыв.

– Эй. Эй. Эй. Эй. Эйэй. Эйэйэйэйэй…

Голос заговорил быстрее и стал выше. Он добавлял еще какие-то слова, которых Скайлар не понимал, и через минуту превратился в голос из могилы.

Мать Дочь.

Дневной свет заслонила тень, появившаяся перед окном. Туалет погрузился в темноту, и Скайлар стал звать на помощь: «Помогите! Помогите!»

Чужой язык сейчас напоминал смех.

Мальчик боялся бежать, вообще боялся пошевелиться. В комнате он был не один – в этом он был уверен, – и единственное, что ему оставалось, – это продолжать звать на помощь, надеясь, что его услышит учитель или уборщик и придет к нему на помощь.

Неожиданно появился свет, хотя мальчик не мог определить, откуда он идет. Свет освещал промежуток между ним и входной дверью, и Скайлар увидел маленькую фигурку, которая танцевала на плиточном полу, поддерживаемая струнами. Дышал он короткими вздохами, и от этого горло у него болело. Это была кукла – ужасное существо коричневого цвета с омерзительно улыбающейся физиономией, которая напоминала мальчику о чем-то, что он уже видел. По мере своего приближения кукла, как ему показалось, росла. Однако потом Скайлар понял, что это связано с тем, что кукла просто становилась ближе к нему, сопровождаемая таинственным светом, который освещал ее сумасшедший танец.

Скайлар уже прекратил кричать. Он даже не заметил, когда и почему. Но когда мальчик попытался возобновить крики, то не смог этого сделать. У него пропал голос. Единственный звук, который ему удалось выдавить из себя, был звук, напоминавший сухое хриплое карканье.

Правда, кричать дальше не было смысла. Кто-то уже должен был бы появиться. Его что, никто не услышал? Но ведь он кричал изо всех сил…

Кукла приближалась. Скайлар отодвигался от нее, пока не уперся спиной в перегородку и не смог больше двигаться. За источником света появилась какая-то тень. Он смог разглядеть контуры фигуры, которая управляла марионеткой. Свет не двигался, кукла вышла из него, и фигура вступила в круг.

Это был старик, которого они с Ма видели в окне спальни, и теперь Скайлар понял, почему жуткая физиономия куклы показалась ему такой знакомой. Кукла была уменьшенной копией своего хозяина.

– Скайлар, – произнес старик со странным акцентом.

Оно знает, как меня зовут!

– Эй.

– Нет, – только и смог выдавить из себя мальчик.

– Мне так много надо тебе показать, – сказал старик, и Скайлар стал потихоньку хныкать.

Фигура ухмыльнулась.

И взяла его за руку.

Флагстафф, штат Аризона

Тесты ничего не выявили.

И в этом было нечто невероятное.

Анджела и Дерек выслушали доктора Мэтьюсона, который измученным голосом рассказал им, каким исследованиям он подверг черную плесень.

– Я знаю, что она существует, – говорил профессор. – Я могу ее видеть. Мы все ее видим. Но когда я изучаю ее под микроскопом, делаю спектральный анализ или проверяю ее на совместимость с другими химическими веществами, она ведет себя так, как будто ее не существует. Как будто перед нами… – он помахал пальцами у себя над головой, – воздух.

Анджела не знала, насколько это было правдой, но она в это поверила. В ее понимании, с самого начала во всем этом было гораздо больше колдовства, чем науки. Они так и не смогли понять, с чем имеют дело, и она догадывалась, что отсутствие фактов расстраивает и профессора, и Дерека. Анджела тоже была разочарована, но совсем по другой причине. Ей совершенно ни к чему было рациональное объяснение того, что происходит, – она просто хотела знать, что же все-таки происходит и по какой причине. Какая-то часть ее испытывала вину, как будто она сама накликала все это на себя и как будто это было какое-то вселенское наказание, предопределенное для нее свыше.