Галактический глюк - Алексей Калугин

Глаза его при этом сияли диким мальчишеским восторгом.

Вениамин вопросительно посмотрел на Фредриксона.

– Мы из Службы галактической безопасности, – ответил ИскИн. – Поскольку СГБ не имеет права действовать на Веритасе открыто, нам приходится выдавать себя за контрабандистов.

– А почему мы должны ему об этом рассказывать? – спросил у напарника Вениамин.

– Потому что глупо скрывать очевидное, – ответил ИскИн. – А ФКУ или СГБ – какая разница?

– А я точно знаю, что в резиденции Великого Магистра имеется комп-скрин на нейропроцессорах, – гордо заявил Сид.

– Ты что, в гости к Магистру ходил? – все еще недовольно посмотрел на парня Вениамин.

– Я же тебе рассказывал, Вениамин Ральфович, – в резиденции Великого Магистра работал мой дядя Юксаре.

– Ты говорил, что твой дядя был уборщиком, – скептически усмехнулся Вениамин. – Да к тому же еще и вороватым.

Сид насупился и обиженно засопел.

Фредриксон с укоризной посмотрел на Вениамина.

– Уборщикам порой бывает известно больше, чем доверенным лицам, – заметил ИскИн. – Что тебе рассказывал дядя? – спросил он у парня.

– Как-то раз ночью его и еще нескольких уборщиков отправили разгружать флипник, припарковавшийся на заднем дворе резиденции. В машине были стандартные коробки с маркировкой «ИнСофт». Ну а прочитать слово «нейропроцессор», – Сид посмотрел на Вениамина, точно собирался вынести ему обвинительный приговор, – может даже простой уборщик.

Вениамин неопределенно хмыкнул и ничего не сказал.

– Когда это произошло? – спросил Фредриксон.

– Примерно за месяц до того, как Юксаре на Мусорный остров сослали. А он там уже полгода.

– Ну, что ты скажешь теперь? – посмотрел на Обвалова Фредриксон.

– Слишком уж все просто получается, – недовольно поморщился Вениамин. – Купили оллариушники у контрабандистов комп-скрин на нейропроцессорах, весьма оригинальным способом пригласили к себе ведущего нейропрограммиста, и не сегодня-завтра грянет второе пришествие, – Вениамин усмехнулся и помахал в воздухе кистью руки с растопыренными пальцами. – Нет, ребята, так не бывает, чтобы все сразу складывалось один к одному.

– Ты забыл о бритве Оккама, – лукаво улыбнулся ИскИн.

– Все! – Вениамин решительно поднялся на ноги. – С меня на сегодня хватит. Вы как знаете, можете здесь мишек до утра считать, а я отправляюсь спать. Вот если завтра, по прибытии на Веритас, Савва Вир-Щипок сделает заявление, что тоже решил податься в оллариушники, тогда я в знак уважения к сэру Оккаму откажусь от депиляции и стану каждый день скрести подбородок примитивным бритвенным станком!

Фредриксон тут же хлопнул ладонью по столу:

– Ловлю на слове, Веничка!

Хиллос оставил истинным оллариушникам только один постулат: «Делайте Оллариу!». Делайте Оллариу, и да пребудет с вами Хиллос.

Устав Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника.

Изначальный вариант. Раздел «Обо все остальном»

Утро началось как обычно, хотя для Вениамина оно несколько запоздало. И, как обычно, утром Вениамин был не в духе.

Когда в халате, наброшенном на плечи, Обвалов явил миру свой лик, Фредриксон многозначительно посмотрел на часы, встроенные в живот синего плюшевого мишки, сидевшего на специальной полочке бок о бок с двумя десятками сородичей. Стрелки часов указывали на то, что до начала шоу под названием «Прибытие Саввы Нестора Вир-Щипка на Веритас» оставалось чуть более получаса.

– Ну и что? – с вызовом вскинул гладкий, словно у младенца, подбородок Вениамин. – Имею я право выспаться хотя бы раз в жизни? Смею надеяться, за то время, что я пребывал в краю сладких грез, ничего из ряда вон выходящего не произошло?

– Да нет как будто, – едва заметно улыбнулся Фредриксон.

– Зато Фредриксон научил меня пользоваться универкухом! – радостно сообщил Сид. – Теперь я за пару минут могу приготовить все что угодно!

Вениамин посмотрел на улыбающегося Сида мутным спросонья взглядом. Парень уже успел переодеться в новенький темно-синий костюм летного состава федеральных аэрокосмических сил с капитанскими нашивками на рукаве – Фредриксон отдал ему свой, который ни разу не надевал. Форма была парню великовата, но он все равно невообразимо гордился тем, что удостоился чести носить ее.

– Все что угодно? – мрачно переспросил Вениамин.

– Ага! – с готовностью кивнул Сид.

– Тушеную свинину по рецепту Су Ши, пожалуйста.

Сид растерянно хлопнул глазами и перевел взгляд на Фредриксона. ИскИн сделал знак рукой, который должен был всех примирить.

– Иди умывайся, – сказал он Вениамину. – Когда вернешься, все будет готово.

Вениамин нервно хмыкнул, запахнул полы халата и вышел за дверь.

Когда, приняв душ и переодевшись в более соответствующий позднему завтраку костюм – джинсы и черная майка с лесенкой слов на груди:

«Слова?

Слова…

Слова!» —

Обвалов вернулся в командный отсек, стол и в самом деле был накрыт. Свежезаваренный чай, абрикосовый джем, масло, классические бутерброды с сыром и ветчиной и зеленый салат – это было не совсем то, что он заказывал, но, поскольку после душа настроение Вениамина заметно улучшилось, он притворился, что не заметил изменений в меню. И даже не стал делать замечание Фредриксону, когда тот заговорщицки подмигнул Сиду.

– У меня хорошее предчувствие, – сообщил он, намазывая масло на хлеб. – Мне приснился зеленый лось с золотым рогом, стоящий меж двух вершин.

– Наверное, это был единорог, – предположил Фредриксон.

– Нет, – помахал ножом Вениамин. – Это был именно лось. Однорогий лось. Что тут такого? Это же был сон! Во сне можно увидеть все, что угодно!

– Хорошо, – не стал спорить Фредриксон. – Пусть будет лось. И что же означает явление сего однорогого лося?

– Сегодня же вечером мы уберемся с Веритаса, – уверенно растолковал свой сон Вениамин.

– Прежде Веритас должны покинуть Вир-Щипки, – заметил Фредриксон.

– Ошибка! – поднял указательный палец к потолку Вениамин. – Нас интересует только Савва. Литиция может вытворять все, что ей вздумается, – до нее нам нет дела.

– А как же ее чемоданчик?

– Чемоданчик, что бы в нем ни было, без Саввы ничего не стоит. А Савва, – Вениамин сделал паузу – откусил бутерброд, прожевал и запил чаем, – Савва убедится, что с женушкой его все в порядке, и улетит, умиротворенный. Не исключено, что и Литицию с собой прихватит – шоу закончилось, и нашей звездочке здесь больше нечего делать, – еще кусок бутерброда и глоток чаю. – Впрочем, как я уже сказал, Литиция нас не интересует.