Мозг и его потребности. От питания до признания - Вячеслав Дубынин

Окситоцин, конечно, присутствует и в крови бабушек и дедушек.

У большинства млекопитающих самка рожает всю жизнь и в итоге часто погибает во время очередных родов. А у обезьян, слонов, дельфинов, людей существует особый период жизни самки – климакс. В какой-то момент организм пожилой самки перестает генерировать яйцеклетки. Она прекращает подвергать свой организм тем перегрузкам, которые свойственны беременности и родам, потому что это на самом деле очень серьезные риски. И переключается на выращивание внуков. Наличие бабушек, характерное для высших млекопитающих, позволяет мудрым старым женщинам показывать бестолковым молодым мамашам, что надо делать с ребенком. Потому что, когда у вас впервые появляется ребенок, бабушка, которая уже семерых родила и вырастила, конечно, очень уместна.

Существует документальный фильм про слонов, где есть эпизод, наглядно показывающий, зачем нужны бабушки. Маленький слоненок упал в ямку, и бестолковая молодая мамаша тянет его за хобот и уже почти оборвала, но, к счастью, прибежала бабушка-слониха, оттолкнула маму плечом и под животик хоботом аккуратно ребенка из ямки вынула. А молодая мамаша стояла рядом, хлопала ушами, смотрела и училась. Потому что сложно без бабушек (ну и без дедушек, конечно).

Мы врожденно знаем, как выглядит детеныш. Наш человеческий мозг благодаря генетической программе представляет, что у младенца должна быть большая голова, большие глазки, он должен быть пухленький, с короткими ножками-ручками. Если все эти младенческие признаки присутствуют, тогда наш мозг начинают захлестывать волны окситоцина. Не только человеческие детеныши в эту категорию попадают, но и котята, щеночки, птенчики и, конечно, мягкие игрушки. Если вы видите мягкую игрушку и вам хочется ее купить и обнять, то в ней, скорее всего, есть что-то похожее на тот самый детский образ. И Микки-Маус, и Чебурашка попадают в одну и ту же точку, являясь неким подобием маленького ребенка. Образ младенца эксплуатирует, дергает ниточки нашей родительской потребности, заставляет проявлять заботу об этих маленьких и симпатичных существах.

Естественно, мама-крокодилица совершенно по-другому видит идеального детеныша, и маленькое пушистое существо для нее скорее пищевой объект. Или, например, маленькая птичка пеночка, которая выкармливает кукушонка. С точки зрения пеночки, птенец – это большой, ярко окрашенный рот. И чем он больше, тем лучше, тем больше она его любит и запихивает туда мушек и мошек, а кукушонок этому очень рад.

Даже не важно, что рекламируется: доказано, что, если просто повесить большой плакат с улыбающимся младенцем в магазине, продажи увеличиваются. Мозг «усредненного» покупателя начинает более позитивно реагировать на происходящее и отчасти теряет бдительность. Не то чтобы продажи росли в разы, но даже увеличение оборота на 2–3 % в масштабах большого супермаркета вполне заслуживает внимания. А если идет реклама какого-то специфического «детского» продукта (памперсы, игрушки, адаптированное питание), тут без комментариев все понятно. Вообще, принято считать, что дети достойны лучших товаров, все лучшее – детям! Это такой слоган, против которого практически невозможно устоять. Поэтому детские товары, как правило, дороже, чем аналогичные товары для взрослых.

Рекламщики, конечно, дергают за ниточки множества потребностей, в том числе и за нить, ведущую к центрам родительской мотивации. Хотя реальная ситуация сложнее. Как известно, существует законодательное ограничение использования детей в рекламе. Дети могут присутствовать только в рекламе товаров, связанных с детьми. Все остальное запрещено и может быть наказуемо.

Поговорим теперь об «истинных» медиаторах – веществах, которые не выполняют очевидной параллельной эндокринной функции. В случае материнского поведения основную активирующую роль, связанную с генерацией положительных эмоций, играет дофамин. Про него уже не раз шла речь, когда мы рассматривали другие варианты позитивных переживаний (например, он выделяется в ходе поедания пищи). При рассмотрении материнского поведения дофамин очень важен.

Вспомним, что дофаминовые положительные эмоции проявляются в основном тогда, когда требуется активное поведение. Если вы бежите и кричите от счастья, то это дофамин. А если вы тихо лежите и думаете: «Как хорошо…» – то это опиоиды (эндорфины) – другой класс нейромедиаторов. Эндорфины, кстати, не помогают материнскому поведению, мать должна быть активной. Лежать и млеть от материнского счастья, в то время как ребенок описался, – неправильно. Мама должна оперативно реагировать на потребности ребенка и вовремя менять пеленки и памперсы.

С дофамином все тоже не очень просто, потому что он в пределах гипоталамо-гипофизарной системы выполняет очень локальную, но важную функцию – торможение выделения пролактина. Эта функция абсолютно никак не связана с генерацией положительных эмоций, управлением движениями и т. п. Наш мозг в принципе так устроен, что одно и то же вещество (один и тот же медиатор) в каком-то определенном блоке нервной системы выполняет одну задачу, а в другом – совсем другую. Порой эти задачи даже могут конкурировать. Ведь главное – результат. В гипофизе происходят свои процессы, в базальных ганглиях свои, и в норме все получается хорошо.

Но, если мы, например, берем молекулу, похожую на дофамин, и вводим ее в качестве лекарства (в виде таблетки или инъекции), в этом случае она одновременно попадает и в центр положительных эмоций, и в гипофиз. И оказывается, что гипофиз в этой ситуации более чувствителен. Как правило, введение дофаминоподобных препаратов снижает родительское поведение, родительскую мотивацию. Это очень существенно для клиники, потому что известно, что некоторые препараты для лечения паркинсонизма тормозят центры родительского поведения. При наркомании получается аналогичная ситуация, поскольку многие наркотики: амфетамин, кокаин, дофамин – подобны по своей природе и блокируют родительское поведение.

Если дофамина в центрах положительных эмоций слишком много, это может превращаться в чрезмерную заботу о детях. В таком случае иногда возникает материнский психоз, родительская мания. Можно предположить, что женщина с избытком дофамина в мозге и сверхактивированным передним гипоталамусом способна даже украсть чужого ребенка. Это никто не проверял, и это, конечно, аномалия, патология, но, к сожалению, такое случается на самом деле. Есть статистика преступлений, когда такие женщины похищают детей из колясок, из роддомов. Кстати, кража младенцев зафиксирована и при изучении поведения человекообразных обезьян.

К счастью, до подобного рода воровства дело доходит редко. А вот ситуация родительской гиперопеки знакома, вероятно, многим, особенно если в семье растет единственный ребенок. Порой элементы «материнства» или «отцовства» прослеживаются и в отношениях партнеров по браку – вспомните знаменитые персонажи «Покровских ворот» Льва Хоботова и его бывшую супругу Маргариту Павловну…