На то они и выродки - Наталья Резанова

И клубок пошел раскручиваться… а тут еще Мадо обнаружила регулярные радиосигналы, передававшиеся на дальние расстояния в коротком диапазоне. Передачи, перехваченные в ДСИ, были, разумеется, зашифрованы, и без ключа, полагал Фанк, прочитать их было невозможно. Но Странник слово «невозможно» всегда понимал туго. Нашел ли он ключ, или компания жизнерадостных мальчиков и девочек в недрах ДСИ расшифровала текст сама, полагая, что решают поставленную шефом хитрую научную задачу, — Фанк так и не узнал. Главное — текст был прочитан и, ура, то есть увы, подтвердил все предположения Странника. Разведывательная сеть Островной Империи существовала и действовала давно и скрупулезно как в Столице, так и за ее пределами.

Ловкач не знал, ликовать ему или впадать в панику. С одной стороны, оказался прав он, а не ненавистный Волдырь, его ведомство в вечной гонке снова обошло ДОЗ, Броня и секира лажанулся и до сих пор этого не знает, копает бес знает что, по крайней мере парни из ведомства Ловкача слежки за собой не обнаружили. А с другой — спросит тебя Барон или сам Канцлер-Папа, как ты допустил, чтоб шпионы косяком ходили у тебя под носом, и что ты им ответишь? Что агентурная сеть создавалась не вчера и даже не при твоем непосредственном начальнике? Что до теорий Странника доктрина «шпион не может работать в условиях излучения» в среде элиты не подвергалась сомнению?

Как будто эти доводы помогут. Или спасут. Институт контрразведки, скажут ему, никто не отменял. Ассигнования ты тянул и на что? На дутые судебные процессы, которыми все равно Умник занимается? Какой ты Ловкач, право, снулая ты жаба, знаешь, как с такими поступают?

Ловкач знал, ох, знал. И неизвестно еще, кто здесь больше облажался.

Он совершенно опустил руки, фактически полностью передав Страннику руководство не только операцией, но и всем ведомством. Никто из его подчиненных не возражал, наоборот, работали люди с азартом — появился в деле реальный интерес и без дураков возможность принести пользу стране, а это, знаете, вдохновляет не только во время регулярных сеансов. Кое-кто поговаривал, что неплохо было бы, если б Странник возглавил контору официально — доходили слухи о том, что хоть хрящеухий и гоняет своих людей по полной программе, на жалованье у него никто не сетовал. И не потеряй Ловкач былую хватку, он бы не оставил эти разговоры без последствий. Но он хватку потерял. Более того, когда Канцлер потребовал отчета об итогах операции, Ловкач сказался больным, предоставив докладывать обо всем Страннику. Пусть сам отдувается и оправдывается.

На сей раз общего совещания не созывали, Канцлер вызвал Странника для приватного разговора — что вовсе не гарантировало благополучного итога, а также личной безопасности. Бывало, что тех, кто попадал к Папе в кабинет, после задушевной беседы выносили ногами вперед.

Странник вышел оттуда сам — и в статусе главы контрразведки, а также имея санкцию на проведение массовых арестов. Ловкача, однако, Канцлер ликвидировать не стал, а по каким-то своим соображениям перебросил на пост главы полицейского департамента. Может, для того, чтоб Странник на новом месте не расслаблялся. Хотя, учитывая, что Странник сохранил место главы ДСИ, расслабиться ему вряд ли было возможным. При том, что в новейшей истории встречались случаи, когда один из правителей совмещал два поста, такое сочетание не встречалось ни разу. Представителей элиты, еще не знавших о шпионской операции, подобный поворот карьеры «лабораторной крысы» привел в транс. Ну хитрый, ну интриган, ну хищник, ну карьерист — знакомо, здесь все такие. Но чтоб такой взлет?

Странника эти пересуды ничуть не волновали. Сейчас первым делом нужно было осуществить аресты, и он наконец получил возможность проводить мобильные крупномасштабные операции. И он ее провел. И в отличие от других силовиков — без лишнего шума и стрельбы. Не то чтобы сопротивления при аресте совсем не было, два фигуранта пытались наложить на себя руки — один выстрелил себе в голову, другой прыгнул в окно, но каким-то непостижимым образом оба остались живы, словно Странник сумел и это предусмотреть. Истинное значение произошедшего поначалу мало кто осознал. Первоначальные допросы Странник вел сам, его нынешние подчиненные довольно быстро сообразили, о чем не следует распространяться. Даже в высших эшелонах разоблачение шпионской сети не вызвало особого отклика. Все слишком привыкли к самопальным «пандейским» и «хонтийским» шпионам, регулярно производимым на потребу публике.

Только Умник, от которого Канцлер потребовал провести очередной показательный процесс, пусть и не сразу, понял что к чему. Но он держал свои соображения при себе.

Но тем, кто обратил особое внимание на новое назначение, был, разумеется, Волдырь. Нет, он не считал себя проигравшим. Ему удалось доказать личную заинтересованность отдельных «жирных котов» в проекте «Золото», и он сохранил свое положение, а вот Ловкач его лишился. И не важно, что тот остался жив и вроде как пока при делах. Это ненадолго. Но вот обстоятельство, что контрразведку подгреб под себя Странник…

До сих пор Волдырь не воспринимал этого лжепандейца как игрока на одном с ним поле. Даже после того, как Странник потопил «Золото». Даже после того, как обнаружился его альянс с Ловкачом. Альянсы в среде элиты — дело временное, а опыт научил Волдыря относиться к научникам с определенным презрением. Нет, от них может быть польза, и даже большая, — но сами они воспользоваться своими открытиями не могут. Не так мозги устроены. Они могут причинить вред — и Волдырь этот вред ощущает дважды в сутки. Но носитель вреда легко устраняется, ибо, как правило, бессилен перед человеком действия.

Однако Странник поломал все эти представления. То, как он сумел отодвинуть Ловкача от его Департамента, фактически выдвинуться в фавориты власти, свидетельствовало о том, что он играет всерьез. А значит, и воспринимать его следовало всерьез. И при первой возможности свалить Странника, лишить его шефства над контрразведкой.

Но прежде, чем нанести удар, следовало узнать слабости хрящеухого. И его истинные цели. Помимо власти и денег, конечно. В борьбу со шпионами и в самих шпионов Волдырь по-прежнему не верил. Но если уж он сумел задурить голову этими шпионами самому Канцлеру — Канцлеру! — то он гораздо хитрее, чем Волдырь представлял. И тянется к чему-то более важному, чем влияние в правительстве.

Волдырь узнает, что это. Бросит всех своих людей, всех своих верных родичей, пусть вспомнят, как их предки охотились в горах, и выйдут на травлю. И на что бы ни охотился Странник, Волдырь заберет это первым.

А потом возьмет его за тощее горло и с наслаждением вырвет кадык.

За двадцать один год до событий.

Они сидят все в той же столовой в особняке на Мрекуллуешну. Возможно, в последний раз, потому что все уже подготовлено. Если их акция сорвется, в живых из собравшихся не останется никого. Возможно, вскоре после этого в живых не останется вообще никого, но данное обстоятельство как-то не утешает. Если же все пройдет удачно, что соберутся они в другом месте.

— Предупреждаю, — говорит Ода. — Будет гораздо хуже, чем на испытаниях. И не только потому что дольше. Излучение охватит всю Столицу, скрыться будет некуда. Если кто-то склонен к инсультам, может не пережить.