Морской лорд - Вирджиния Кантра

Молния рассеяла тени, когда она присоединилась к буре, овладела ей, объезжала ее. Объезжала его. Сила пульсировала внутри и снаружи. Она задрожала. Он застонал. Он почувствовал потрескивание и выброс, когда она сжала его, поднимаясь и опадая как море.

Сердце Конна сжалось.

— Я твой, — сказал он ей.

Но он не верил этому до сих пор.

Их обоих накрыло волной оргазма.

Бледно-желтый свет заливал западную стену внутреннего двора замка. Кусочки торфа лежали, растворенные в нагромождении камней и водорослей, словно зеленая волна, обрушившаяся на берег.

Нежась на солнце, Люси подняла лицо, светясь от счастья. Каждый миг трех прошедших дней, который Конн проводил не с хранителями, он был с ней — по большей части, в постели. Не было ничего, что он не сделал бы за эти дни, и совсем немного того, что они не попробовали. Она чувствовала себя необычайно чувствительной, до боли живой, кожа лоснилась от постоянного внимания Конна. Она сияла изнутри и снаружи.

— Камни, они нагрелись, — сказал Рот со скамьи.

Люси вздрогнула, ее внимание снова обратилось к уроку. Температура во внутреннем дворе значительно поднялась, прибавив по меньшей мере десять градусов.

Грифф потер челюсть своей огромной рукой.

— Айе. Сегодня слишком жарко, чтобы сконцентрироваться на учебе. Идите, наслаждайтесь.

Трое мужчин посмотрели на Люси, их глаза темнели животной настороженностью. Они знали, что она все поняла. Даже мальчики.

Она чувствовала себя так, будто ее окунули в кипяток, ошпарив до красноты.

— Кажется это слишком теплая погода для октября, — заговорила Люси.

Рот поперхнулся.

Йестин опустил глаза.

— Это все течение, — любезно пояснил Грифф. — Оно движется с юга. Поэтому на острове никогда не бывает очень холодно.

— Или очень тепло, — сказал Рот. — Обычно.

Йестин пнул его в лодыжку.

Люси откашлялась.

— Хороший климат для растений.

— Хороший, для овса и яблок, — сказал Грифф.

— И для дикого лука, тоже, — сказал Йестин. — Который растет под фруктовыми деревьями. И для мяты.

Люси рассеянно посмотрела на узкий длинный участок у подножия залитой солнцем стены. Не то, чтобы это было ее дело, но…

— Разве не было бы удобнее выращивать растения в стенах замка. По крайней мере, травы.

— Айе. Эмма сажала какие-то из них за кухней, много лет назад, — Грифф печально улыбнулся. — Теперь они растут не так хорошо.

— За кухней? — Люси нахмурилась, представляя отдаленный внутренний двор замка. — Там совсем немного солнечного света.

— Вы могли бы пересадить их, — предложил Грифф. — Весной.

Люси вздрогнула. До весны пройдут еще месяцы. Когда она просила Конна предоставить ей время, она не заглядывала так далеко вперед.

— Или сейчас, тоже хорошо, — сказала она. Сейчас было бы очень хорошо. Зачем упускать такой шанс? — Осень — лучшее время для пересадки.

— Правда? — темные глаза Грифа, казалось, оценивали ее. — Тогда Вы могли бы взглянуть.

— Я так и сделаю.

Почему нет? Конн сказал ей, что до полудня он будет встречаться с оставшимися хранителями. Взрослея, она поняла одну вещь — нельзя сидеть сложа руки и ждать, что кто-то обратит на тебя внимание. Конн заботился о ней, ее удобстве и удовольствии. Просто у него были и другие обязанности, занимающие время, и она…

Сзади, на шее, Люси ощутила покалывание. Совсем чуть-чуть.

Пришло время что-то с этим делать.

— Ну, — она встала. — Спасибо.

— Йестин принесет Ваш обед сюда, — сказал Грифф.

— Я сама могу за ним сходить. Обычно я в состоянии это сделать.

Грифф и мальчики наградили ее пустыми, мужскими, непонимающими взглядами.

— Я все равно пройду мимо кухни, — вздохнула Люси.

И мимо большого зала, подумала она. Конн был в зале. Не то, чтобы она действительно решилась увидеть его, но даже небольшая вероятность близости пускала ее сердце вскачь. Словно ей снова десять лет и она проезжает на велике мимо дома Мэтью Миллера, потея и затаив дыхание в ожидании.

Но когда она приблизилась к арке во внутренний двор замка, то стала шагать уже не так решительно. Вообще-то она не ходила этой дорогой со времени своего столкновения с лордом демонов. Воспоминание ворвалось в ее разум, агрессивное, болезненное. Она отгородилась от него тем же способом, каким заблокировала Го.

«Он почувствовал, что ты — человек и поэтому уязвима», — сказал Конн во время одного из коротких перерывов на разговоры. Прошлой ночью? Позапрошлой ночью? Он поднялся, чтобы подкинуть дров в камин, отблески огня скользили по его решительным чертам. Люси подтянула покрывало к груди. Ей было холодно без его тепла, и, кроме того, воспоминание о Го вызывало дрожь. Голос Конна был глубоким и резким, как топор. «Теперь он знает, что ты находишься под моей защитой. Он не станет снова нарушать суверенитет Убежища».

Люси была уверена, что защитила себя в прошлый раз, но ей нравилось, как она себя чувствовала, когда Конн беспокоился о ней. В безопасности. Окруженной заботой. Кроме того, Конн был обнажен. Все время пока он говорил, она была сосредоточена на твердом уклоне его плеч, изгибе его бедер, когда он склонился к огню.

Она пересекла мощеное камнями пространство.

Длинное, низкое здание напротив сторожевой башни было кухней, рядом с которой находился колодец. Люси не увидела возвышающихся грядок или прополотой от сорняков земли, среди камней она узнала тимьян, в ползучем растении с крошечными листьями, и более высокий кустик, беспорядочно разросшийся в тени, который вероятно был шалфеем. Около двери на кухню пророс пучок серо-зеленой листвы с сухими колосками. Лаванда? Она потерла бархатистый лист между пальцами и фыркнула. Майоран. Хорош с цыпленком и рыбой. Она должна уговорить Гриффа разрешить ей взять на себя часть обязанностей по приготовлению еды.

Обустройство сада, планирование меню… Она снова зажила своей старой жизнью, и Конн стал ее новым центром.

Что-то в этой мысли показалось ей не совсем правильным. Люси отмахнулась от этого ощущения и открыла дверь на кухню.

Там было мало света, беспорядок и холод, скорее склад, чем кухня. В помещении стояли запахи яблок и лука, рыбы и торфа. Закрытые ставнями окна пропускали полосы света, выхватывающие камень, покрытый копотью, толстый слой пыли на полках, контейнеры, мешки и бочки, сложенные вдоль стен.

Так. Люси медленно повернулась. Если она хотела чем-то себя занять, она пришла в нужное место. Когда ее глаза привыкли к скудному освещению, она увидела длинный, широкий стол, заставленный серебром, хрусталем и фарфором, похожими на сокровища с блошиного рынка. Распахнутый очаг и чугунная печь были установлены на одном конце комнаты. Глубокая лохань с трубой занимала другой конец. Стены были завешены открытыми полками.